Несколько общих замечаний

В своих статьях Л. Вельская и В. Вдовин возвращаются к давно уже дискутируемому в есениноведении вопросу о датировке группы стихотворений, отнесенных самим поэтом к числу его ранних произведений. Одновременно авторы этих статей затрагивают – и так или иначе оценивают – некоторые принципиальные положения текстологии, и в частности общие вопросы методологии датировки. По этому поводу хотелось бы высказать некоторые соображения.

Л. Вельская пишет, что В. Вдовий своими предложениями передатировать некоторые стихотворения Есенина «пересматривает сам принцип определения даты написания литературного произведения». Думается, что это слишком сильно сказано: принципы датировки остаются неизменными, независимо от того, о каком авторе идет речь. Как известно, любое произведение может характеризоваться тремя основными датами: датой начала работы (непосредственного приступа к написанию текста), датой окончания работы (создания последней рукописи) и датой первой публикации. При написании небольших стихотворений даты начала и конца работы нередко совпадают, но дата написания всегда сохраняет свое самостоятельное значение, независимо от наличия даты первой публикации. Между датой окончания работы и датой первой публикации всегда проходит некоторое время, определяемое не только желанием автора, но и наличием или отсутствием возможности опубликовать произведение; однако в любомслучае дата первой публикации также сохраняет свое самостоятельное значение: художественное произведение становится общественным явлением.

Правда, даты написания произведений, особенно небольших по объему, нам часто остаются неизвестны, и тогда мы производим вынужденную подмену: датируем стихотворение первой публикацией, но тогда и говорим не о дате, а о времени создания произведения. Поэтому такие даты при издании и оформляются иначе, чем дата написания, – в редакторских скобках, или, если произведение было опубликовано много позже его создания, дата публикации указывается только в примечаниях, а само произведение помещается в раздел «Стихотворения неизвестных годов». Для того же, чтобы решить вопрос об объективном значении даты первой публикации, для установления действительной даты написания произведения исследователям творчества данного автора следует изучить историю публикации всех его произведений. Это может дать основания или для сближения (но отнюдь не для замены!) этих дат, или, наоборот, для их «разведения», если для автора характерно стремление дать произведению «отлежаться». Некоторые такого рода наблюдения над стихотворениями Есенина были сделаны В. Базановым (см. «Нева», 1970, N 10, стр. 196), но, разумеется, для сколько-нибудь надежной датировки стихотворений требуются более широкие разыскания.

Возникает такой вопрос: как следует относиться к датам, проставленным самим Есениным в 1925 году? В. Вдовин ставит их под сомнение и предлагает все пересмотреть; Л. Вельская, напротив, принимает их, ибо стать на противоположную точку зрения – «значит либо совсем не доверять автору, либо обвинять его в сознательной мистификации».

Что касается «недоверия», то, думается, ничего обидного для автора здесь нет: здоровое недоверие к каждому изучаемому явлению или, другими словами, нежелание все заранее принимать на веру – принцип научного исследования. Что же касается «мистификаций», то они, сознательные или бессознательные, – явление очень частое, поскольку речь идет о датах. Известен факт, когда статью «Об архитектуре нынешнего времени» сам Гоголь при первой публикации датировал 1831 годом; однако в 1831 году он не мог статью даже начать: в черновике ее упоминается строящаяся в Петербурге «лютеранская кирка», проект которой был разработан Брюлловым только в следующем, 1832 году, а заложена она была лишь в 1833.

Между прочим, и сама Л. Вельская справедливо допускает возможность ошибочной датировки автором отдельных стихотворений, и задача специалистов по творчеству Есенина в том и состоит, чтобы перепроверить датировку каждого отдельного стихотворения.

Отсюда проистекает главный вопрос «- что можно признать достаточными аргументами для передатировки, буде в ней возникает нужда. Л. Вельская пишет: «По нашему мнению, решающим фактором при установлении точной даты создания произведения является не первая авторская публикация, а идейно-художественный его анализ в свете всего творчества писателя. В самом творений художника, а не вне его следует искать ответ на вопрос о временной «прикрепленности», в текстуальном и сравнительном его изучении». С этим согласен в В. Вдовин: «Положение это общеизвестно. Его можно прочитать в любом учебном пособии по текстологии».

Но так ли это? Если мы заглянем в книги по текстологии, то увидим, что совсем не так: везде на первом плане в качестве датировочных аргументов фигурируют те, что находятся именно вне произведения: