Не считаясь с научными аргументами (По поводу статьи И. Ениколопова)

Известно, что с текстом знаменитой комедии Грибоедова дело обстоит сложнее, чем с текстами многих других шедевров русской и мировой литературы, и что тут есть «проблема». При жизни драматурга цензура не разрешила «Горе от ума» ни к печати, ни к постановке на сцене, и только отрывки комедии в обезображенном цензурой виде появились в альманахе «Русская Талия на 1825 год». Посмертные печатные издания еще долго выходили с большими цензурными искажениями; Николай I разрешил в 1833 году комедию «печатать слово от слова, как играется», приказав для этого «взять манускрипт из здешнего театра». Но «манускрипт» этот именно и был дефектным. Только в 60-х годах XIX века появилась возможность печатать текст комедии полностью. Но тогда обнаружилось, что издатели не располагают не только прижизненными печатными изданиями, но и достаточно авторитетными рукописями комедии, особенно в ее окончательной редакции. В силу этих причин в выходивших печатных изданиях «Горя от ума» наблюдался большой разнобой, были попытки фальсификации текста (например, И. Гарусовым в 1875 году), возникали шумные споры исследователей литературы и театра. Полагали, что Грибоедов то ли не успел закончить обработку комедии, то ли подлинная ее рукопись погибла вместе с ним в Тегеране, то ли такая рукопись должна еще обнаружиться где-нибудь в архивах. На Кавказе и до сих пор время от времени оживает легенда, будто общепринятый сейчас текст «Горя от ума»»неканоничен», неверен, что где-то когда-то кто-то видел подлинную рукопись самого Грибоедова. Поиски такой рукописи в 1963 – 1964 годах вылились в шумную кампанию – с привлечением журналистов, пионеров и школьников… ¹ Ни к каким результатам это, разумеется, не привело.

Этот скептический взгляд получил широкое распространение и господствовал до того, как старейший исследователь Грибоедова и его комедии Н. Пиксанов в 1912 году обследовал и опубликовал важный источник текста – так называемую Жандровскую рукопись (1824), изготовленную писарской рукой, но испещренную собственноручными авторскими поправками и имеющую несколько дополнительно вшитых сюда страниц, переписанных рукой самого Грибоедова. Изучение этого источника показало почти полную тождественность его окончательной редакции (верхнего слоя) – так называемому Булгаринскому списку. Эта последняя рукопись, тоже писарская, изготовленная с большим старанием, была оставлена Грибоедовым Булгарину в качестве охранной 5 июня 1828 года, накануне последнего отъезда драматурга на Восток, в предчувствии близкой смерти, о чем на рукописи имеется собственноручная надпись: «Горе мое поручаю Булгарину. Верный друг Грибоедов». Текст «Русской Талии», если отвлечься от отрывочности публикации и цензурных искажений, также воспроизводит окончательный текст Жандровской (а стало быть, и Булгаринской) рукописи. По трем тождественным и авторизованным источникам, при наличии еще и ранней редакции комедии в так называемом Музейном автографе (1823), переписанном почти целиком самим Грибоедовым, окончательный текст комедии, за исключением нескольких мелочей, устанавливается с такой же достоверностью, как если бы он был напечатан под наблюдением самого автора и без цензурных увечий. Это и было сделано Н. Пиксановым во втором томе академического Полного собрания сочинений А. С. Грибоедова (СПб. 1913) – после длительных подготовительных исследований.

Работа Н. Пиксанова пользуется заслуженным авторитетом и до сих пор служит образцом высокой эдиционной культуры. По достоинству ценилась она и современной критикой.

И. Ениколопов, давний исследователь жизни и творчества Грибоедова, публикатор документов о нем, имеющий в этом деле определенные заслуги, давно уже добивается пересмотра общепринятого в нынешних изданиях текста знаменитой комедии, установление которого, по его мнению, монополизировал Н. Пиксанов, чей научный авторитет якобы защищает его от критики. Доклад об этом в ИМЛИ И. Ениколопов делал дважды – в октябре 1959 года и в январе 1968 года; в ноябре 1974 года такой же доклад был им прочитан в Институте русской литературы, но нигде не нашел поддержки. В 1969 году журнал «Русская литература» опубликовал его статью². Была напечатана также его заметка, представлявшая дело так, будто между источниками текста «Горя от ума»»масса разночтений» ³.

Теперешняя статья представляет собой изложение прежних выступлений И. Ениколопова и в значительной своей части совпадает с ними.

Все устные и печатные выступления И. Ениколопова на эту тему на протяжении двух или трех десятилетий без всякого развития, на одних и тех же аргументах преследуют одну цель: ревизовать общепринятый, научно установленный текст «Горя от ума», для чего дискредитировать авторитетные источники текста и подменить их другими. Для этого утверждается, что Грибоедов продолжал работу над текстом комедии и после 1824 года (общепринятая дата окончательного становления текста комедии) и будто «подлинная рукопись», отразившая эту работу, погибла вместе с автором в Тегеране. По этой причине, совершенно недоказуемой, И. Ениколопов склонен ценить не традиционные источники текста, на которых основывался Н. Пиксанов и все другие подготовители текста, а разные кавказские списки, и прежде всего список своего деда, М. А. Ениколопова (Эникалопашвили), общавшегося по служебным делам с Грибоедовым. Никакими другими свидетельствами авторитетности текста, а тем более его авторизованности этот список, по-видимому, не обладает. Наш автор называет его почему-то «оригиналом последних годов». Но совершенно очевидно, что это старинный, но обыкновенный, рядовой список, каких сохранилось много, никак не подпадающий под понятие «оригинал».

По той настойчивости, с какой И. Ениколопов в течение десятилетий добивается своей цели, можно подумать, что речь идет о принципиально иной редакции, коренном изменении текста грибоедовской комедии. Однако сообщенные И. Ениколоповым разночтения его списка с общепризнанным текстом – незначительны. Речь идет главным образом о вариантах написания («седьмсот» и «семьсот») или произношения («ради» и «рады»). Автор статьи утверждает, будто с 1824 года до конца 1820-х годов (то есть за 4 – 5 лет) русский язык претерпел существенные изменения, что и сказалось будто бы на списке М. Ениколопова. Однако известно, что язык не развивается столь быстрыми темпами, так что этот тезис, что бы ни говорилось в его подтверждение, заведомо ненаучен.

Невозможно опровергнуть высокую авторитетность Булгаринского списка и Жандровской рукописи, на основе которых установлен повсеместно печатающийся сейчас текст «Горя от ума». Установленный в 1913 году Н. Пиксановым текст на протяжении более чем 60 лет кое в чем уточнялся (в частности, и самим Пиксановым, например, в издании «Литературных памятников» 1969 года). Он может быть и еще уточнен – в мелочах, в деталях, – но коренной пересмотр его при наличных источниках невозможен. Показательно, что литературоведы-текстологи, даже стоявшие в оппозиции к Н. Пиксанову и к его работе (В. Орлов, И. Медведева), работая самостоятельно, независимо от него, приходили все к тому же, в сущности, тексту, что и Н.

1. См.: Софья Гвелесиани, Мы ищем рукопись, «Литература да хеловнеба», Тбилиси, 1966.[↩]
2. И. К. Ениколопов, Еще о Кавказском списке «Горя от ума», «Русская литература», 1962, N 1, стр. 236 – 237.[↩]
3. И. К. Ениколопов, Кто за Лизу, кто за Софью? «Советская культура», 17 октября 1967 года.[↩]