Моя встреча с Шолоховым

Осенью 1974 года в Париже вышла небольшая книга, в которой доказывается, что «Тихий Дон»написан не Михаилом Шолоховым, а Федором Крюковым¹. Имя автора книги обозначено лишь буквой Д*. Зато книга имеет предисловие, в котором Александр Солженицын полностью присоединяется к основному заключению автора.

В пользу обвинения в плагиате в книге приводятся аргументы преимущественно биографического и идеологического характера. Трудно представить себе, мол, что Шолохов с таким знанием дела описал первую мировую войну, на которой не был «по своему десятилетнему возрасту, и гражданскую войну, оконченную, когда ему исполнилось 14 лет» ². Кроме того, в «Тихом Доне», написанном в подозрительно короткий срок, слабо ощутимы характерные для первых рассказов Шолохова симпатии к революционерам. Если некоторые революционеры под конец и делаются героями, то это, по мнению Д*, не намерение автора, явно защищающего казаков против красных, а просто вымысел «соавтора», искажающего исконную мысль автора. Однако в своих попытках противостоять автору соавтор «оказался захваченным стременем тихого Дона» ³, и против воли у него вышла трагедия казачества, только с некоторыми вставленными кусками, которые противоречат всей тенденции романа в идеологическом отношении. Выделяя эти вставки, Д* приходит к заключению, что 95 процентов двух первых книг и 68 – 70 процентов двух последних книг «принадлежат перу автора» ⁴, то есть перу Федора Крюкова.

По мнению Солженицына, у Крюкова имелись именно те предпосылки для написания «Тихого Дона», которых у Шолохова не было: он был опытным казацким писателем, участником первой мировой войны и гражданской войны и, главное, был исключительно талантлив. «Такой живости, неподдельности, неповторимости быта, уклада, обычаев, языка, психологии донского казачества, – пишет Солженицын, – такой глубины многолетних наблюдений изнутри мы не найдем уже более ни у кого из донских писателей… кроме только автора «Тихого Дона»– и то лишь в первой его редакции, и то лишь – исключая чужеродные вставленные куски…» ⁵

Как же следует относиться к выдвинутой гипотезе?’ Конечно, самое простое было бы сразу же принять или отвергнуть ее без дальнейших дискуссий. У нас на Западе многие решили гипотезу, учитывая огромный авторитет Солженицына⁶. А в СССР решили обойти ее молчанием, заявляя, что разговор с новыми клеветниками будет короток⁷.

На мой взгляд, оба эти подхода к проблеме неудовлетворительны. Первый подход явно преувеличивает научную ценность анонимного исследования, а второй подход недооценивает опасность, угрожающую одному из шедевров мировой литературы в силу обвинения в плагиате. При сложившейся ситуации, по нашему мнению, следует эту гипотезу принять всерьез и проверить ее имеющимися в распоряжении исследователей современными методами лингвостатистики, используя вычислительные машины.

Итак, осенью 1975 года у нас в Скандинавии была организована исследовательская группа с целью проверить выдвинутую против Шолохова гипотезу о плагиате. Группа состояла из двух шведских и двух норвежских исследователей, а также из ряда специалистов по использованию электронных вычислительных машин в гуманитарных науках.

В качестве предварительной работы мною была написана статья, показывающая возможность использования некоторых лингвостатистических параметров для проверки выдвинутой гипотезы⁸. Как показали используемые мною параметры, Крюков в отношении языка и стиля гораздо более далек от текста романа, чем Шолохов. Более того, в ряде случаев можно при помощи математической статистики даже исключить Крюкова как автора «Тихого Дона», между тем как исключить Шолохова нет основания, поскольку язык романа недостаточно отличается от языка «бесспорно»принадлежащих ему произведений. Окончательный рапорт скандинавской исследовательской группы целиком и полностью подтвердил это заключение⁹.

Статья была отправлена мною в адрес Шолохова, и в то же время я стал добиваться визы в СССР с тем, чтобы заниматься этой проблемой в тамошних архивах и библиотеках. Дело шло туго, но наконец я получил ответ через Министерство иностранных дел Норвегии: советские власти, не признавая интересующий меня вопрос «научным», отказали мне в визе. К счастью, почти одновременно 13 ноября 1977 года ко мне поступила телеграмма от самого Михаила Александровича: «budu rad widet was weshenskoj dobro pojalowat mihail sholohow». Конечно, эта телеграмма немедленно открыла мне все двери, и в начале декабря 1977 года я уже отправился в дальний путь.

Не буду распространяться о моем пребывании в Ленинграде и Москве. Скажу только, что в ИРЛИ мне удалось добиться разрешения читать лекцию о моих результатах; читал и в московском ИМЛИ в присутствии моих друзей Кирилла Пигарева и Роя Медведева. Очень ценно для меня было также обсуждение этого вопроса с такими известными советскими шолоховедами, как А. Ф. Бритиков, А. И. Хватов, Ф. Г. Бирюков и Л. Г. Якименко.

1. Д*. Стремя «Тихого Дона»(Загадки романа), Paris, YMCA-Press 1974[↩]
2. Там же, сб.[↩]
3. Д*, Стремя «Тихого Дона», с. 152.[↩]
4. Там же, с. 15 и 20.[↩]
5. Там же, с. 191.[↩]
6. См., например; АндрейСедых, Заметки редактора. Литературный плагиат Шолохова. – «Новое Русское Слово». 24 сентября 1974 года; Н. Р-ч (Н. Рутыч), Тайна «Тихого Дона». – «Посев». 1974. октябрь, с, 8 – 10; Н.Рутыч. К юбилею М. Шолохова «Посев». 1975, апрель, с. 55 – 56.[↩]
7. См.; П. В.Бекедини Т. М.Вахитова. 70-летию М. А. Шолохова посвящается. – «Русская литература». 1975. N 4, с. 207.[↩]
8. GeirKjetsaa, Storms on the Quiet Don. A pilot Study. – «Scando – Siavica», 1976, t. 22, p. 5 – 24.[↩]
9. GeirKjetsaa, SvenGustavsson, BengtBeckman, Steinar Gil. The Authorship of «The Quiet Don», Oslo, Atlantic Highlands, 1984. В СССР эта книга имела удивительную судьбу. Как только она появилась, мною было переслано большое число экземпляров советским журналам, газетам и научным учреждениям. Однако все они были конфискованы на границе. К счастью, 28 декабря 1983 года мне удалось послать Шолохову один экземпляр из Москвы за полтора месяца до его кончины. А в настоящее время русский перевод книги вышел в свет в московском издательстве «Книга».[↩]