Мо Янь: первое знакомство

За последние годы, а особенно после прочтения твоего рассказа, я понял: в том, что касается еды, мы, китайцы, превзошли даже самих себя.

Мо Янь. «Страна вина»

Минувший год был ознаменован интересным событием — впервые в истории Нобелевской премии в области литературы был удостоен признанный¹ китайский писатель Мо Янь. Тогда же для большинства российских читателей состоялось и первое знакомство с лауреатом — первое, поскольку до недавнего времени ни одно его крупное произведение не было переведено на русский язык.

Сейчас при упоминании имени Мо Яня на ум приходят названия двух его произведений: «Красный Гаолян» и «Страна вина». По мотивам первого романа в 1987 году был снят фильм; в 1988-м на Берлинском международном кинофестивале картина была удостоена премии «Золотой медведь», что принесло Мо Яню международную известность. Фильм имеет мощный антивоенный посыл и в то же время задает витальный мотив, характерный для творчества Мо Яня. Вино и кровь — очевидный и неоспоримый аргумент в споре со смертью. Вино выступает как источник вдохновения и жизненных сил, а кровью герои романа платят за свою свободу.

Второе произведение — «Страна вина» — по сути, первый роман Мо Яня, с которым познакомился широкий круг российских читателей. На страницах романа происходит поистине кафкианская фантасмагория — следователь Дин Гоуэр прибывает в провинцию Цзю Го для расследования чудовищных слухов о приготовлении в пищу детей. Он сталкивается с необычными людьми и пугающими нравами, по мере своего расследования приближаясь к помешательству и гибели.

И, наконец, совсем недавно совместными усилиями в издательствах «Амфора» и «Петроглиф» была выпущена книга «Большая грудь, широкий зад». Это семейная сага, охватывающая период Второй мировой войны и второй половины XX века — время поистине трагическое для китайского народа. Здесь, как и в «Стране вина», привычная современному читателю реальность переплетается с героическим эпосом, волшебной сказкой и магическим обрядом.

Итак, что же нам известно об этом удивительном авторе? «Мо Янь» — псевдоним почетного доктора филологии Открытого университета Гонконга Гуань Мое. Псевдоним весьма выразительный — в переводе с китайского он означает буквально «молчи». Родился Гуань Мое в 1955 году, во время культурной революции бросил школу, в 70-х поступил на службу в Народно-освободительную армию Китая, где стал кадровым политработником, во время службы продолжал образование и в 1986-м окончил факультет литературы Института искусств НОАК. Тогда и происходит его «пробуждение» как писателя. Под именем Мо Янь он приобрел мировую известность. Его сравнивают с Рабле, Фолкнером и Кортасаром. Его знает каждый образованный китаец, его читают в Европе и Америке… Собственно, это все, что известно российскому читателю о нобелевском лауреате. Теперь поговорим о том, чем он интересен.

А интересен Мо Янь тем, что, имея много общего с титанами мировой литературы XX века, он в то же время не похож ни на кого из них. Редьярд Киплинг писал: «Запад есть Запад, Восток есть Восток — им не сойтись никогда / До самых последних дней Земли, до Страшного Суда!» Следуя этому христианскому постулату, остается лишь признать, что Мо Янь — своего рода ноумен, вещь в себе, абсолютное и бесспорное исключение из правил. Определив его таким образом, мы решаем киплинговский парадокс и сталкиваемся с другой, чисто герменевтической проблемой: можно ли перевести с китайского языка на русский произведение столь масштабное и сложное и будет ли перевод иметь хоть какое-то отношение к оригиналу? Не зная языка, мы не в состоянии оценить оригинальный текст, поэтику, огромное число исторических отсылок — и имеем лишь приблизительное представление об игре слов. Возьмем, например, фразу: «От нас льется прекрасное вино — «мэй цзю», а к нам текут доллары — «мэй юань»» («Страна вина»). Сама эта фраза может поставить читателя в тупик. Лишь из комментариев переводчика мы узнаем, что слово «мэй» — «прекрасный» — используется для сокращения слова «американский». К счастью, таких пояснений в тексте достаточно, да и сам перевод выполнен очень качественно. Тем не менее многие культурные отсылки, порой скрытые в контексте, по-прежнему недоступны нашему пониманию.

Нет однозначного мнения насчет того, какого литературного направления придерживается Мо Янь. Его произведения характеризуют то как мистический реализм, то как «галлюцинаторный сюрреализм». Писатель Мо Янь владеет обширным и многообразным инструментарием, таким как, к примеру, эпистолярная мистификация: вспомним вымышленную переписку Мо Яня с начинающим романистом Ли Идоу. В этих письмах автор, кроме прочего, рассуждает о проблемах правды, жизненности и художественного вымысла, словно бы отодвигая бумажную стенку, отделяющую его от зрителя, чтобы вступить с ним в прямой диалог.

В романах Мо Яня неизменно чувствуется терпкий латиноамериканский оттенок. Восточная эклектика лишь оттеняет этот привкус: анекдот переплетается с мистификацией, а сюрреализм — с мифологией. Каждый ингредиент, будь то переписка или рамочный рассказ (если таковым можно назвать историю Дина Гоуэра), находится на своем месте, каждый играет свою роль. Вымысел становится реальностью, а реальность дополняет вымысел. Как нельзя лучше такую структуру характеризует название дипломной работы одного из персонажей — «Латиноамериканская проза «Магического реализма» и виноделие», ведь нечто подобное мы видим в рассказе «Тлен, Укбар, Orbis tertius» Хорхе Луиса Борхеса или в его же «Саду расходящихся тропок».

Роман «Большая грудь, широкий зад» открывает перед читателем широкое историческое полотно, смену миров — «материнского» «сыновьим». Это семейная сага в лучших традициях маркесовского мистического реализма: подобно потомкам клана Буэндиа, дети, рожденные от разных отцов, избирают каждый свой путь, не зная, что дорога у них одна, пусть она и разбита на множество заколдованных тропок. Ведущая тема у Мо Яня — столкновение космических, природных начал: женского и мужского, вечного и преходящего, старого и нового.

1. Уточнение «признанный» сделано здесь потому, что его предшественник, Гао Синцзэнь, получивший эту награду в 2000 году, и по сей день не считается в КНР китайским автором. [↩]