Миф и культура (Над страницами книг И. А. Тертерян)

Когда выйдет в свет книга «История советской цензуры», мы узнаем, каких усилий стоило провести через редакционно-издательские рогатки двухтомник Унамуно (в конце 70-х), два романа Кортасара (в начале 80-х), в финале предыдущей идеологической эпохи – «Прозу разных лет»Борхеса и в начале афганской кампании – убийственную антимилитаристскую сатиру Варгаса Льосы. Но известно уже сегодня, что знакомством с этими авторами мы обязаны старшему научному сотруднику ИМЛИ, члену испанской Королевской академии, доктору филологических наук, португалисту, испанисту и латиноамериканисту Инне Арташесовне Тертерян (1933 – 1986).

В те годы сложилась литературоведческая традиция: автор предисловия извинялся перед читателем и редактором за своего неуправляемого автора. Стоило посетовать, что творчество такого-то раздирают противоречия, – и безболезненное прохождение книги было гарантировано. Был и такой способ – подчеркнуть (интонацией или словом), что, мол, ирония и критика автора относятся лишь к тому, раздираемому противоречиями буржуазному обществу. Ничего подобного в предисловиях И. Тертерян не было, исследователь всегда защищал право автора говорить своим необычным голосом и со всем миром сразу. Но не только поэтому предисловия Тертерян читались на едином дыхании и для целого поколения читателей запечатлевали имя исследователя рядом с именами Делибеса, Гимараэнса Розы, Селы, Аялы, Онетти. В них угадывалась мысль, тяготеющая к системности, к большой обобщающей работе. Такая работа — увы – не была написана Тертерян, однако реконструировать ее основные положения мы можем. В этом, вероятно, заключается долг перед автором тех латино-американистов, кто развивает и разрабатывает ее плодотворные идеи, в их числе – и автора этих строк. Мы поведем разговор о трех больших работах исследователя, появившихся в 80-х годах: о двух книгах – «Человек мифотворящий»(М., 1988) и «Современный испанский роман»(М., 1989), а также о ряде фундаментальных статей И. Тертерян из коллективной монографии «История литератур Латинской Америки»(М., 1985) ¹.

Книга «Человек мифотворящий»не мыслилась автором ни как итоговая, ни как книга. Это обстоятельство заключало в себе угрозу готовящемуся изданию и риск для составителей. Объединить в сборник фундаментальные статьи, обзоры, предисловия, журнальные заметки, рецензии и тексты выступлений, написанные на материале трех литератур, да еще и охватывающие двадцатилетний период деятельности автора, – задача не сложная. Другое дело, объединить их в нечто целое, в книгу. И все же, состав «Человека мифотворящего»не вызывает сомнений, что перед нами именно книга, объединяющая разнохарактерные работы единством замысла и концепции. Отдадим должное составителям И. Фрадкину и С. Козлову: работы исследователя они расположили так, чтобы постепенное самораскрытие этой концепции составило сюжет книги.

Талант И. Тертерян, обаяние ее мысли – в неожиданных историко-культурных сопоставлениях. Так, в статье «Барокко и романтизм: к изучению мотивной структуры»Тертерян на примере текстов о Дон Жуане сравнивает и разводит две эпохи, два мироощущения. Работа построена на безукоризненном по своей корректности анализе текстов XVII и XIX веков. Поединок между романтическим и барочным Дон Жуаном обыгрывается Тертерян блестяще, и вывод о том, что первого отличает от второго «осознанная уверенность в праве человека желать больше данного ему», дается легко, без усилий. Но главная удача этой работы не столько в выводе, столько в тех, пока еще второстепенных источниках, которые привлекаются по ходу дела.

Таинственная романтическая символика Соррильи и Эспронседы возводится к аллегорическим картинам «Иероглифы смерти»художника XVII века Вальдеса Леаля: между прочим вспоминается, что испанские театры в День Поминовения дают представления на сюжеты о Дон Жуане; вдруг возникает выразительная ссылка на этнографический источник, уравнивающий понятия «испанское»и «романтическое»… Здесь, в этих неожиданных подсветках, начало стиля и метода И. Тертерян, которые сегодня мы назовем отказом от литературного представления о культуре.

Из многочисленной когорты отечественных зарубежников, занимающихся XX веком, И. Тертерян была одной из первых, кто стал рассматривать «литературу в контексте культуры»(так назывался один малотиражный сборник МГУ, посвященный памяти К. В. Цуринова, предисловие к которому писала Тертерян). Литература оказывалась, таким образом, лишь поводом к постановке широких гуманитарных проблем, и прежде всего культурологических. Скажем, слависты лишь в последнее время стали заниматься разысканиями и публикацией архивных документов, связанных с культурой литературных кафе и салонов начала века. А у Тертерян уже около двадцати лет назад в книге об испанской культуре XX века («Испытание историей») два больших литературных течения связывались с двумя знаменитыми мадридскими «тертулиями»– литературными кафе, в одном из которых председательствовал писатель В. Гомес де ла Серна, в другом – переводчик и критик Р. Кансинос Асенс. И об этих «тертулиях»автор знал все, даже цвет их афиши. Да и книга «Современный испанский роман»отличается тем, что И. Тертерян, привлекая для иллюстрации тех или иных положений разнохарактерный материал, показывает, как в процессе истории смещается фокус национальной культуры. Для 20 – 30-х годовсмысловым центром оказывается газета (вывод, позволяющий исследователю определить революционизирующую роль Ортеги-и-Гассета в испанском мире); для 50-х годов – лозунги религиозно-националистических движений; для 60-х – книжный бум, связанный с деятельностью издательства «Сейкс-Барраль».

Последние работы исследователя (они же – последние главы «Человека мифотворящего») вообще не могут быть названы литературоведческими в точном смысле слова. Любая в них рассматриваемая книга буквально вырастает из социокультурного потока, выхватывая обстоятельства, сопутствующие ее появлению на свет. Восприятие (рецептивная эстетика), функционирование (социологическая эстетика) книги – все это служит раскрытию феномена книги.

Мысль И. Тертерян двигалась к беспрецедентному исследовательскому эксперименту – культурологическому исследованию феноменов зарубежной литературы.

1. »Литература Бразилии в XVI веке»,»Литература Бразилии в XVIIвеке»,»Литература Бразилии первой половины XVIII века»,»Творчество Томаса Антонио Гонзаги». [↩]