№1, 1962/Зарубежная литература и искусство

Мастера культуры отвергают антикоммунизм

«L’Europa letteraria», Roma, 1960 – 1961, N 1 – 8.

Недавно умер Джанбаттиста Анджолетти – президент Европейского сообщества писателей, человек, всю жизнь преклонявшийся перед величием слова. Он дебютировал в литературе в начале 20-х – годов как изысканный стилист, и на протяжении двух десятилетий его имя было связано с так называемой «проза д’арте»: рафинированная, интимная «поэзия в прозе», одиночество, бегство от реальности, вкус к таинственному, музыкальная прелесть фразы – все то, что принято называть башней из слоновой кости. Но вместе со своим поколением Анджолетти прошел сложный и нелегкий жизненный путь; один итальянский критик сказал об этом: «История Анджолетти – это история традиционного писателя, которому удалось после многих и долгих исканий превратить свою исключительную, аристократическую любовь к литературе в благородное оружие борьбы за мир и единение людей». В самом деле, последние годы своей жизни Анджолетти отдал самоотверженной, страстной и целеустремленной общественной деятельности: он мечтал о том, чтобы разрушить преграды, разделяющие народы разных стран, мечтал о высокой и богатой культуре, о дружбе и взаимопонимании деятелей литературы, призванных вопреки политическим разногласиям найти общий язык, чтобы спасти мир. Идеализм? Да, идеализм, быть может, немножко наивный, несколько абстрактный, но бесспорно благородный. Не случайно Анджолетти, уже тяжелобольной, обреченный, продолжал активно бороться за осуществление своей мечты, не случайно он написал: «И сегодня, несмотря на всю горечь бесчисленных разочарований, я продолжаю верить, что нет профессии благороднее, чем профессия писателя».

Анджолетти не был одинок. Вместе с ним у колыбели Европейского сообщества писателей стояли другие деятели итальянской культуры, которые также не желали оставаться бесстрастными свидетелями того, как с каждым годом возрастает обезличивание человека в буржуазном обществе, возрастает стандартизация мышления, а всевозможные комиксы и эрзацы опошляют вкус и отравляют сознание людей. Избрав для себя путь активного действия, они проявили большую инициативу в создании Сообщества, этого своеобразного Интернационала честных писателей, члены которого «обязуются пробуждать и укреплять дух дружбы и мира между народами».

Одним из крупнейших деятелей Сообщества по праву считается его генеральный секретарь, редактор журнала «Еуропа леттерариа» Джанкарло Вигорелли. Официально журнал не называется органом Сообщества, но фактически это так. «Еуропа леттерариа» начала выходить в 1960 году; ее платформа полностью совпадает с прогрессивным уставом Сообщества. Журнал задуман и ведется как широкая международная трибуна. Программа «Еуропа леттерариа» четко сформулирована в статье Вигорелли, открывшей N 1. Коротко говоря, она сводится к формуле обязательного и непременного (вопреки всем разногласиям!) обмена идеями и тесного сотрудничества между культурами Запада и Востока, или, как выражается Вигорелли, «между христианской и марксистской Европой». За этими скупыми словами стоит многое: без диалога, сопоставления идей и постоянного контакта с представителями марксистской идеологии традиционная западноевропейская литература не может существовать, сама жизнь властно диктует необходимость живого общения писателей Запада с писателями социалистических стран. Подобно тому, как в Сообщество могут вступать писатели вне зависимости от их политических и религиозных убеждений, за исключением расистов, журнал предоставляет свои страницы всем честным литераторам Европы, но не дает трибуны ни одному произведению, зараженному ядом фашистской идеологии. И, в полном соответствии со своими принципами, «Еуропа леттерариа» объявила войну отвратительной и пагубной идеологии антикоммунизма.

Достаточно просмотреть все номера журнала, чтобы убедиться в том, что «Еуропа леттерариа» с большой прямотой и энергией разоблачает «антикоммунистов». Особый принципиальный интерес представляет в этом смысле статья» Вигорелли в последнем из полученных нами N 8. Озаглавлена она сложно: «Другой фашизм, или манцонианцы я пашшианцы»; это – текстуально, а если перевести несколько длиннее, но понятнее, получится: «Иная разновидность фашизма, или последователи Манцони и последователи Папини». Но прежде всего следует упомянуть о том, что Вигорелли – левый католик. Об этом надо, помнить, чтобы стала ясной его своеобразная терминология («Христианская и марксистская Европа»), обостренный интерес к моральной проблематике и его антиконформизм.

«Другой фашизм»- это антикоммунизм. Последователи Манцони – истинные христиане; последователи Папини – реакционные клерикалы. С первых абзацев статьи чувствуется публицистический темперамент и страстная убежденность автора. «Прежде чем оглядываться на других, – пишет Вигорелли, – к толковать о де Голле, о французском фашизме, о фашизме испанском и португальском или о немецкой псевдодемократии (вчера каявшейся, а сегодня уже-полной самодовольства), – взглянем на то, что творится здесь, хотя бы для того, чтобы нас не могли упрекнуть, что мы не видим сучка в собственном глазу». И Вигорелли предъявляет серьезнейшие обвинения правящей католической партии и католической культуре. «Даже те представители католической элиты, которые были достаточно активны во времена фашизма и объединились в период Сопротивления, – сегодня замолчали, либо их вынудили замолчать. Несмотря на попытки создать католической культуре привилегированное и автономное положение, – ее, в сущности, в подлинном понимании слова нет. Во всяком случае, после 1945 года она давала только единичные, случайные плоды, и если чей-нибудь голос выделялся из общего хора, его быстро заглушали. Морис Воссар, официальный историк христианских демократий Европы, вправе был сказать, что в эти годы ни Италия, ни другие католические страны не сумели выдвинуть Клоделя, Честертона или хотя бы Папини».

Вигорелли не колеблясь объясняет причины такого положения. Предусматривая возможные обвинения в упрощении этого сложного вопроса, он заранее опровергает их, заявляя, что данное им объяснение полностью исчерпывает проблему во всей ее сложности. «Причина в том, что ни католическая политика, ни католическая культура не сумели освободиться от темного подспудного наследия фашизма». Развивая свою мысль, Вигорелли продолжает: «Может быть, они отвернулись от открытого фашизма Гитлера и Муссолини, но ни умом, ни сердцем не порвали с замаскированными фашистскими идеями».

И вот перед нами встает антитеза: Манцони – Папини. «Великий христианин» Манцони был убежденным антиклерикалом. Его дочь Виктория в своих мемуарах вспоминает слова отца: «Достаточно взять в руки любое клерикальное издание, чтобы убедиться в одном: меньше всего клерикалы вдохновляются идеалами Евангелия, учением Христа». «Но кто вспоминает сейчас о Манцони? – с горечью спрашивает Вигорелли. – А если и вспоминает, то наподобие Папини, который высказал о Манцони тупое и гнусное, типично фашистское суждение». В самом деле, Папини обвинил прославленного автора «Обрученных» в том, что тот был заражен вольтерьянскими идеями и не склонялся перед авторитетом папства. «От Манцони к Папини – таков преступный регресс!» – восклицает Вигорелли.

Итак, последователи Папини – это те «клерико-фашисты, которые осмеливаются маскироваться под христиан, мало того, – под участников крестовых походов». А эти псевдокрестовыё походы «ведутся под единственным лозунгом: антикоммунизм». Обвинительный пафос статьи возрастает. Мы подходим к самой сердцевине. Вигорелли высказывает свое – и не только свое – кредо. Вот любопытная формула, к которой приходит редактор «Еуропа леттерариа»: «Пожалуй, лишь в том случае, если ты абсолютный антифашист, это может в какой-то мере дать тебе право быть не коммунистом.

Цитировать

Кин, Ц. Мастера культуры отвергают антикоммунизм / Ц. Кин // Вопросы литературы. - 1962 - №1. - C. 122-129
Копировать