Кто такие разночинцы?

В 1940 – 1950-е годы историки литературы преимущественное внимание уделяли критико-биографическим очеркам писателей. В последнее десятилетие советское литературоведение добилось успехов в разработке общих методологических, теоретико- и историко-литературных проблем. Повысился интерес и к исследованиям вопросов, которые входят в компетенцию так называемых «вспомогательных дисциплин». Вместе с тем у нас все еще много нерешенных проблем. Одним из трудных участков литературоведения является историко-социологическое осмысление множества фактов литературной жизни прошлого, особенно переходных периодов.

В начале 1960-х годов те объяснения генезиса русского классицизма, которые давались в 1930-х годах, мы отвергли как вульгарно-социологические. Однако эти отвергнутые объяснения и сейчас еще переходят из исследования в исследование. Вот почему справедливым и злободневным нам представляется мнение Н. Пруцкова, утверждающего, что в 1930-е годы ученые (Н. Бельчиков, В. Евгеньев-Максимов и др.) «обратили внимание на исключительную важность для историко-литературной науки… социологических проблем, заключенных в трудах В. И. Ленина по истории России. Однако в ходе борьбы с вульгарным социологизмом почти перестали обращаться к подобным проблемам. Ныне их приходится ставить и исследовать заново» ¹.

В последние годы достигнуты определенные успехи и в этой области. Заслуживают, в частности, серьезного внимания усилия историков литературы по-научному истолковать ленинское определение просветительства 60-х годов. Так, В. Кулешов пишет: «Ясно, что мы придаем понятию Просвещение несколько расплывчатый характер и его нужно соотнести с четким, научным определением просветительства, которое дал В. И. Ленин применительно к России 60-х годов XIX века в работе «От какого наследства мы отказываемся?» ². Более подробно эту точку зрения обосновал в своей недавней статье «Просветительство» в истории русской литературы» Г. Поспелов («Вопросы литературы», 1975, N 7).

По нашему мнению, подобный подход можно распространить и на другие социально-общественные категории, такие, как капитализм в России, дворянство, разночинцы и др. В настоящей статье я хочу поделиться своими раздумьями о разночинцах в свете ленинского понимания этого термина.

Ленин вкладывал в понятие разночинцы конкретно-историческое содержание: «Падение крепостного права вызвало появление разночинца, как главного, массового деятеля и освободительного движения вообще и демократической, бесцензурной печати в частности. Господствующим направлением, соответствующим точке зрения разночинца, стало народничество» ³. Здесь Ленин указал на хронологически-временные параметры появления нового типа деятеля в русском освободительном движении. Несколько выше он дал и идейно-классовую характеристику «разночинцев, образованных представителей либеральной и демократической буржуазии, принадлежавших не к дворянству, а к чиновничеству, мещанству, купечеству, крестьянству» ⁴.

Подобную точку зрения Ленин высказывал и в своих ранних работах. Так, в работе «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве» Ленин писал: «…В пореформенную эпоху… экономический процесс отразился в социальной области «общим подъемом чувства личности», вытеснением из «общества» помещичьего класса разночинцами» ⁵. Или: в произведениях Мамина-Сибиряка «выступает особый быт Урала… – читаем мы в книге «Развитие капитализма в России», – с отсутствием того среднего слоя людей (разночинцев, интеллигенции), который так характерен для капиталистического развития всех стран, не исключая и России» ⁶.

Однако в исследованиях литературоведов и историков зачастую мы сталкиваемся с расширительным истолкованием данных положе

ний Ленина. В качестве примера укажу на книгу М. Штранге «Демократическая интеллигенция в России в XVIII веке». Ссылаясь на ленинскую характеристику трех этапов русского освободительного движения, автор пишет: «…Аудитории открывавшихся тогда Академического университета в Петербурге (1748 г.), Московского университета (1755 г.), Академии художеств (1758 г.) и четырех медико-хирургических школ заполнялись выходцами из неимущих слоев населения, в основном лицами, не положенными в подушный оклад и причислявшимися в то время к разряду разночинцев… Состав разночинной интеллигенции в 50 – 70-х годах XVIII в. был довольно значительным и разнообразным; достаточно вспомнить имена ученых, зодчих, деятелей изобразительного искусства, актеров, лекарей и т. п.».

И далее: «В своей служебной деятельности эта складывавшаяся интеллигенция неизбежно была предназначена для обслуживания абсолютистского государства, нужд господствовавшего класса – дворянства.

…Деятельность разночинцев в 50 – 70-е годы XVIII в. можно рассматривать как начальный период эпохи Просвещения в России. Его участники прежде всего критиковали феодальную идеологию, но оставляли в стороне практические требования. Так, крестьянский вопрос, являвшийся главным содержанием классовой борьбы в России, не нашел у них радикального решения. Больше того, некоторые из них, получая дворянство, использовали и связанные с этим привилегии» ⁷.

Последнюю фразу трудно понять.

1. Н. И. Пруцков, Русская литература XIX века и революционная Россия. Социологические и историко-литературные очерки, «Наука», Л. 1971, стр. 160.[↩]
2. В. И. Кулешов, История русской критики XVIII – XIX веков, «Просвещение», М. 1972, стр. 55.[↩]
3. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 25, стр. 94.[↩]
4. Там же, стр. 93 – 94.[↩]
5. Там же, т. 1, стр. 433.[↩]
6. Там же, т. 3, стр. 488.[↩]
7. М. М. Штранге, Демократическая интеллигенция в России в XVIII веке, «Наука», М. 1965, стр. 3 – 4, 4 – 5.[↩]