Крутые мысли

Коротышки в литературных кругах

В годовщину Октябрьской революции (1947) на подвластное население обрушился очередной оптимистический слоган:

Все дороги ведут к коммунизму!

-Чего другого, — сказала А. А., — транспортную проблему они разрешили…

Любимый анекдот в изложении Александра Володина

Тамерлан осадил один город. Послал гонцов, потребовал мешок золота. Дали. Еще раз послал. Гонцы возвратились ни с чем: жители плачут, ничего больше нет. Ну, если плачут, — найдут… И правда, собрали мешок. Тогда Тамерлан спрашивает:

— Какое там настроение?

— Пляшут, песни поют.

— А-а, раз так, — значит, ничего не осталось.

«Какое там настроение?» — произносила Ахматова глухо, как бы с двойным ударением и легким кавказским акцентом:

— Ка-кое там на-строение?

На вкус и цвет

Близкий родственник Иннокентия Анненского женился на старшей сестре Ани Горенко.

— Я бы, — сказал поэт, — предпочел младшую.

Сквозь целое столетие

Николай Степанович Гумилев говорил:

— Знаешь, Аня, я чувствую, что останусь в памяти людей… жить буду всегда.

Анна Андреевна держалась скромнее:

— Меня будут читать…

Личное дело

-Кого из поэтов-акмеистов цените вы больше всего?

— Гумилева.

— Не Мандельштама?

— Нет… Такая уж, видно, моя судьба — любить Гумилева.

Ахматова (вековой юбилей)

Только теперь полностью осознал, — пишет Давид Самойлов, — что вышла она за Гумилева без любви. И о любви писала не о нем.

Каково-то ему было!

Взятки гладки

Юный «серапион» — 15-летний Володя Познер (впоследствии французский прозаик) — с важностью сообщил Ахматовой:

— Литературный вкус дал мне Николай Степанович.

Та будто бы удивилась:

— Откуда же Николай Степаныч взял его?

Гумилев, надо думать, был еще жив.

Первое впечатление

Когда Ахматова и Модильяни повстречались в Париже, то разом подумали:

Ахматова — какой интересный еврей!

Модильяни — какая интересная француженка!

Знаете эту историю?

В бытность Ахматовой в Париже, — говорит Бродский, — за ней не только Модильяни ухаживал. Не кто иной, как знаменитый летчик Блерио… Не помню уж, где они там, в Париже, обедают — Гумилев, Анна Андреевна и Блерио.

— В тот день, — рассказывала А. А., — купила я новые туфли и сбросила под столом. После обеда возвращаемся с Гумилевым домой, снимаю туфли, а в одной — записка от Блерио…

Что называется, не растерялся!

Серебряный век в поговорках

Не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра. — А. А. изредка прибавляла: — Антинемецкая пословица.

Фу-ты, ну-ты!

Анна Ахматова вместе с подругой Ольгой Афанасьевной Глебовой-Судейкиной (или Палладой Богдановой-Бельской?)… и вот навестили как-то «Привал комедиантов».

Маяковский рычал непечатное, напирая на «б»:

Я лучше в баре блядям буду

подавать ананасную воду!

-Фу! — сказала подруга.

— Не фу, — возразила Ахматова, — а фу-туристы.

— Нет, Аня, фу! — И подруга топнула ножкой. — Ты посмотри! Здесь ведь бывают порядочные женщины… не только мы с тобой.

Телепатия

В середине 20-х годов, уже не издаваемая, автор «непечатных стихов», Анна Андреевна шла по Невскому и отчего-то вдруг загадала: на том углу встречу Маяковского…

И вот он, пожалуйста! Собственной персоной!.. Шествует через улицу, стуча тростью, и даже расшаркнулся в обалдении:

— Сейчас только думал — за углом непременно увижу вас. — Склоняется, целует обе руки… — Давайте-ка никому не скажем…

Оксюморон, или Единство противоположностей

Анна Ахматова — «чистый лирик». Но неуклонно двигалась к «гражданским стихам». Оглядывалась на Н (Некрасова), поглядывала на М (Маяковского)…

Последний — автохарактеристика — главарь, горлан, агитатор… А незадолго до гибели жаловался:

— Мне бы стихи про любовь… так хочется…

Лестница Гигантов

Перед ней застыла Анна Андреевна Ахматова. И «грудная жаба» (стенокардия) царапала-разрывала бедное сердце.