Крупнее масштаб работы

Итак, снова о литературной критике…

О ее состоянии и актуальных проблемах «Вопросы литературы» писали уже не раз. Два года назад проводились очередные анкеты журнала: об этом литературном жанре высказались и писатели, и сами критики. И вот еще одна анкета, – вновь ставятся вопросы о состоянии критики сегодня, ее главных тенденциях, о ее удачах, слабостях, перспективах развития. Есть ли смысл в новом обращении к прежним проблемам? Не сведется ли обмен мнениями к привычным сетованиям на то, что критика неизменно отстает от литературы, как литература отстает от жизни?

Достаточно перечитать публикуемые ниже ответы критиков и писателей, чтобы убедиться: почти все участники анкеты – люди самых разных вкусов и пристрастий – отмечают методологический, профессиональный рост литературной критики за последние годы, положительные сдвиги в литературно-критической жизни, одобряют расширившееся издание специальной литературы. Но при этом ни тени благодушия. Настойчиво звучат требования и дальше совершенствовать нашу работу, углубляя социологический подход к явлениям искусства, тоньше анализируя художественную ткань произведений, преодолевая пережитки критики групповой, эстетствующей, вульгаризаторской.

В общем, идет доброжелательный и достаточно взыскательный разговор о «плюсах» и «минусах», выступления участников анкеты дают серьезный материал для выводов о том, как дальше вести литературно-критическую работу. И все же стоит особо прислушаться к точке зрения тех литераторов, которые считают, что наша критика пока что не оплатила сполна счет, предъявляемый ей сегодняшним днем. Л. Якименко в своем ответе на анкету отмечает как серьезный недостаток в работе некоторых критиков субъективистский произвол и вполне резонно утверждает, что «современный критик должен быть и философом и историком». Р. Мустафин считает, что критике не хватает «широты обобщений, глубины охвата литературных явлений в их взаимозависимости», в многообразных связях с произведениями «не только своей национальной, но и всей советской и мировой литературы». Н. Абалкин обращает внимание на недостаточную философскую зрелость театральной критики, К. Ваншенкин – на подмену глубоких выводов видимостью мысли, на легкомыслие и безответственность в некоторых литературно-критических сочинениях.

Суммируя подобного рода высказывания, приходится констатировать не очень приятный для нас, но непреложный факт: критика еще не играет той роли в общественно-литературной жизни, которую она должна играть. Толкуя художественные произведения, она очень робко поднимает и обсуждает вопросы современной жизни, волнующие наше общество. Рассматривая ход литературного процесса, критика редко поднимается до подлинно научных обобщений, слабо изучает новое в искусстве социалистического реализма, недостаточно выполняет задачи организатора и руководителя этого процесса. Между тем кому же проявлять озабоченность о плодотворном развитии литературы и искусства, если не деятелям литературы и искусства, – их творческие организации должны формировать и направлять литературный процесс, а художественная критика в этом деле должна стать «мозговым центром». Вот почему и на критике лежит ответственность за появление книг, неполноценных в идейном и художественном отношении, за слабую разработку некоторых коренных тем современности, за бледные и невыразительные фигуры, которые кое-кто объявляет героями нашего дня.