Критика критика

С интересом прочитал я статью Сергея Чупринина «Критика – это критики!» (1985, N 12). Много в ней верных и глубоких наблюдений. Безукоризненны, на мой взгляд, портреты Льва Аннинского и Евгения Сидорова. Но много есть вещей, с которыми хочется спорить. И это естественно, ведь, говоря о своих коллегах, С. Чупринин прежде всего и полнее всего говорит о себе самом. Это суть критического мышления – опираясь на других, споря или соглашаясь с другими, сформулировать и утвердить собственную позицию. Мышление диалогично. В чужих портретах неизбежно должно отразиться и отражается лицо автора. Лицо С. Чупринина незаурядное.

Рискуя показаться чересчур категоричным, скажу все же, что сегодня, на мой взгляд, нашу критику в самом общем виде представляют три имени: Л. Аннинский, С. Чупринин и В. Кожинов. Поэтому статья С. Чупринина вдвойне интересна. Не только тем, что говорит о нем самом, но потому, что дает довольно полную объективную картину современного состояния критики. Она интересна как факт литературной жизни.

Однако тут же определяются и претензии к ней! Признаться, если бы я не следил с повышенным интересом за литературой и критикой, то едва ли я смог бы прочесть ее до конца. И совсем не потому, что она неинтересно написана. Интересно! И язык живой. И проблемы С. Чупринин затрагивает важные. Но… если бы такую же статью написал, скажем, Л. Аннинский, читалась бы она, думаю, на порядок с большим вниманием.

Почему?

Чупринин научен, объективен. Кажется, что он всегда прав! Оттого и делается скучно. Слово Чупринина отличается от слова Аннинского так же, как слово ученого отличается от слова беллетриста или, вернее, популяризатора науки. А кому интересно читать чисто научные статьи? Только специалистам.

Тут хочется вспомнить, что критика это не подсобный, не, тем более, служебный жанр литературы. Критика самостоятельна! Сегодня, когда в нашем обществе происходят глубокие преобразования, это особенно очевидно. Критика не только «организует, – как пишет С. Чупринин, – литературный процесс в стране», не только осмысляет и вообще имеет дело с литературой – она вмешивается в жизнь! В прошлом веке критика выполняла большую идеологическую и философскую работу. Этих функций она не потеряла и сегодня. Взять хотя бы статью Л. Аннинского «Верю в ход вещей» в «Литературной газете», которая вызвала большой читательский резонанс. Этим же объясняется и общее оживление внимания к критике сегодня, и, в частности, появление статьи С. Чупринина.

Он и сам говорит об этом. Но почему он так методологичен?

Мне нужна не только методологическая оценка критики. Мне нужен разговор по существу. Занятие – критика критики – выглядит как-то слишком уж рафинированно. Слишком высокие эмпиреи, слишком разреженный воздух.

И ведь, что удивительно, Чупринин сам провоцирует эти мои пожелания! Провоцирует тем, что начинает разговор с Аннинского и в подзаголовке многозначительно спрашивает: «Скажи, наконец, что есть истина…» Конечно, никто мне не скажет, что есть истина. Потому что об истине не говорят, ее выговаривают, ею живут. Но сама по себе позиция Л. Аннинского, в принципе неопределимая, в принципе противоречивая, в какой-то степени является ответом на этот вопрос. О, этот неуловимый, парадоксальный Аннинский!

«Аннинский, конечно, опять сыплет парадоксами, но как он все ж таки мил…» – пишет С. Чупринин. Замечательная оценка, В ней подчеркнут неопределимый субъективизм Аннинского. Он, чувствуется, дан в эмоциональной энергии фразы. Но и только. Он «повернул глаза зрачками в душу», «он пишет действительно о себе», «являет нам путь» – все это определения из статьи Чупринина, И все они изобразительны, описательны. Чупринин анализирует,какпроисходит процесс, а нечтов нем происходит.

Почему Аннинский «пишет о себе»? Почему так важен, интересен и притягателен его субъективизм? Чем, повторю вопрос Чупринина, «берет Аннинский»?

Я думаю, тем, что время сегодня такое – требующее личного, и даже индивидуального, взгляда, голоса. Конечно, индивидуальность ценилась всегда (и всегда, заметим, с трудом завоевывала себе место под солнцем). Но сегодня субъективизм есть истина, общее – то, что необходимо всем и каждому. Сегодня нельзя прожить только тем, что говоришь правильные вещи, – нужно говоритьсвоиправильные вещи. И это общее требование момента. Парадоксальная ситуация: «лица необщее выраженье» должно стать общим явлением. Не удивительно, что в «Правде» даже возникло новое понятие под стать моменту: «интенсификация духа». Коллективизация в промышленности сопровождается индивидуализацией в культуре.

И Аннинский очень точно вписывается в эту ситуацию. Его выносит волна истории.