Корней Чуковский о Борисе Зайцеве. Публикация Р. Романовой

В книге В. Каверина «Эпилог» есть глава («1941. Блокада. Допросы»), в ней рассказывается о неоднократных вызовах в соответствующие органы и предложениях «время от времени встречаться… Раз в месяц, час-полтора. Ничего особенного, просто поговорить» ¹.

От «лестного предложения» удалось отказаться, однако в одно из таких посещений он обратил внимание на то, что «в кабинете стоял книжный шкаф, и сквозь стекла проглядывали корешки переплетов.

… Тогда я не знал, что в НКВД существует литературный отдел – может быть, под каким-нибудь другим названием» ².

Как можно судить по публикуемым ниже документам, «литературный отдел» был не только в Ленинграде в дни блокады, сохранился он и в КГБ.

СССР

Комитет государственной безопасности

при Совете Министров СССР

30 января 1969 г.

N 183 – 3

гор. Москва

«Секретно

ЦК КПСС

В Советском Союзе на стажировке в МГУ находится ГЕРРА РЕНЕ, 1946 года рождения, гражданин Франции, студент Сорбонны. Известно, что он имел контакты с антисоветской организацией НТС (Народно-трудовой союз) и работал на радиостанции «Свобода».

По имеющимся данным, Рене собирает тенденциозную информацию о жизни и настроениях советских писателей. В частности, в январе 1969 года с согласия Корнея Чуковского Рене записал на пленку его высказывания о творчестве эмигрантского писателя Бориса Зайцева и беседу по этому же поводу с неизвестным лицом.

Полученный материал Рене пытался вывезти из Советского Союза с помощью туристки – гражданки Франции Зербино Катрины.

Принятыми мерами на таможне пленки были изъяты.

Сообщаем в порядке информации.

Заместитель председателя Комитета госбезопасности

ЗАХАРОВ» ³.

БЕСЕДА К. ЧУКОВСКОГО СО СТАЖЕРОМ МГУ ИЗ ФРАНЦИИ ГЕРРА РЕНЕ

Про одну картину Лев Толстой сказал: «Мастерство такое, что не видать мастерства». То же самое можно сказать об обаятельном романе Бориса Константиновича Зайцева «Голубая звезда». Как всматриваться, в чем же там заключается мастерство? Оно так скрыто, как будто бы его совсем и нету. Как будто это очень легко взять и написать такой широкий роман, исторический по существу, роман о целом поколении. Потом это поколение так все въелось в Москву, здесь такая поэзия жизни таких замечательных людей, таких не существующих ныне людей, которые, какие бы они ни были, все же как-то верили друг другу, в том-то и прелесть всегдашнего Зайцева. Он сам верит в русскую душу. Он верит в то, что люди бывают прекрасны. Там он изображает людей всяких. Там у него есть и гомосексуалисты, есть у него и дуэлянты, есть у него и печорины какие-то, но во всем самое главное – это его героиня. Так пропала уже эта вера в целомудрие человека, в целомудрие этой девушки, а в него совершенно свободно веришь, и это достигается большой задушевностью произведения. Это большая сила Бориса Константиновича, что он как итог своей жизни, жизни в Москве, как итог всех своих предыдущих жизненных пертурбаций внес такую светлую веру в людей этих. Эта вера в Христофорове, вера в Машуру, вера даже в этого первого возлюбленного Машуры, которого она отвергла, он был ее первый возлюбленный – физик. Как прекрасно изображен физик. Как прекрасно даны все они, как вылепленные, все как статуарные передо мною стоят. Но они не находятся в статике, как это иногда бывало у раннего Зайцева⁴, а они все в динамике. Вся эта широкая панорама Москвы, которая в каждой главе показывает новую какую-то грань московских развлечений, московских всех привычных проявлений старой Москвы. Вот видите, я плохо говорю. Если бы я все это записал.

Я думаю, вы это все сотрете. Я запишу все иначе. Надо имена запомнить, надо иметь книгу. Вот вы сотрите. Как у вас стирается?..

— Это не мой аппарат. Это советский аппарат. Так что я даже не знаю, как он работает. Вот говорите, а мы вас слушаем. Вы нас слушаете…

— Об одной картине Лев Толстой сказал: «Мастерство такое, что не видать мастерства». То же можно сказать о романе Зайцева «Голубая звезда».

1. В. Каверин, Эпилог. Мемуары, М., 1989, с. 233.[↩]
2. Там же, с. 239.[↩]
3. ЦХСД. Ф. 5. Оп. 61. Ед. хр. 82. Л. 32. На левом поле две росписи: Суслов, вторая – нрзб.[↩]
4. Высказывания К. Чуковского о ранних произведениях Б. Зайцева см.: К. Чуковский, От Чехова до наших дней. Литературные портреты и характеристики, СПб., М., 1908.[↩]