Казахский роман за рубежом

От редакции: Эту статью мы перепечатываем с незначительными изменениями из казахского журнала «Простор» (1962, N 8),считая, что она представляет интерес для всесоюзного читателя.

«Я приношу вам салем от Абая», – писал, обращаясь к читателям парижского еженедельника «Леттр франсез», Арман Гатти, писатель и кинорежиссер, который зимой 1961 года был гостем и участником международного кинофестиваля в Москве. Арман Гатти рассказал о том, как много лет тому назад ему довелось впервые услышать имя казахского поэта Абая.

То было на склонах Памирского нагорья, в юрте казаха-кочевника Хараза Хакима, где Арман Гатти случайно заночевал после целого дня, проведенного» в головокружительном слаломе. Поздним вечером шурин хозяина – молодой, учитель и акын Кали – настроил свою домбру и под ее аккомпанемент исполнил в честь гостя ряд старинных песен, а также целый цикл произведений Абая.

«В моей памяти навсегда ярчайшим воспоминанием останется необычайная обстановка той ночи под войлоком юрты, – пишет А. Гатти, – и эта удивительная поэзия, живая и неувядаемая, так бережно хранимая со времен предыстории народа. И в особенности то религиозное благоговение, с которым ей внимали слушатели… В дальнейшем я попытался побольше разузнать об Абае, но старания мои тогда не увенчались успехом… Мне еще не было известно, что в далекой Алма-Ате живет человек, воскресивший образ великого казахского поэта в лучшем из своих творений, – писатель Мухтар Ауэзов… Под его пером биография Абая превратилась в грандиозное художественное полотно, изображающее жизнь казахского феодально-родового общества накануне его гибели… Рушились и падали устои целой исторической эпохи… И несколько ярких человеческих фигур резко выделялись на общем фоне пионерами новой жизни. Они еще вряд ли подозревали, сколько испытаний выпадет на их долю на этом пути!

Когда читаешь такую книгу, как произведение Ауэзова, тебя пронзает мысль о том, что высокое искусство романиста может заставить читателя испытать на себе чудо перевоплощения: преодолеешь трудности чуждого тебе — фольклора, освоишься с экзотической терминологией и, перескочив через сотню утекших годов, почувствуешь себя казахом-кочевником и носишься вместе •с героями» по бескрайним степям, то приходя в отчаяние, то стремясь отыскать в грядущем хоть проблеск надежды!» ¹

* * *

На Западе долго ничего не знали о современной казахской литературе. Судя по многочисленным признаниям критиков, даже о самом казахском народе там имелось очень смутное представление, как, впрочем, и о многих других народах, входящих в многонациональную семью Советского Союза.

Первым произведением казахской литературы, которое стало широко известно за рубежом, был роман «Абай» Мухтара Ауэзова, изданный и представленный европейским читателям Луи Арагоном (первая часть вышла в 1958, вторая – в 1960 году в издательстве «Gallirnard»). В интервью, данном поэту Шарлю Добжинскому, Арагон назвал роман Ауэзова крупнейшим произведением «еще неизвестной нам литературы, которое нас особенно увлекает тем, что оно знаменует переход древних, архаических форм литературы в современные ее формы» ².

Великолепная эпопея Ауэзова вызвала большой интерес и сразу заняла – свое место в ряду значительных произведений мировой литературы. Роман «Абай» был переведен на румынский, польский, болгарский, словацкий, чешский, венгерский, немецкий, французский, английский и китайский языки. О нем высказалось множество зарубежных критиков разных направлений. Мир узнал, что в социалистическом Казахстане существует и развивается настоящая большая – современная литература. Были переведены и изданы (кроме «Абая») «Солдат из Казахстана» Г. Мусрепова (в 1958 году французским издательством «Les Editeurs Francais Reunis»), «Караганда» Г. Мустафина (в Румынии в 1954 году издательством «Cartea rasa»), «Грозные годы» Т. Ахтанова (в ГДР в 1960 году издательством «Ktitur und Fortschritb).

В обстоятельном предисловии к первой книге эпопеи Ауэзова «Юность Абая» Арагон писал: «Я считаю большой честью для себя быть в моей стране популяризатором его произведения. Эпический роман «Абай», в моем представлении, одно из наиболее высоких произведений XX века…»

В статье «Умение любить» Л. Арагон, наряду с произведениями французских авторов, рассматривает три переводные книги: «Юность Абая», превосходную повесть Яна Отченашека «Ромео, Джульетта и тьма» и «Джамилю» Чингиза Айтматова.

«Три книги, – пишет Л. Арагон, – казахская, киргизская и чешская. Все три снабжены моими предисловиями. Так уж получилось, но все же кое-что я этим хотел подчеркнуть. А, выражаясь точнее, прежде всего то, что история настоящей любви – это более высокая форма литературы по сравнению с тем индивидуализмом прошлого, к которому нас все время пытаются вернуть… ведь любить – это значит перешагнуть рамки собственной личности… Но любовь, чтобы я ее прочувствовал, чтобы я ее разделил, должна быть реальной, как реалистическим – искусство, которое ее описывает. И клевета – утверждение, будто если солнцем для реализма является социализм, то искусство в таких условиях неминуемо должно захиреть. На деле все обстоит как раз наоборот: социализм – это тот идеал, который сообщает реальному событию подлинное могущество любви. В книге «Юность Абая» Мухтара Ауэзова тоже есть незабываемая история любви, которую можно назвать сердцем этой эпопеи, в прозе: история Абая и Токжан, оставляющая в нашей памяти серебряный звон шолпэ… ³ Мухтар Ауэзов – один из величайших поэтов нашего времени. Его искусство – это великолепный пример реализма, научного литературного метода, нисколько не противоречащего показу таких моментов в жизни человека, когда последнему лучше всего удается выйти из пределов собственного «я», когда его жизнь поднимается на самую высокую вершину, потому что к нему пришла любовь… Мне скажут: ваши реалисты – это прежде всего люди Востока… Да, именно сказки «Тысячи и одной ночи» возвращаются к нам под звездным знаменем социализма, а ведь это и есть Восток!» ⁴

Французский буржуазный еженедельник «Нувелль литтерер», руководимый писателем Анри Моруа, обычно не слишком щедрый на похвалы по адресу советских авторов, заявляет, что вполне согласен с высокой оценкой романа «Абай», данной Арагоном. Процитировав высказывание Арагона о методе социалистического реализма, «выдержавшем проверку и усовершенствованном в романе М.

1. «Lettres francaises», 1959, N 767.[↩]
2. »Lettres francaises», 1957, N 696. [↩]
3. Шолпэ – украшение в косах казахских девушек.[↩]
4. »Lettres francaises», 1959, N 768. [↩]