К биографии одного фельетона

Сравнительно недавно в журнале «Наш современник» (1987, N 9) катила бочку некая ленинградская авторесса.

«…Необходимо тщательно разобраться в том, что происходило в стране при жизни Есенина и после его гибели. Уяснение этого важно не только для того, чтобы понять, кем была организована травля Есенина, но еще и для того, чтобы научиться зорко видеть сегодняшнее, чутко улавливать все веяния нашей жизни, правильно ориентироваться в ней, не заблудиться вновь.

Вглядимся пристальнее в те годы, вслушаемся в них».

Главный урок, который предлагается усвоить, можно сформулировать примерно так. Не играет роли, чем именно наполнена литературно-критическая бочка. Важно, чтобы бочка громыхала. Громко, еще громче и еще как можно более громко.

– Вглядимся пристально и зорко! Вслушаемся! Тщательно разберемся! Чутко уловим!

Мы тоже вправе прислушаться к тому, как начинает раскатываться агрессивно-критическая бочкотара:

«И вот перед нами всплывает вдруг имя Бухарина. В партийных материалах и документах неоднократно говорится о его сговоре с группой Каменева и Зиновьева, о блоке этой группы с троцкистами.

Еще будучи членом ЦК, Бухарин публикует свои «Злые заметки», направленные против Есенина и его творчества. Вслед же за именем Бухарина роковым образом возникает в памяти еще одно имя – А. Крученых».

Вокруг Бухарина и Крученых авторесса улавливает имена других подозрительных лиц.

«Вот подает голос – настойчиво и неоднократно – Всеволод Рождественский. Слова его интеллигентно-холодны».

Слову «интеллигент» придается неблаговидный оттенок, после чего список подозрительных интеллигентов продолжает расширяться.

«Вот и Ревякин вступает в хор – он тоже ведет в нем свое соло… А хор подхватывает, подпевает, подвывает… Жутко делается. Какой-то бесовский шабаш. И словно бы под диктовку, словно бы под копирку, словно бы одна незримая рука дирижирует этим хором».

Кто умудряется дирижировать невидимой рукой? Кто глубоким молчанием «окутывает на долгие годы имя Есенина»?

Обвинительная цепочка возвращается к тому имени, с которого началось ее построение.

«К 1927 году к оппозиции примыкает член ЦК Бухарин. Уже вся партия целиком, весь ее ЦК обвиняется оппозицией в кулацком уклоне. В этот же год Бухарин пишет свои «Злые заметки» против Есенина.

Не только за Есениным шел по следу в те годы Черный человек. Он не дремал. Он обзывал кулаком любого неугодного ему.

…И вот наконец – Пленум ЦК (1929 г.), разоблачение Бухарина…»¹

Автор явно пребывает в убеждении: стоит произнести «плохую фамилию» – и у читателей душа уйдет в пятки. Расчет ложный и не вполне приличный. Даже если бы Бухарин действительно являлся уголовным преступником, даже и тогда было бы постыдным занятием валить на поверженного то, в чем он не повинен.

Напомним, что не сегодня, еще в декабре 1962 года, П. Н. Поспеловым на Всесоюзном совещании историков было публично сказано – и в 1964-м напечатано: «…достаточно внимательно изучить документы XXII съезда КПСС, чтобы сказать, что ни Бухарин, ни Рыков, конечно, шпионами и террористами не были»².

Добрая половина неправедно осужденных участников большого процесса 1938 года после XX съезда была посмертно реабилитирована. Теперь, когда полностью реабилитирован и Н. Бухарин, пришла пора вымести паучью паутину изо всех оставшихся углов.

Если поверить наветам, Бухарин вроде бы морально причастен к гибели Есенина.

Он же, Бухарин, в 1927 году, стакнувшись с оппозицией, осуждал всю партию и ее ЦК за… «кулацкий уклон».

Все это пустопорожние вымыслы. В 1927 году Бухарин не сговаривался с оппозицией, он с ней боролся. В «кулацком уклоне» не он обвинял, а его обвиняли.

К прижизненной травле Есенина Бухарин, разумеется, не причастен. Есенин погиб в декабре 1925 года. Направленные против есенинщины заметки Бухарина появились в 1927 году – и этого пристальная авторесса не отрицает.

Поход против Бухарина – не единственная цель. Через «плохую фамилию» желательно зацепить тех нынешних поэтов и критиков, кои раздражают авторессу самим фактом своего существования в литературе. Вяжи их всех в один мешок с Бухариным. И не только с Бухариным…

Более всего авторесса обеспокоена нарушением норм нравственности. «Такое игнорирование неизбежно ведет к этическому релятивизму»³. (Я попросил одного умельца, располагающего личным компьютером, переложить этот текст на общепонятный русский язык. Компьютер дрогнул – и отказался.)

В числе нарушителей норм поименованы поэты А. Вознесенский, Д. Самойлов, критики Ю. Суровцев, С. Чупринин. А также один ленинградский критик, уличенный авторессой в том, что за инициалом «А» скрывается имя. Какое? Ну, конечно же, «Абрам»!

Вот что авторесса вменяет персонально Ю. Суровцеву, который, собственно говоря, Бухарина в данном случае не поминал.

«Так, что ли, надо понимать Ю. Суровцева? В спорах, говорит он, «рождалась истина, но, увы, отстаивались заблуждения». Вдуматься! Какой словесный, наукообразный, с претензией на философию туман. Так ведь и все оправдать можно. Но… можно ли квалифицировать, например, травлю Есенина, прижизненную и посмертную, как «заблуждения»?.. Было ли заблуждением выступление в печати самого Бухарина против Есенина? И целые годы и годы заговора молчания вокруг имени поэта?

Да и сегодня память о Есенине приходится отстаивать»⁴.

Техника обличений весьма примитивная. Выхвачена вполне невинная фраза, а к ней прицеплены турусы на колесах. Таким манером Ю. Суровцев превращен в бухаринского соответчика. А. Вознесенский столь же крепко повязан с А. Крученых.

А на чем сходились Бухарин и Крученых? Это авторесса уже сообразила: «Их сближала нелюбовь к деревне…»

Раздел своей статьи, посвященный Есенину, авторесса заключает так: «Хочу добавить, что даже и тогда… были подлинно русские люди, которых волновало возвышенно-духовное»⁵.

Насчет любителей громко говорить о возвышенно-духовном попробую и я кое-что добавить. Одна цитата из Плеханова, другая – из Гейне.

Разумеется, нет особой необходимости палить из столь крупных полемических пушек всего лишь по рассохшимся бондарным изделиям. Кстати, объяснимся. Почему я не именую авторессу по фамилии? Дабы не отвлекать внимания на перепалку с той или иной личностью.

Дело не только в том, чтоб противопоставить нападкам на Бухарина ряд фактических справок. Речь главным образом о том, что за отдельными, на вид случайными наскоками стоят определенные стародавние, но долговечные тенденции. И если мы будем стыдливо жмуриться и благопристойно отмалчиваться – не получающие отпора устремления будут выступать все более настойчиво, все более заметно.

1. »Наш современник», 1987, N9, с. 181 – 183.[↩]
2. »Всесоюзное совещание историков», М., 1964, с. 298.[↩]
3. »Наш современник», 1987, N 9, с. 186.[↩]
4. Там же, с. 183.[↩]
5. »Наш современник», 1987, N 9, с. 181, 185.[↩]