Из записных книжек А. Фадеева 1946 – 1950

Окончание. Начало см. «Вопросы литературы», NN 6, 8 за 1959 год.

1946 год

13/1.

Одиннадцатого вылетел из Москвы в Чкалов¹. Отсутствие летной погоды заставило в Куйбышеве пересесть на поезд.

Жаворонков², куйбышевский секретарь, прославившийся своей обороной Тулы в 1941 году, рассказывал: эвакуировали заводы, старые туляки-рабочие, из тех, что имеют за плечами несколько поколений, работавших на тульском оружейном, плакали. После того, как отбили немцев, начали восстанавливать завод, наскребли остатки оборудования, пришли старики, лет по пятьдесят производственного стажа, учить молодых. Чертежи винтовки были увезены. Старики, что делали разные детали ее на протяжении десятков лет, собрались, восстановили размеры всех деталей до единой – по памяти.

Начальник поезда, женщина в валенках и белом вязаном платке в форменной ж[елезно] – д[орожной] шинели с погонами.

Бегут над степью низкие тучи, зимние, неопределенных очертаний. Иногда прорвется солнце, и золотистый овал его на снегу движется по степи. Иногда в пределы его попадают обозы с сеном. Воображаю, как радостно в эти минуты и возчикам и лошадям.

Женщины везут ветви осокоря на санях, запряженных коровами, – наверно, на топливо.

Чкалов, в прошлом Оренбург, старинный город, выросший из крепости и военно-дворянского, помещичьего центра края, что наложило свою печать на архитектуру зданий с колоннами и красит город. По улицам метет буран так, что глаза режет, а в конце главной улицы, Советской, крутой откос к Урал-реке, за ней темнеют в мутном вихре голые стволы и ветви большой «зауральной» рощи, а за рощей крутит так, что уж и не видно ничего. Ветер дудит, и свистит, и сбивает с ног. Вспомнилось в «Капитанской дочке»: «Ветер выл с такой свирепой выразительностью, что казался одушевленным».

Из истории Оренбурга. Дважды переносилось место крепости. Современный Чкалов там, где он стоит, заложен начальником оборонительной линии Неплюевым³ 19 апреля 1743 года на реке Урал у слияния с Сакмарой (линия крепостей против джунгаров, живших по Иртышу и на Алтае, поскольку казахи Малой орды но почину хана Абряхауга в 1731 году приняли русское подданство, ища защиты от джунгаров. Меновой двор за рекой Уралом для торговли с Хивой, Бухарой и Хорезмом), Пожары и холеры.

Скучный город скучной степи,

Самовластья гнусный стан,

У ворот – острог да цепи,

А внутри – иль хам, иль хан,

— так писал Аполлон Григорьев, живший здесь в 1861 – 62 гг.

Главные железнодорожные мастерские – база рев[олюционного] движения. В 1903 году первый марксистский кружок. Рабочие участвовали во всероссийской октябрьской стачке в 1905 году.

Большевик Кобозев (появился в 1915 – 16 году). Сыграл огромную роль как командир красногвардейского отряда, сколоченного им из разных отрядов и групп в Бузулуке и выгнавшего белогвардейцев Дутова⁴ из Оренбурга в январе 1918 года.

Записка Ленина: «Податели – товарищи железнодорожники из Оренбурга. Требуется экстренная военная помощь против Дутова. Прошу обсудить и решить практически поскорее. А мне черкнуть, как решите. Ленин».

Сношения Кобозева со Сталиным.

«…Негодные элементы распускайте, годные сплачивайте в революционные ряды. Пусть будет меньше людей, но зато будут верные. Этот путь верный, и можно идти по нему смело. Сталин» (по телеграфу).

«…Я удивляюсь вашему бессилию. Неужели вы из банка не можете взять нужную сумму, неужели вы будете считаться с бумажными уставами? Деньги вышлем сегодня же, но, не дожидаясь получения этих денег, достаньте на месте хотя бы в банке… Раз навсегда запомните нашу просьбу: когда отряды нуждаются в деньгах, они должны добыть деньги всеми средствами, не останавливаясь ни перед чем. Сталин».

(«Город Чкалов». Обл[астное] изд[ательств]о, 1939 г.)…

4 апреля рабочие геройски отбили натиск дутовцов. 2 июля 1918 года вынуждены были город сдать. Героический рейд Джангильдина⁵: с отрядом и боеприпасами из Москвы в Астрахань, на шхунах – к Красноводску, высадился на полуострове Бузачи, и безводными степями доставили боеприпасы в Актюбинск.

22 янв[аря] 1919 года Оренбург снова был взят частями Туркестанской армии из Актюбинска и частями 1-й армии с севера.

Телеграмма Ленина Фрунзе 12 мая 1919 года:

«Знаете ли вы о тяжелом положении Оренбурга? Сегодня мне передали от говоривших по прямому проводу железнодорожников отчаянную просьбу оренбуржцев прислать два полка пехоты и два кавалерии или хотя бы на первое время тысячу пехоты и несколько эскадронов. Сообщите немедленно, что предприняли и каковы ваши планы. Разумеется, не рассматривайте моей телеграммы, как нарушающей военные приказания. N 167/С. Ленин»….

15/1.

Лиственный поемный лес по рекам зовут в Чкаловской области уремой. Степная акация – чилига. Степная стелющаяся вишня.

Ближайшие родоначальники оренбургских казаков – самарские и алексеевские казаки, наделенные землей в XVII веке, а в 1735 году получившие особое знамя. Они были переведены на службу в старый Оренбург, теперь Орск, и стали ядром нового войска.

Плуг – сабан, запряженный быками. И. С. Хохлов в книге, изданной в 1891 году, еще пишет о бортевом пчеловодстве среди башкир.

Башкирская лошадь некрасива на вид, низкоросла, с большой головой, грубой шерстью, мускулиста, крепка и вынослива. Казахская лошадь по виду похожа на башкирскую, но не так мускулиста, легка на бегу и дика, трудно приучается к упряжи.

Овцы казахской породы с курдюками. Овцы русские без курдюков. Овцы черкесской породы с мягкой шерстью.

Козий пух, подшерсток, идет на знаменитые оренбургские пуховые платки и шали.

19/1.

Первый раз вылетели из Чкалова в Пономаревку – дальний район на границе с Башкирией – шестнадцатого. Вернулись из-за тумана. Семнадцатого долетели. Зимой вид на степь унылый. Редкие некрупные поселения с их белыми снежными крышами едва различимы по балкам. Кое-где редкие кустарники и лески. Следы комбайнов на полях.

В колхоз имени Горкина – на пароконных санях – гусем. Ямщик с светлой бородой: «Прямо!.. Эй… Побью!..» Очень ловко работает справа длинным бичом, чтобы достать до передовой. Коренник, как обычно в оглоблях, с дугой. Вожжи, ременные, закинуты за спину под мышку ямщика – он задерживает коня, откинувшись назад. Передовая в хомуте, гужи продеты в кольца, свисающие с оглобель коренника у дуги, и прикреплены к оглоблям позади, а изредка прямо к саням. Веревочные вожжи в руках у ямщика. Передовая часто бунтует, рвется в сторону, бьет коренника. Впрочем, он тоже, когда она чуть отстанет, засекает ей задние ноги. Один раз очень лихо опрокинулись посреди деревни.

Колхозники во главе с тремя стариками, двое совсем древних, встретили с хлебом-солью.

Угощали бараниной и поросятиной и «христовыми анучками» (свернутые блинчики с сладкой начинкой). Дочь хозяйки – необыкновенная красавица с черными бровями и яркими губами. Вообще в оренбургских деревнях много красивых, статных женщин.

Избы обмазаны глиной, большей частью крыты соломой. Иногда основой избы является все же деревянный сруб, иногда они сложены из толстого кирпича из глины и соломы – «самана». Сарайчики, пристройки большей частью саманные. Коровы часто в укрытии – плетушке, закиданной соломой, с открытым входом, – такие у нас на Д[альнем] В[остоке] зовут «пунькой».

Большие сугробы, поземка, здесь говорят – «буранчик»….

29/1.

Овсень – бог, покровитель свиней, песни о нем под новый год. От мордовского – Таунсяй, потом Таусень, потом Овсень.

Песельница Фекла Федоровна Гуляева: «Как запоешь скоморошину, так вся изба плясать пошла».

Веснянки – песни на красную горку.

Переволоцкий район, с. Донецкое, певицы: Кудрина Анна Федоровна и Шилова Ганя Павловна.

Свадебные песни их жизнерадостны, без «чужедальной сторонушки» и жених – не «чужой чужанин». Наоборот – невеста тоскует по жениху:

Без тебя, милый, постели холодна,

Одеялице заиндевело,

Подушечка потонула во слезах.

 

И только одна песня у них с мрачной перспективой:

И всю я ноченьку продумала,

Всю я темну прогадала

И как мне, горькой, в чужих людях жить?

И как мне, горькой, на них угодить?

Пойдешь шибко – скажут: босомыка,

Пойдешь тихо – скажут: недодвига.

В г. Сорочинске старушка живет одна с дочкой. Плачет о погибшем сыне-танкисте. «Муж мой уж девятнадцать лет, как помер. Через год я сына женила, насильно женила, он меня послухал, женила, чтобы дом укрепить. Да жили они хорошо».

30/1.

….Сказочница Агафья Киреевна Душкина (ст. Александровка, Бузулукского района). «Солдат Хват и королева Чикса», «Нужда», «Поп и работник», «Дед Мороз и девочка». Герои ее сказок – всегда бедные, умные, честные, храбрые люди. Аг[афья] Кир[еевна] исходила всю Россию, была в Москве, в Киеве, она была даже в Палестине, ходила ко гробу господню. Она сейчас умерла. К сожалению, учитель Наливкин, записавший около пятидесяти ее сказок, допускал их стилистическую обработку и подпортил. Она – сказочница-моралист. Начала и концы ее сказок – прямые и простые, без традиционных зачинов и концовок….

Сказочница Февронья Мартыновна Елисеева (с. Покровское). «Мужицкий царь» – о Пугачеве. Она слышала это предание от стодвадцатилетней «старенькой бабки своей» еще девочкой:

«Залезем все на печку, за окном вьюга воет, словно пес цепной, ветер страшно свищет. А мы сидим на печке-то, и нам тепло, хорошо. Бабка поглядит на нас, засмеется этак, мил мои, тихохонько и начнет нам сказывать разные сказки. Про чего только не рассказывала: и про змиев, и про лешиев, и про русалок, и про царевичей, и про волков и про многое другое. А мы сидим и слушаем. Нам страшно, страшно… за окном-то метелица метет, ветер воет, как в котле громадном кипит, на улице страшно, жутко нам от этого, а в сказках еще страшней. А бабка прижмет нас к себе, засмеется и скажет ласково: «А вы, дурнушки, не бойтесь. Ведь это – сказка, а в сказке-то не все правда». Ну, у нас страх-то немного пройдет».

Это у Февроньи Мартыновны зачин. А потом идет сказка.

Горбачева Евдокия Дементьевна (с. Державине) рассказывает предание о Гавр[иле] Романовиче Державине, о якобы выданной им «жалованной грамоте» своим мужикам на пользование землей.

Предание: «Встреча с Толстым Львом Николаевичем». «Он здоровался с нами, спрашивал про наше житье-бытье, сколько платим налогов и так далее. Помню, как он брал у мужиков косы и косил»….

22/V.

Рассказ «Ляля».

Эпиграф из Виктора Гюго: «Ураган на суше не уступал в силе морской буре. Разнузданная ярость окружала покинутого мальчика… Вдруг ему почудился какой-то неясный звук… Это был стон скорее человеческий, чем звериный, скорее фантастический, чем реальный… Было что-то бесконечно трогательное, душераздирающее и жалобное в этом голосе, ибо это был голос: это кричал человек… Мальчик быстро раскидал сугроб и увидел крохотное худое тело ребенка… Малютка лежала совершенно голая… Посиневшая от холода, она еще дышала. Это была девочка».

Это была девочка. Но это было еще страшнее….

29/V.

…Потерял я Эвридику, Нежный цвет души моей. Рок суровый, беспощадный, Скорби сердца нет сильней…

Музыка Глюка в этой опере⁶ необыкновенно ясного рисунка и той пластичности, какую можно наблюдать на фресках Возрождения. Благородная музыка, она просветляет душу….

19/VI.

Статья Т. Мотылевой о Горьком в «Комсомольской правде» от 18 июня.

1. О разрыве между реальным и «идеальным» в зап[адно-]евр[опейской] литературе, начиная с Флобера, Золя. У этих правдивое изображение зла и утеря «возвышенного». У других «идеал» в уходе от действительности, в фантастике, мистике, символе. Обязательный выбор между «некрасивой реальностью» и «нереальной красотой».
2. Русская литература XIX века, начиная с Пушкина, не знала такого резкого разграничения реализма и романтизма, ибо оплодотворялась освободительным движением масс с его поисками справедливости.
3. Особенность русск[ой] литературы – видеть, находить элементы красоты в самой действительности; отсюда – привлекательные, светлые, сильные, «положительные» образы русск[ой] литературы.
4. Ограниченность – в самых различных проявлениях – «положительных» образов русск[ой] литературы до Горького.
5. Положительный герой Горького выдвигает его как новатора «не только по отношению к западному реализму, но и по отношению к русскому».

Все это очень правильно и очень важно именно сейчас…

29/VII.

24-го – с Линой⁷ самолетом на Киев….

31/VII.

В гостях у Хрущева. Его обаяние в цельности народного характера. Ум его тоже народный – широкий и практический и полный юмора. Все это необыкновенно гармонирует с его внешним обликом. И хотя он русский, трудно было бы найти другого такого руководителя для Украины. Колхозники зовут его «Микита Сергеевич».

….Сравнение фресок Софийского и Михайловского соборов (XI в.). Первые – более византийские, вторые – более русские. Во вторых – апостолы-мужики, каждый с характером и не так принижен перед Христом, как в первых. Да и Христос на вторых попроще, не так выделяется среди апостолов.

I/VIII-18/VIII

Путь из Киева до Одессы на машине через области – Киевскую, Полтавскую, Днепропетровскую, Запорожскую, Херсонскую, Одесскую. Через степные реки – Псел, Голтва, Ворскла, Сула, Хорол, Орел, Буг. Ночевки в клунях, в садочках, просто на берегу Днепра. Степи, степи… Засуха. Села после войны. Старая женщина: «Дивлюсь, люди на машине, – уж не мой ли из Германии. Он без вести пропал. Да что там на машине – хоть бы с сумой пришел…» У Пащенко в Великой Попивке.

Можно не записывать – всю жизнь не забуду…

1947 год

8/1.

9 ¹/₂ ч. веч. Ослепительная ночь. Луна высоко на востоке, синий искрящийся снег….

3/11.

Луна, близкая к полной, безраздельно господствует при тридцатиградусном морозе. Часов в 5 она была почти белая и уже довольно высоко стояла на востоке. Сейчас, в семь часов, она еще на востоке – юго-востоке; красавица, все залила своим волшебным светом. Окна в неосвещенном доме покрыты морозным узором, фантастические, зеленые, синевато зеленые, таинственно поблескивают….

Вышел в лес. Возвышенность за полем, вся в морозном молоке, едва видна. Луна вовсю сияет на небе, она уже на юго-востоке….

12/111

Разрушенный, поверженный Берлин. Остатки каких-то чудовищных зданий вроде имперской канцелярии среди груд разрушенного скрученного железобетона. Безвкусные статуи дрянных князей и королей в выщербленном и обглоданном саду – все это чудовищно бездарное, мещански претенциозное особенно жалко выглядит в эту затянувшуюся зиму с ее мокро-ледяными мятелями и гололедицей…. ⁸

Сколько глупых, пошлых, чванливых слов выслушали за эти тридцать лет мы, советские люди! Но можно разве кого-нибудь приравнять к нам, к нашему организаторскому гению, преодолевшему подряд столько войн, проделавшему столько революций за последнее полстолетие! Ни голод, ни чудовищные по своим размерам разрушения, ни всеобщая – всех капиталистов мира – вражда – ничто не сломило и не погнуло нас. И теперь даже из окна поезда, ползущего с позорным для Европы опозданием в Кале, видно, что уж ничему и никогда и не сломить нас!

14/IV.

Очень хорошие тезисы в «Культуре и жизни» ⁹ о большевистской партийности в литературе. В особенности они хороши тем, что в добавление к мыслям, в общем уже не раз изложенным, они впервые так четко формулируют вопрос о реализме и романтизме в пределах соц[иалистического] реализма и дополняют в этом важнейшем вопросе Энгельса. Важно также впервые так четко поставленное требование высоких эстетических критериев….

Сегодня солнце почти добило снег на полях, и он заметно убывает в лесу, обнажились полянки, возвышенности, обочины тропок. Светло-зеленая, почти желтая осока, свернувшись петелькой, лезет из земли среди сухих травинок болота.

24/IV.

Похолодание и опять потепление. Снег остался только в наиболее затененных, скрытых от солнца местах. Мой пруд и большой пруд подплыли, и вот-вот лед растает. Деревья и кусты населились птицами, и каждые сумерки и на самом раннем рассвете я слышу их необыкновенно чистые голоса. Сегодня лопнули почки у черемухи. Орешник и ольха, которые, как известно, раньше цветут, а потом дают листву, – уже с неделю в пушистых, полных семени желтовато-пепельных сережках. Почки бузины набухли до предела, и кое-где, особенно на верхних ветках, двоешки, то есть будущие ветки, уже раскрылись. Только почки березы и липы еще тверды, а на дубе они даже еще темны и не различимы на ветках. На лужайках проросли среди прошлогодней травки и опавшей хвои первые листочки земляники. Бабочки – большей частью желтенькие, или с красно-черными (коричневыми?) разводами, или – реже – с черной мантилькой – летают на пригреве по опушкам.

Уже прекратилось журчание ручейков по дворам, огородам. Уже только из лесных таинственных низинок, где еще лежат почернелые, подтаивающие бугры снега, сочатся ручьи. Овражные потоки тоже уже начали мелеть. В сумерки на опушках леса заклубились комариные рои. Комары еще не кусаются, они точно еще не вполне протрезвились после зимней спячки.

Днем из-за дачи Щипачева крадучись вышел крупный красно-серый, с более темной окраской ног, спины и головы хорек, вернее – хорь, просто хорище приподнял свою хищную головку, осмотрелся и скачками, выгнув спину, проследовал куда-то за развалины сгоревшего дома Литфонда. Вначале я даже не понял, кто это, – подумал: барсук или енот, да не похожи! И откуда им быть в нашем обжитом лесу, тем более, что енот в Московской области – искусственный я водится только в Завидове.

Молодой месяц, очень чистый, на еще светлом небе в 8 ч. вечера на западе.

25/I V.

О птицах

Только в этом году поставили три скворешни – поставили поздно. Однако вчера в скворешне на липе завелся скворец.

Какой-то дед ловил сеткой птиц на полянке, где наш приток Сетуни впадает в реку. Чижи, щеглы, реполовы, лесные кенари. Сетка-накрывалка. Для приманки – прошлогодние репьи, воткнутые в землю и птички, привязанные за ногу.

В ольховнике у притоки, недалеко от дачи Сейфуллиной, поселились два черных дрозда. Они такие молодые, новенькие, даже лоснятся. Прилетели они, конечно, не сегодня – впервые я увидел их 14 апреля, но так мельком, что не рассмотрел и не решился зафиксировать. Со вчерашнего дня в колхозе пашут во всю. Мальчишки палили кучи сухой прошлогодней ботвы – было очень весело.

26/IV.

Эти дни была ветреная погода, ветер съел лед на большом пруду. На моем, маленьком, остался донный лед, этот растает не в раз.

Когда идешь по полю, кажется, что сухой травы больше, а зелененькая вылезла чуть-чуть, а посмотришь вдаль, поле кажется уже светло-зеленым. Сегодня колхоз впервые выгнал стадо в поле.

27/II V.

Сегодня с ребятишками палили костер в лесу, – даже Миша¹⁰ собирал хворост, – все пропахлись дымом. Пасмурно, ветрено, прохладно. Явственно обозначились почки на липах. Сегодня и наша «Цыганка» пошла в стадо. Черт знает, что она вытворяла-брыкалась, прыгала, удрала от В. И. ¹¹в болото, чуть не увязла по брюхо.

28/IV.

Продолжаю про свое Переделкино. Раскрылись почки рябины.

1. А. Фадеев был избран в 1946 году депутатом Верховного Совета Союза ССР по Сорочинскому избирательному округу Оренбургской (б. Чкаловской): области, в связи с чем выезжал в январе 1946 года для встреч со своими избирателями.[↩]
2. Жазоронков В. Г. (р. 1906) в 1938 – 1943 годах был секретарем Тульского обкома КПСС, в 1943 – 1946 годах – секретарем Куйбышевского обкома КПСС.[↩]
3. Неплюев И. И. (1693 – 1773) – русский государственный деятель. Был начальником Оренбургского края, сторонник преобразований Петра I.[↩]
4. Дутов А. И. (1864 – 1921) – полковник царской армии, белогвардейский атаман Оренбургского казачьего войска, один из сообщников Колчака.[↩]
5. Джангильдин А. Т. (1884 – 1953)-один из активных участников борьбы за установление советской власти в Казахстане.[↩]
6. Речь идет об опере Х. В. Глюка (1714 – 1787) «Орфей».[↩]
7. Жена А. А. Фадеева – А. И. Степанова.[↩]
8. В марте 1947 года А. Фадеев в составе делегации Верховного Совета СССР по приглашению палаты общин и палаты лордов Великобритании выезжал в Лондон. По пути в Великобританию он останавливался в Берлине.[↩]
9. Речь идет о редакционной статье, опубликованной в газете «Культура и жизнь» 11 марта 1947 года под названием: «О большевистской партийности советской литературы».[↩]
10. Миша – младший сын А. Фадеева.[↩]
11. Лобачев В. И. – дачный сторож.[↩]