Из цикла «Сны на ученом совете». Вступительная заметка, публикация и перевод с украинского Ю. Шанина
РЫЦАРЬ СЕРДИТОГО ЖАНРА
Интеллектуальный Киев хорошо и по-хорошему помнит Юрия Алексеевича Ивакина (1918-1983).
Доктор филологических наук, литературовед, искусствовед, он был весьма заметной и значительной фигурой среди писателей и коллекционеров Украины. И не только Украины. Часто публиковался и в московских газетах и журналах. В том числе и в «Вопросах литературы».
Последние десятилетия своей жизни Юрий Алексеевич серьезно и увлеченно занимался сатирой Тараса Шевченко. Был удостоен Государственной премии Украины как один из авторов двухтомного «Шевченковского словаря».
Участник Великой Отечественной, кавалер боевых орденов, Юрий Ивакин и в литературе избрал далеко не безопасный жанр: пародию. И не будет преувеличением сказать: он создал блистательную пародийную энциклопедию современной украинской литературы.
Юрий Ивакин также писал и фельетоны, юморески, рассказы. В его прозаическом наследии особое место занимает сатирический цикл «Сны на ученом совете». Это своеобразный фантастический «сериал», сотворенный наблюдательным правдолюбцем…
Последний из этих оригинальных рассказов (он неожиданно и очевидно «выпадает» из традиционного жанрового ряда) при жизни автора опубликован не был. Но, к счастью, сохранился. Его нам передал сын писателя и ученого – доктор исторических наук Глеб Ивакин. Прочтя этот «сон», читатель поймет, почему он не увидел света в свое время – в начале 80- х годов.
СОН ПРО ОДНА ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ СОРОКОВОЙ ГОД
Странный сон приснился мне на том ученом совете. Будто стою подле ограды Золотоворотского сквера. Только странно: это не нынешняя модерная ограда, а та, давняя, довоенная – из переплетенных железных прутьев.
Захожу в сквер. Сажусь на свободную скамейку. Но вот какие- то хлопцы просят меня подвинуться. Садятся рядом. Присматриваюсь и не верю своим глазам. Что-то невероятное. Это ж мои друзья! Друзья давних студенческих лет! Вот – Борис, Юрко, Шурка, еще один Юрко, Павел, Вадим…
А это кто? Смотрю на чернявого юношу в белых брюках и белой рубашке. Ведь это – я сам! Только моложе, наверное, лет на сорок! Какая-то мистика! Я чуть не теряю сознания…
– Хлопцы, – спрашиваю дрожащим голосом, – скажите, пожалуйста, какой сегодня день, месяц и год?
– 15 мая 1940 года – отвечают удивленно. – А вам, дедушка, может, показалось, что теперь 1980 год?
– Да, представьте себе, показалось… Хлопцы смеются. Тот мой двойник тоже улыбается, хотя глядит на меня как-то напряженно.
– Ваша фамилия не Ивакин? – спрашиваю его.
– Откуда вы меня знаете?
– Встречал вас, кажется, в университете.
Затем хлопцы уже не обращают на меня внимания. Слушают рассказ моего двойника о том, как он сегодня сдавал свой последний государственный экзамен. Потом читают стихи. Павло и Шурка – свои. Влюбленный в Луговского Вадим – «Золотого жука».
…С грустью и горькой радостью всматриваюсь в их молодые, счастливые, беззаботные лица. Сколько лет я уже их не видел? Знаю: четверо из них не вернутся с войны. Один возвратится на костылях. А они – стихи…
– Эх, хлопцы-хлопцы, – говорю им почти в отчаянии, – бросили бы вы эту клятую поэзию. Идите в тир! Скоро понадобится. Очень понадобится! Слишком мало времени осталось…
– А что?
– Верьте мне: через год война начнется. Тяжелая и долгая. С Гитлером.
– Может, и так. Но откуда вам известно, что именно через год?
Я не отвечаю.
Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.