Хорошее начало
«Мексиканский реалистический роман XX века», отв. редактор В. Н. Кутейщикова, Изд. АН СССР. М., 1960, 166 стр.
Среди советских литературоведов отряд исследователей латиноамериканских литератур не очень многочислен, и он еще не может похвалиться многими значительными трудами. Правда, вышедшая в прошлом году библиографическая работа Л. Шура, зарегистрировавшая все, что появилось в русской печати о литературах Латинской Америки, называет свыше тысячи брошюр, статей и заметок; не менее половины из них появилось уже в советское время. Однако подавляющее большинство этих изданий носит справочно-информационный характер, не претендуя на сколько-нибудь глубокое изучение историко-литературного процесса в странах Южной и Центральной Америки.
Между тем потребность в этом давно назрела. Тем более, что вопрос этот не чисто академический. Стремясь сохранить свое господство в экономической и политической жизни латиноамериканских народов, империализм США пытается также и духовно поработить их, прибегая с этой целью, в частности, и к прямой фальсификации, и к злостному искажению истории их культуры. И напротив, передовые деятели латиноамериканской культуры в борьбе за освобождение своих народов обращаются к прогрессивным национальным традициям, пристально изучая самобытные, специфические черты истории и литературы Латинской Америки.
Одно из достоинств сборника «Мексиканский реалистический роман XX века», выпущенного в 1960 году Институтом мировой литературы имени А. М. Горького, в том именно и состоит, что авторы поставили перед собой задачу раскрыть прежде всего глубокое национальное своеобразие исследуемых ими процессов и фактов.
Сборник представляет собой первое на русском языке обстоятельное исследование одного из самых значительных в современной латиноамериканской литературе явлений – мексиканской реалистической прозы XX века. Изучив досконально множество фактов, авторы далеки от их бесстрастного описания. На страницах книги ведется живая и острая полемика с буржуазным литературоведением; авторы четко сформулировали собственную, во многом оригинальную концепцию развития современной реалистической литературы в Мексике. Единство исходных позиций, общих принципиальных установок авторов придает сборнику целостность и стройность.
Наиболее полно и аргументированно основная идея книги изложена в открывающей ее статье В. Кутейщиковой «Формирование и особенности реализма » мексиканской литературе». Характерные особенности» реалистической прозы Мексики автор совершенно справедливо связывает с революционными событиями, происходившими в стране в начале века.
Буржуазно-демократическая, антифеодальная и антиимпериалистическая революция, потрясшая Мексику в 1910 – 1917 годах, имела огромное значение не только для последующих судеб мексиканского народа, но и для всей истории Латинской Америки. Она знаменовала пробуждение народных масс Мексики к активной исторической деятельности и вместе с тем предельно обнажила вопиющие социальные противоречия, присущие мексиканскому обществу. Естественно, что писатели, многие из которых были непосредственными участниками революционных событий, не могли не откликнуться На них: в литературу властно вошла тема революций. Однако авторы сборника подчеркивают, что революция в Мексике повлекла за собой изменение не только тематики реалистического романа, но и всего его строя и концепции; самый художественный метод романистов обрел новые и весьма существенные черты.
Мексиканский роман XX века стал новым этапом в развитии реалистического искусства Мексики. В нем появился новый герой – народные массы; основой конфликта, движущего вперед действие в романе, стало не столкновение частных судеб героев, а острые социальные схватки, вовлекающие в свою орбиту множество героев; в палитре художников появились новые краски.
Указав на эти характерные особенности современного мексиканского реалистического романа во вводной статье, авторы затем конкретизируют свои наблюдения на наиболее характерных частных примерах. В. Кутейщикова убедительно и подробно анализирует возникновение и особенности жанра так называемого «индианистского» романа; в статье И. Винниченко характеризуется изображение героев революции в романах 20 – 30-х годов. Эта же концепция лежит в основе очерков И. Винниченко и И. Тертерян о творчестве двух значительных представителей мексиканского романа XX века – Мариано Асуэлы и Хосе Мансисидора.
При этом авторы сборника убедительно показывают, что роман как в зеркале отразил не только силу, но и слабости мексиканской революции, иногда даже опоэтизировав эти слабости, например, присущую крестьянскому движению стихийность. Они учитывают также, что внутри критического реализма Мексики XX века не было и не могло быть полного единства, что различные идейные позиции определили и разный подход писателей к одним и тем же проблемам, выдвигавшимся жизнью. Особенно настойчиво эта мысль проводится в статье И. Винниченко «Образы Вильи и Сапаты в романах «Орел и змея» и «Земля». Думаю, что это акцентируется даже слишком настойчиво. Бесспорно, что Мартин Луис Гусман и Грегорио Лопес-и-Фуентес – писатели, стоящие на различных идейных позициях, и это определило основные различия их романов, посвященных героям революции. Но иногда в своем стремлении во всем противопоставить творческую манеру этих писателей автор статьи приходит к схематизму. Такова, например, явно тенденциозная оценка роли портретных описаний у Гусмана и Лопес-и-Фуентеса (стр. 90- 92 и 99). Усмотреть здесь прямое отражение политических воззрений авторов можно лишь ценой натяжек.
Хочется указать на одно важное достоинство книги: авторы стремятся детально анализировать особенности художественного мастерства исследуемых писателей. Особо в этом смысле следует отметить небольшой очерк И. Тертерян. О творчестве Хосе Мансисидора у нас писали много. И. Тертерян сумела существенно дополнить, а кое в чем и «поправить» своих предшественников. Не ставя перед собой задачи дать общий монографический обзор творчества известного мексиканского романиста, она с большим вкусом, тонко и умело анализирует рост художественного мастерства, ставя его в прямую связь с идейным ростом писателя. Эта статья безусловно принадлежит к числу лучших в сборнике. Интересен и идейно-художественный анализ романа М. Асуэлы «Те, кто внизу» в статье И. Винниченко.
Таким образом, оценивая сборник в целом, можно с уверенностью сказать, что он кладет хорошее начало исследованию особенностей литературного процесса в странах Латинской Америки на материале мексиканского романа XX века. Но не обошлось в сборнике и без некоторых потерь.
Пожалуй, отчетливее всего видны и достоинства и недостатки книги во вводной статье В. Кутейщиковой, решающей наиболее сложные, принципиальные вопросы.
Сосредоточив свое внимание на том существенно новом, что внес в мексиканскую литературу роман XX века, В. Кутейщикова иногда недооценивает предшествующие этапы развития реализма в Мексике. Не только расцвет, но и формирование критического реализма в Мексике автор статьи по сути дела относит ко времени после революции 1910- 1917 годов. Поэтому творчество писателей-«порфиристов», реалистические позиции которых действительно отличались узостью и непоследовательностью, вообще выводится за пределы реализма (стр. 18), а произведения Анхеля дель Кампо, Эриберто Фриаса и Мариано Аеуэлы, написанные до революции 1910 года, характеризуются лишь как подготовившие «расцвет критического реализма, наступивший в 30-х годах XX в.» (стр. 21). С этим согласиться нельзя. В сущности говоря, сама В. Кутейщикова в своей статье приводит немало фактов, подтверждающих, что уже в конце XIX века в мексиканской литературе возникает критико-реалистическое направление и что, таким образом, мексиканский реалистический роман XX векш знаменует собой не формирование этого метода, а его качественно новый этап, характеризующийся и принципиально новыми чертами, и углублением традиций предшествующей литературы.
Правильно подчеркивая огромное значение мексиканской революции для литературы и искусства Мексики нашего столетия, авторы сборника уделяют иногда недостаточное внимание воздействию на мексиканскую литературу крупнейших международных событий конца 20-х-начала 30-х годов. Называя эти события, авторы явно недооценивают их воздействие на мексиканскую литературу.
Сборник посвящен реалистическому роману XX века. Но ведь в Мексике этого времени были и другие направления в искусстве! Книга лишь выиграла бы, если бы авторы показали развитие реализма в мексиканской литературе нашего века не изолированно, а в ожесточенной борьбе с антиреалистическими направлениями. Особо следовало в сборнике остановиться на роли и значении натуралистической эстетики в литературе этой эпохи. Авторы статей, и в частности И. Винниченко в очерке об Асуэле, не могут не отметить серьезного влияния натуралистической концепции на творчество этого и других писателей Мексики. Однако это влияние рассматривается лишь как свидетельство «ограниченности» писателя. Дело же обстояло гораздо сложнее. Вся реалистическая литература Латинской Америки, развивающаяся значительно позднее, чем в Европе, на рубеже XX века и даже несколько ранее испытывает очень сильное воздействие натурализма вообще, творчества Золя в частности, И это воздействие было вовсе не только отрицательным: многих писателей Золя привлекал прежде всего острым критицизмом, лозунгом неприкрашенной правды, обнажением язв буржуазного общества, сочувственным отношением к простому человеку.
На мой взгляд, именно это двойственное воздействие натурализма на творчество писателей-реалистов Латинской Америки, усваивавших остроту социальной критики и биологический фатализм, сочувствие простому народу и пессимистическую оценку его возможностей, дает ключ к пониманию сложности и противоречивости писательского пути таких романистов, как Мариано Асуэла. Именно потому, что это недостаточно учтено И. Винниченко, она только констатирует сложные зигзаги в творчестве этого писателя, не давая им сколько-нибудь убедительного объяснения.
Можно было бы указать и еще на некоторые, менее существенные промахи и просчеты авторов сборника. Однако вряд ли есть в этом необходимость. Какие бы недочеты мы ни видели в этой книге, начало положено хорошее, основательное. Очень важно, чтобы за этим сборником последовали другие, чтобы наш советский читатель получил, наконец, более полное и точное представление о том многоликом и многоголосом мире, который мы называем латиноамериканской литературой.
г. Ленинград