Грани прозы XX века

В своей последней книге Д. Затонский остался верен тому стилю и той структуре рассуждений, которые ранее были выработаны в его работах «Искусство романа и XX век»и «В наше время». В литературных портретах ученый собирает детали творческой биографии художника и, нанизав их в хронологическом порядке, приходит к обобщениям, которые создают целостное впечатление о его индивидуальности. В теоретических статьях исследователь использует другой – дедуктивный подход к литературным явлениям и процессам. До того, как будут изложены необходимые аргументы, автор оповещает читателя о своих оценках, выводах, обобщениях. Между этими логическими связками порой помещены декларативные характеристики, в объективность которых предстоит поверить или усомниться. Некоторые вызывают внутренний протест: «Чехов осуществил революцию в театре»(с. 115) Если гражданская история часто не обходится без революций, которые означают ломку старого строя, то развитие искусства, по-моему, эволюционный процесс, основанный не на разрушении, а на сохранении и «усвоении»ранее созданных художественных ценностей. А вот еще одна декларация, с которой трудно согласиться: «Начиная с 1917 года в ходе революционной перестройки планеты (? – И. Д.) неизмеримо возросла глубина писательского проникновения в окружающую действительность, в суть управляющих ею общественных законов»(с. 72). К сожалению, «глубина писательского проникновения»не гарантировала появление в XX веке художников масштаба Пушкина, Толстого, Достоевского, Чехова. Литературное развитие, конечно, не останавливалось, но движение литературы было направлено скорее вширь, на освоение ранее не исследованных процессов, чем вглубь.

Автор, надо отдать ему должное, со многими сам спорит и в свою очередь не страшится возражений – вполне в духе времени. Он часто избегает категорических суждений и не раз признается: «У меня нет окончательных ответов на все вопросы»(с. 167). Это привлекает.

Проблемный анализ, превалирующий в книге, включает в себя и углубление в поэтику современной литературы. Авторское внимание сконцентрировано на связях идей, владеющих писателем, и художественных принципов воссоздания мира. Выработанный таким путем способ литературоведческих обобщений позволяет Д. Затонскому в полной мере сохранить иммунитет против вульгарной социологии, до сих пор бытующей в учебниках и некоторых монографиях.

Естественно, что, избрав своим объектом весь литературный процесс, Д. Затонский рассматривает и отдельные компоненты много Д. В.Затонский, Художественные ориентиры XX века, М., «Советский писатель», 1988, 415 с. сложного движения художественной мысли. Исследуются связи современных писателей, формирующих реалистическое направление, с классиками XIX века: Бальзаком, Толстым, Достоевским. Один раздел целиком посвящен мощному воздействию Чехова на прозу нашего столетия.

Д. Затонский постоянно имеет в виду, что изучение преемственных связей, делающих неразрывным реалистическое искусство двух веков, имеет принципиальный и направленный характер, так как одни авангардисты еще в начале столетия обезоруживали читателя, требуя сбросить классиков с корабля современности, а другие уже в наше время (например, А. Роб-Грийе) пытаются свое негативное к ним отношение обосновать тем, что Бальзак, Толстой и Чехов будто бы устарели.

Вот почему точно установленные связи, обнажающие действенность чеховского влияния на К. Мэнсфилд, Ш. Андерсона, П. Гаскара и других писателей разных стран и континентов, выходят за рамки сопоставительного анализа. Хотя и это представляет большой интерес. Особенно плодотворно исследование взаимодополняемости внешнего и внутреннего облика персонажей, «симбиоз субъективного и объективного»(с. 117) в прозе Чехова и его последователей. Как установлено автором, чеховское воздействие – один из важных факторов литературного процесса.

После того как автор проследил действие закона преемственности в развитии искусства слова, он стал выяснять отношение литературы к социально-политической жизни, из которой черпаются идеи и силы, знание человеческих судеб и коллизий.

Главную роль в первом разделе книги («Проблемы и лица»), где речь идет о магистральных «ориентирах»века, играют развернутые рассуждения автора о соотношении социальной ориентированности писателя, с одной стороны, и художественной логики его произведений – с другой. Известно, что в таких романах, как «Жизнь Клима Самгина»,»Тихий Дон» «Седьмой крест», одно гармонирует с другим. Но Д.