Энтони Троллоп: с терпимостью и сочувствием. Перевод с английского И. Поповой

Мы продолжаем разговор о викторианцах, начатый в 2005 году в рубрике «Сравнительная поэтика» (размышления о романе Джордж Элиот «Миддлмарч» — 2005, № 4) и в рубрике «Зарубежная литература» этого года (статьи о поздневикторианской литературе и о метафорическом мышлении Диккенса — 2015, № 2). В последние годы викторианство становится все более привлекательным для российских исследователей, подвергающих сомнению ходячие идеологемы советской науки — о ханжестве и беспросветной буржуазности, находящих иные достоинства в викторианской прозе, чем умение разоблачать. На этот раз в центре внимания писатель, в советскую эпоху «осмеянный за пуританскую чопорность» (А. Зверев), — Энтони Троллоп. Несмотря на то, что романы Троллопа были популярны вплоть до начала XX века, ими зачитывался Толстой, современный российский читатель имеет скудное представление как о жизни писателя, занесенного во «второй ряд», так и о его творчестве. Между тем викторианство в текстах Троллопа проступает с не меньшей сложностью и серьезностью, чем у Диккенса, Теккерея или ранее ставшей предметом обсуждения в нашем журнале Джордж Элиот.

В главе 29 первой части «Анны Карениной» Анна преждевременно возвращается в Санкт-Петербург, пытаясь убежать от внезапно возникшего чувства к Вронскому. Она сидит в вагоне поезда, слушает вьюгу за окном и читает английский роман. Она читает о том, как героиня ухаживает за больным, как некто произносит речь в Парламенте, как молодая женщина скачет верхом, участвуя в псовой охоте. Герой почти реализует свою английскую идею счастья — баронетство и загородное имение. Здесь Анна отвлекается от чтения и начинает мечтать о Вронском. Толстой не называет роман, который она читает во время своего жизненного кризиса, возможно, он и не имеет в виду никакого конкретного произведения, но почти наверняка он думает о конкретном писателе — это Энтони Троллоп.

Толстой восхищался Троллопом (он не позволил бы Анне читать второсортного автора), он точно перечисляет некоторые характерные составляющие романов Троллопа: активные женщины, политика, охота, аристократия — все это вполне английские реалии, но насколько же по иному звучат эти темы в трактовке русских писателей. Многие популярные и талантливые романисты XIX века были переведены на русский язык, большинство из них сейчас забыты и в Британии, и в России. В Британии, однако, знающая толк в книгах аудитория до сих пор много и с удовольствием читает Троллопа и у литературоведов его репутация остается очень высокой. Кем же был этот писатель и что обеспечило его творчеству долгую жизнь и не прекращающуюся любовь читателей?

Жизнь Троллопа

Энтони Троллоп родился в 1815 году. Он был пятым ребенком в семье не особо успешливого юриста и его активной и энергичной жены. Будучи вхож как юрист в общество небогатых аристократов, Томас Троллоп, отец Энтони, без сомнения был джентльменом и соответственно воспитывал своих детей. Но он был неудачлив в карьере, непрактичен в различных денежных проектах и в конце концов потерпел финансовый крах. От джентльмена в XIX веке ожидался определенный стиль жизни — со слугами, удобными домом и обстановкой, с дорогим образованием для детей. В детстве и отрочестве Энтони был всего этого лишен, поскольку его отец часто не мог оплатить счета за домашние расходы, скрывался от кредиторов и едва избегал тюрьмы. Со временем благосостояние семьи спасла мать Энтони, Фрэнсис Троллоп, начавшая писать о своих заграничных путешествиях; ее первая книга, «Домашние обычаи американцев», оказалась столь популярной, что издательство просило ее продолжить писать в том же роде. Это она и сделала.

Тем временем юный Энтони окончил школу и, не зная, чем заняться, устроился клерком Почтового Ведомства. Работа была не лучшей, однако жизнь юных клерков с вечно полупустым карманом позже обеспечила его материалом для нескольких романов. Случилось так, что он приобрел репутацию ленивого нерадивого человека, не находившего ни с кем общего языка, и чувствовал себя несчастным. Когда ему исполнилось 26 лет, работодатели отослали его из Лондона инспектором Почтового Ведомства в Ирландию, в страну, где он не знал ни души. Троллоп рассказывает, что с момента, когда он ступил на ирландскую землю, его жизнь изменилась. Он открыл для себя радость свободы и настоящего дела и на протяжении всей дальнейшей жизни, несмотря на неизбежные трудности и неудачи, оставался, в сущности, счастливым человеком. Без сомнения, это было связано с его любовью к работе, состоявшей в путешествиях верхом по всей Ирландии и в опросах почтальонов, фермеров, лавочников, землевладельцев, государственных служащих и кучеров почтовых карет с целью обеспечения надежной и быстрой работы почты. В 1844 году он женился на Роуз Хэзелтайн. Троллоп не рассказывал о своей личной жизни, но все свидетельства указывают на то, что его брак был счастливым сочетанием любви, дружбы и сотрудничества. У них родилось двое сыновей.

В 1851 году работодатели вернули Троллопа в Англию. Ему было поручено улучшать почтовую службу в сельской местности в приграничных районах Западной Англии и Уэльса; его также посылали в другие страны для сбора информации о работе разнообразных почтовых систем. Когда в 1867 году в возрасте пятидесяти двух лет Троллоп ушел в отставку, он был одним из самых высших чинов Почтового Ведомства, человеком, который всегда говорит, что думает, оставаясь при этом абсолютно преданным этому великому викторианскому институту (Роуланд Хилл, начальник Троллопа, изобрел наклеивающуюся почтовую марку для предварительной оплаты писем, позже принятую во всем мире, а Троллоп ввел уличные почтовые ящики красного цвета, все еще привычные для жителей Британии).

Почти 30-летняя ответственная деятельность на государственном поприще не самая типичная жизнь для писателя, но Троллопу она подходила. Он был общительным человеком и, подобно своей матери, не считал писательство работой, требующей уединения и покоя; он начал писать романы в Ирландии, путешествуя по своим сельским почтамтам, и далее писал постоянно и неизменно — дома ли, в поездах, в море или в чужих странах. Решив писать романы, он устыдился своей недисциплинированности и отказался от обыкновения все откладывать, поэтому в возрасте тридцати лет приучил себя вставать в пять утра и до завтрака три часа писать. Это стало привычным распорядком его творческой работы на протяжении всей жизни; он не считал, что писатель, какими бы великими ни были его цели, должен ждать вдохновения и подходящего настроя. Он должен работать (Шекспир бы, вероятно, с этим согласился). Результат его трудов — 47 опубликованных романов, большая часть которых написана в период работы в Почтовом Ведомстве; а также несколько томов повестей, записок о путешествиях, биографий и замечательная автобиография. Вся эта литература создавалась одновременно с тысячами официальных отчетов Ведомству и викторианским пристрастием к письмам.

Сразу после ухода в отставку из Почтового Ведомства Троллоп баллотировался в Парламент, что (как он заявлял) всегда было его честолюбивым желанием. Он выдвигался как кандидат от Либеральной партии и тратил собственные деньги на агитацию и необходимые расходы, но не смог победить кандидата от консерваторов. В кулуарах Либеральной партии говорили, что он был выдвинут не потому, что мог победить, а чтобы обнажить коррупцию в противоположной партии — Троллоп славился своей честностью и совестливостью. Действительно, после выборов было расследование, и его оппонент был удален из Парламента, но Троллоп больше ни разу не выдвигался. Однако в этот период он погрузился в создание «политических романов» — так ему удалось реализовать свое обширное знание британской политики в сюжетах и персонажах. В Лондоне он стал известным и любимым публикой литератором, состоятельным человеком, жил в прекрасном доме и не прекращал писать даже в многочисленных путешествиях — в Австралии, в Южной Африке, в Соединенных Штатах, в Исландии и, много раз, в Европе.

В последние годы его жизни они с Роуз переехали за город, частично из-за возрастающих проблем со здоровьем (которые не заставили его перестать писать). Он умер в 1882 году в возрасте шестидесяти семи лет.

Итак, это был человек, чье отношение к творчеству выражалось в том, что, закончив один роман, на следующий день он садился за другой; человек, заработавший много денег, путешествовавший по всему миру и очень любимый публикой на протяжении 25 лет. Но количество написанного, читательская любовь и коммерческий успех не обеспечивают статус классика сто пятьдесят лет спустя. Чем же может быть Троллоп для читателей XXI века?

У него нет буйного фантазийного воображения Диккенса и глубины психологических и нравственных исследований Джордж Элиот. В автобиографии он представлял себя как автора, способного рассказывать интересные житейские истории правильным, гармоничным и внятным языком. Это звучит, возможно, слишком самоуничижительно. Разве по-настоящему хороший писатель не должен быть более честолюбив? Но Троллоп был мудр: его репутация выжила именно потому, что он был мастером стиля. Соответственно данная статья не о причудливых фантазиях Диккенса и не о рефлексиях Джордж Элиот по поводу той или иной системы моральных правил: я остановлюсь на трех романах Троллопа, чтобы простыми и ясными (надеюсь) словами, столь ценимыми самим писателем, попытаться продемонстрировать те качества, которые обеспечили ему бессмертие.

Эти три романа — «Попечитель» (1855), «Финиас Финн» (1869) и «Как мы теперь живем» (1875). Кажется, Троллоп не сомневался в том, что будет писателем, но в течение нескольких лет не был уверен, в каком направлении двигаться. Действие его ранних романов происходит в Ирландии, первый из них — мрачное, впечатляющее исследование бедности и насилия, второй — своего рода социальная комедия. Третий роман был историческим. Лишь в четвертом, в «Попечителе», Троллоп нашел органичный для себя материал и обрел свой особый голос.

«Попечитель»

В «Попечителе» рассказывается история Септимуса Хардинга, тихого клирика, много лет служащего в Барчестерском соборе, где он — ведущий голос в хоре. Помимо этого он отвечает за благополучие 12 бедных пожилых прихожан, живущих в достойном доме для бедных, называемом «Хайрамов приют». Фонд для содержания этого дома был основан четыреста лет назад богатым церковным благотворителем, в чьем завещании было указано, как следует тратить деньги — столько-то на каждого проживающего и некоторая сумма для оплаты попечителя, который бы присматривал за домом и обеспечивал хорошую жизнь его обитателям. Мистер Хардинг, вдовец, исполняет свои попечительские обязанности с заботой и любовью по отношению к старикам, а оставшееся свободное время посвящает музыке и своей дочери. Внезапно общественное мнение оказывается взбудораженным публикацией в авторитетной газете: в течение столетий в фонде Хайрама накопилось много денег, которые тратятся не на улучшение жизни обитателей «Хайрамова приюта», а на увеличение состояния попечителя, намного большего, чем предполагалось в завещании благотворителя. Конечно, каждому читателю должно быть ясно, провозглашает газета, что Церковь как институт коррумпирована, а попечитель получает неприлично много!

Воображаемая Троллопом ситуация основана на реальных скандалах того времени. Финансовые детали в этом (вымышленном) обвинении достоверны; двенадцать стариков сыты и живут лучше, чем когда были трудоспособными, но жизненные стандарты мистера Хардинга, джентльмена и священнослужителя, совершенно иные: ежегодно он получает больше денег, чем все 12 вместе. Никто ранее не считал это странным или безнравственным; мистер Хардинг делал то же, что попечители до него, принимая эту зарплату вместе с обязанностями. Теперь ему приходится спрашивать себя, было ли его поведение безнравственным; возможно ли обвинять во всем любимую им Церковь; что было бы самым лучшим для стариков и что он сам обязан делать. Нам много рассказывается о том, что происходит в душе мистера Хардинга, когда он размышляет над этими вопросами. Он просит советов, он получает советы, когда не просит, он выслушивает эмоциональные протесты членов своей семьи и друзей, а также все более громкие обвинения газеты, но после всего этого он удаляется играть на виолончели, а душу его переполняют, сменяя друг друга, горе, любовь, смирение… Шаг за шагом Троллоп ведет нас через эту необычную сумятицу чувств к конечному решению, принятому мистером Хардингом в спокойствии души и с чистой совестью.

Героя окружают члены семьи и друзья, а также 12 стариков, чьи права он якобы игнорировал. В сюжет врывается его зять, архидиакон Грантли, экспансивный, самоуверенный, фанатично преданный Церкви человек. Его разговоры с женой Сьюзен перед сном представляют собой комический и убедительный пример супружеских споров двух энергичных людей. На другой стороне Джон Боулд, пылкий и праведный реформатор, полный решимости разоблачать пороки Церкви, однако любящий мистера Хардинга и его дочь. Элеанор Хардинг в своем желании защитить отца убеждает себя, что должна пожертвовать своей любовью к мистеру Боулду. На заднем плане — журналисты, пишущие в «Юпитер», ту самую формирующую общественное мнение газету (прототипом которой является «Таймс»), и несколько чересчур рьяных юристов.

Пусть в некотором смысле в «Попечителе» происходит немного, уже в этом раннем романе чувствуется авторская любовь к персонажам, любовь, которую он хочет внушить своим читателям. В автобиографии (опубликованной посмертно в 1883 году) Троллоп дает любому начинающему романисту совет, который умудренным критикам может показаться наивным и теоретически сомнительным, но который на самом деле выявляет суть того, что действительно важно для автора:

Романист хочет познакомить своих читателей со своими персонажами столь близко, чтобы вымышленные герои стали для них живыми людьми. Этого ему никогда не достичь, если он сам не знает этих вымышленных персонажей, а он никогда не сможет хорошо их знать, если не будет жить с ними бок о бок в реальном мире.

Об этом же говорили многие романисты, но для Троллопа жизнь его персонажей становилась не менее реальной, чем его собственная: он смотрит на мир их глазами, проникает в тайники их души, особенно когда они обуреваемы противоположными эмоциями. Более того, ему необходимо обсуждать своих героев с читателями. Вот он представляет архидиакона Барчестера, доктора Грантли (архидиакон — заместитель епископа, который, к тому же, приходится ему отцом, и, поскольку епископ очень стар, сын фактически руководит епархией).

Доктор Грантли ни в коем случае не был плохим человеком: он был точно таким человеком, какого с большой долей вероятности могло сформировать его образование: ему доставало ума ровно для того места, которое он занимал, но не для того, чтобы подняться над ним. Он с несгибаемым постоянством исполнял те обязанности приходского священника, которые превышали, по его мнению, сферу обязанностей его младшего клирика, но славится он именно как архидиакон.

В епископате Барчестера работу исполнял архидиакон Барчестера. В этой своей ипостаси он был прилежен, авторитетен и, чем особенно гордились его друзья, здравомыслящ. Его большим недостатком была не терпящая возражений уверенность в достоинствах и заслугах священнослужителей, а большой слабостью — столь же сильная убежденность в величии собственного поведения и собственном красноречии. Он был человеком нравственным, верящим в заповеди, которые проповедовал, а также верящим, что сам тоже поступает в соответствии с ними: однако мы не можем сказать, что он бы отдал верхнюю одежду человеку, отобравшему у него рубашку, или что он был готов простить брата своего хотя бы семь раз, как об этом сказано в Библии (Мф. 18: 21-22).

В конце первого абзаца остроумная, доверительная речь Троллопа соскальзывает в настоящее время — для него архидиакон почти такой же живой, как и те, к кому он обращается. Отметим также юмор по поводу друзей доктора Грантли, которые гордятся им как человеком здравомыслящим, но, как видно из дальнейшего, здравомыслие не принадлежит к числу его достоинств. Дело в том, что друзья одобряют суждения доктора Грантли; а когда мы соглашаемся с человеком, то считаем его благоразумным.

Образ архидиакона Грантли в основном обусловлен тем, что Троллоп лучше любого другого писателя своего времени осознавал, насколько психологически сложны отношения между людьми и теми институтами, которым они посвящают свою жизнь. В его собственном случае таким институтом было Главное Почтовое Ведомство. В «Попечителе», в «Барчестерских башнях» и в других четырех романах, составляющих «Барсетширские хроники», институтом, которому служат главные герои, является Англиканская церковь. Сравнение Англиканской церкви с Почтовым Ведомством может показаться странным, но Троллоп не скрывал, что не собирается вторгаться в духовную жизнь своих персонажей. В отличие от Достоевского он не стремился обнажать глубины человеческих душ в их разговоре с Богом.