Дом поэта. Публикация А. Елпатьевского

Энрике Гомес Каррильо (1873 – 1927), гватемальский писатель и журналист, большую часть жизни проведший во Франции, практически незнаком русскому читателю. С. П. Мамонтов в своем курсе «Испаноязычная литература стран Латинской Америки» (М., 1983) о нем только упоминает (с. 204). Не обнаружен он мной и в каталогах бывшей ГБЛ. Мое внимание к нему было привлечено названием одной из его работ – «Современная Россия» – в «Истории испано-американской литературы» Э. Андерсона Имберта, аргентинского литературоведа, профессора Гарвардского университета, – которая, кстати, не упоминается ни в одной из испанских энциклопедий, в которых содержатся краткие сведения о Гомесе Каррильо. Но именно эта книга, изданная в 1906 году в Париже на испанском языке, оказалась в фондах Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы в Москве. Посвященная актуальным для того времени (да и для нашего тоже!) вопросам русской жизни и написанная в результате поездки Гомеса в Санкт-Петербург в феврале 1905 года, книга эта представляет собой ряд живо написанных очерков, долженствующих информировать испаноязычного читателя о современной России – жизни царя, великих князей, духовенства, студентов, рабочих, крестьян, состоянии прессы, национальных вопросах. Личные впечатления автора перемежаются цитатами из газет и журналов, работ историков, преимущественно французских, и, на наш взгляд, интересны как раскрывающие определенные стороны менталитета среднего европейца по отношению к России 1905 года. Собственно литературе Гомес внимания не уделяет, хотя имена Короленко, Льва Толстого, Достоевского, Горького упоминаются им. Самый последний очерк, завершающий книгу, посвящается посещению квартиры Горького, с которым, однако, Гомесу встретиться не удалось. Эти странички в моем переводе предлагаются читателям «Вопросов литературы».

«Скромно меблированная зала в модернистском вкусе. Два очень низких дивана, несколько кресел, одно глубокое кресло, покрытое азиатскими тканями. На стенах картины импрессионистов, впечатление снега под солнцем. И там, в глубине, как икона, портрет босоногого Толстого.

– Подождите здесь, – сказала мне барышня.

Прошло четверть часа. Я терпеливо ждал. Наконец дверь открылась. Но это не был он, нет. Вошла женщина, одетая в черное, молодая, с волосами каштанового цвета, очень элегантная и красивая.

– Мой муж, – сказала она, – находится еще в Петропавловской крепости.