Д. С. Мережковский. Вечные спутники. Портреты из всемирной литературы

Странная судьба этого классика. Невероятно знаменит при жизни, в юности общался с Достоевским, обосновал теоретический поворот к литературе модерна начала ХХ века («О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы», текст включен в рецензируемую книгу), при жизни несколько раз выходили собрания сочинений, переведен был на все европейские языки; критик, литературовед, религиозный мыслитель, публицист, писатель, соперничал с Буниным за Нобелевскую премию. В эмиграции принят как лидер русской культуры. В 1921 году Томас Манн писал: «Я услыхал <…> что Мережковский, бежавший из Советской России <…> меня посетит. Дмитрий Мережковский! Тот, чья книга о Толстом и Достоевском произвела на мои двадцать лет такое неизгладимое впечатление и чьей также совершенно беспримерной работы о Гоголе я вообще не убирал со стола! Никому не хочется показаться провинциалом, и поэтому я невозмутимо ответил, что господин Мережковский будет, конечно, желанным гостем. Но в глубине души я не верил ни одному слову. Миф не сидит запросто у тебя в комнате. Так не бывает»¹.

И почти сразу после смерти не то, что забыт, но как-то отошел на второй план. Как писатель оказался слабее Чехова, Бунина, то есть тех, с кем входил в литературу. Как философ менее масштабен, чем С. Франк, С. Булгаков, Н. Бердяев и т. д. Как религиозно-политический деятель, прямо скажем, тоже не имел желаемого им влияния. Увы, прав Марк Алданов, написавший, что, несмотря на всю его известность, Мережковского в России во все времена ругали гораздо больше, чем хвалили. И все же он важная составляющая русской литературы и мысли. Неслучайно, Мережковский у нас снова издается.

Начиная с книги о Толстом и Достоевском в 2000 году, Е. Андрущенко опубликовала уже семь книг Мережковского. И вот перед нами очередная книга русского мыслителя и писателя. Если кто имеет право сказать, что многое сделал для воскрешения творчества Мережковского, то это составитель представляемой читателю книги. Книга состоит из знаменитого сборника статей «Вечные спутники», опубликованного впервые в 1897 году, также из откликов современников на «Вечных спутников» (от А. Скабичевского до В. Величко), поражавшихся причудливому выбору имен: Марк Аврелий, Ибсен, Сервантес, Достоевский, Пушкин, Гете, Монтень, Тургенев. Был, конечно, в стилистике книги Мережковского характерный для тогдашней Европы импрессионизм, когда из как бы случайных мазков вырастает целостная картина. Но была и первая проба философско-экзистенциальной критики, позволившей ему создать свою главную философско-литературоведческую книгу о Толстом и Достоевском, когда тексты писателей оказывались в волновавшем мыслителя контексте мировой культуры, истории и философии. Любопытен приводимый составительницей факт, говорящий о восприятии культурной части русского общества книги Мережковского: «Выпускникам средних учебных заведений <…> вместе с документами об окончании курса вручался томик его «Вечных спутников»» (c. 706).

В том вошло не только первое издание сборника, но тексты, включенные самим автором в издание 1913 года. Также впервые даны рукописные редакции и подготовительные архивные материалы к «Вечным спутникам». Один из интереснейших разделов книги — статьи 1880-1890-х годов, оказавших огромное влияние на становление русской литературной мысли начала ХХ века. Книга снабжена указателем имен и обширным, очень познавательным комментарием, что необходимо для подобных изданий.

Хорошая цитата: «Когда-нибудь вся «русская литература», — если она продолжится и сохранится, что очень сомнительно, — будет названа в заключительном своем периоде «Эпохою Мережковского». И его мыслей, — что тоже важно: но главным образом его действительно вещих и трагических ожиданий, предчувствий, намеков»². Разумеется, Розанов, как всегда, ерничал. Но в этом ерничанье слышится звук истины. Историю мировой, а особенно русской литературы и культуры сегодня нельзя представить без трудов Д. Мережковского.

Алданов был уверен: «Литературные его заслуги очень велики. Книга «Толстой и Достоевский» положила начало новейшей русской критике. Так называемые «формалисты» ему обязаны очень многим, хоть они об этом не говорят»³.

Труд публикатора можно сравнить с работой реаниматора. Оживить явление культуры — занятие не менее достойное, чем оживить человека. Кажется, Е. Андрущенко можно поздравить с успехом.

В. КАНТОР

1. Манн Томас. Русская антология // Манн Томас. Путь на Волшебную
   гору. М.: Вагриус, 2008. С. 92.[↩]
2. Розанов В. В. Апокалипсис нашего времени. М.: Республика, 2000. С. 124.[↩]
3. Алданов Марк. Д. С. Мережковский // Алданов Марк. Армагеддон. Записные книжки. Воспоминания. Портреты современников. М.: НПК «ИНТЕЛВАК», 2006. С. 459.[↩]