«Чтобы наши усилия были созвучны тревоге сегодняшнего дня»

В прошлом году в Минске проходила Республиканская научная конференция на тему: «Современные проблемы военной прозы», организованная Институтом литературы имени Янки Купалы АН БССР и Союзом писателей Белоруссии. Кроме белорусских литераторов в работе конференции приняли участие писатели, критики и литературоведы из Москвы, Ленинграда, Вильнюса, Петрозаводска и других городов страны.

Было нечто глубоко символичное в том, что открывал конференцию народный поэт Белоруссии, являющийся председателем Республиканского комитета защиты мира. В своем вступительном слове Пимен Панченко сказал, что сегодняшний день ставит перед человеком, перед человечеством много сложных и трудных вопросов. «Но главный вопрос современности – отстоим ли мы мир на земле, или же всю нашу цивилизацию, жизнь всего человечества поглотит ядерный ад?» Это вопрос, адресованный и «военному» писателю, и всей советской литературе о войне. «Литературе, которая не только о героизме советского человека, о страданиях народных, но которая еще прививает людям ненависть к войне. Произведения Симонова, Быкова, Бакланова, Бондарева, Кондратьева, Гусарова и других писателей – это слава и гордость советской литературы. А такие книги, как «Я из огненной деревни…» Адамовича, Брыл я, Колесника, «Хатынская повесть» и «Каратели» Адамовича, «Блокадная книга» Адамовича и Гранина, – это нечто большее, нежели литературные произведения, это неутихающая боль нашей земли, это обвинительный акт всем прошлым, современным и будущим носителям и зачинщикам войны. Это – книги-предупреждения».

С основным докладом выступил А. Адамович (Минск). Его доклад был отмечен стремлением «заглянуть в завтрашний день нашей военной (а точнее – антивоенной) литературы», ибо речь в нем шла «не столько о том, что уже выдано на-гора литераторами, сколько о том, что лежит еще на больших глубинах, что нужно добывать оттуда писателю сегодня, завтра».

Триединый вопрос, по мысли Адамовича, стоит сегодня перед литературой, перед искусством вообще. Во-первых, верит или не верит художник, что его (и всех) творчество способно активно, действенно влиять на критическое состояние мира? Если верит, то как и о чем он должен писать, чтобы противодействие искусства сползанию мира к катастрофе войны было максимальным? Если он верит, то как и о чем он не должен писать, чтобы его творчество не усугубляло критический момент человеческой истории?

«У каждого, понятно, свой ответ. У меня такой: писать войну войною, со всей беспощадностью. Да, не жалея ни себя, ни других, ни на йоту не отступая от жесткой памяти о войне самого народа. В памяти народной – действительная мера правды, мера нравственности». Подключать следует и память великой литературы, но не забывать о первородном грехе искусства – о сотворенном им ореоле прекрасного, величественного и притягательного над воинственной каской Марса.

Но, подчеркнул при этом докладчик, хотя все сегодня, абсолютно все производно от «Не убий человечества!» и нет ничего важнее этого нравственного закона эпохи, «военная» литература не должна ограничиваться своими ближайшими задачами, она должна помнить, понимать, что время человека умелого и человека разумного истекает, что путь в будущее открыт только для человека гуманного, для человека, способного к ускоренной и постоянной гуманизации себя, своих отношений к другим людям.

И действительно, у каждого, кто выступил на конференции, был свой ответ на вопрос, что литература может, что она должна и что не должна делать, чтобы ее «усилия были созвучны тревоге сегодняшнего дня» (А. Анфиногенов). При всей разнообразности, разноаспектности докладов и выступлений именно поиски ответов на данный вопрос определили дух и направленность всей конференции.

В. Быков (Минск): «Позиция нашей литературы, как и всех людей доброй воли, в таких условиях элементарная и однозначная. Все, что можно, мы должны поставить на службу мира, против разгула ядерного безумия, остановить которое способна только сила и воля народов. Сила и воля, подобная той, что когда-то встала на пути немецкого фашизма и обеспечила 38 лет мира в Европе».

Ю. Карякин: «Мне кажется, ни на ком не висит такая ответственность, как на людях, которые профессионально и вековечно занимаются совестью. Согласен с В. Быковым в том, что подвиг во имя мира и спасения будет не политический – не только политический, – не дипломатический – не только дипломатический, – не ученый – не только ученый, – но подвиг прежде всего будет нравственный, сверхнравственный».

Д. Гранин (Ленинград): «Наше поколение выживших испытало радость послевоенных дней, но новое поколение, новые поколения даже, этой радости не испытали, потому что они живут – особенно последнее время – под угрозой атомной катастрофы. Это совершенно другое состояние, которое тягостно воздействует на душу человека, может быть, даже уродует ее.