№11, 1982/Обзоры и рецензии

Английская поэзия в русских переводах

«Английская поэзия в русских переводах (XIV-XIX века)». М., «Прогресс», 1981. 688 с.

Такая книга появляется у нас впервые. Любители английских и русских стихов получают наконец возможность не только читать и сравнивать переводы с подлинниками, но и задумываться над их соотношением, над законами перевоплощения одних в другие.

В рецензируемой книге все части соотнесены с целым, подчинены единому, хотя и сложному, замыслу. Предпочтение отдается тем стихам, которые благодаря искусству перевода прижились на русской почве, стали фактом русской словесности наряду с творениями оригинальными. Среди них старые английские баллады, то мрачные и таинственные, то насмешливые, в переводе Пушкина, А. К. Толстого, М. Цветаевой; Мильтон в переводе Н. Гнедича; Поп в переводе Н. Карамзина; Томсон, Грей, Голдсмит, Вальтер Скотт, Байрон в переводе В. Жуковского; Томас Мур в переводах И. Козлова, А. Плещеева, А. Фета.

Вслед за великими поэтами-переводчиками прошлого идут работы современные – от ставших классическими переводов Б. Пастернака (из Шекспира, Байрона, Шелли), Маршака (из Бёрнса, Китса, Стивенсона), И. Кашкина (из Чосера), Татьяны Гнедич (из Байрона) до превосходных новых переводов Б. Томашевского, И. Лихачева, М. Донского, И. Копостинской, В. Левика, Ю. Левина, А. Шадрина и ряда других. Эти новые переводы как бы заполнили бреши, оставшиеся в работах старых мастеров, устранили многие пробелы в нашем знании поэзии прошлых веков и вместе с тем ввели читателей в мало знакомую им английскую поэзию второй половины XIX века, лишь скудно представленную в нашей переводной литературе. Р. Браунинг, У. Линтон, Э. Джонс, М. Арнольд, Дж. Мередит, Д. -Г. Россетти и К. Россетти, А. -Ч. Суинберн, Дж. -М. Хопкинс – все эти поэты были в нашей стране почти неизвестны.

Таким образом, воссоздается не только движение английской поэзии от ее истоков и до порога XX века, но и преломление его в поэтическом развитии России, представляющее самостоятельную художественную, научную, педагогическую ценность. Сопоставление разноязычных текстов помогает глубже постигнуть их лингво-стилистические особенности, позволяет анализировать принципы поэтического перевода и его место в формировании той или иной поэтической культуры.

Перед составителями М. Алексеевым, В. Захаровым и Б. Томашевским стояли немалые трудности выбора между хорошим и лучшим, между более близким к подлиннику и более художественным переводом, между переводом, удовлетворяющим современным требованиям, и таким, который сыграл существенную роль в истории русской литературы. И думается, почти в каждом случае выбранный вариант – наилучший. Так, Берне представлен имеющими историческое значение переводами В. Курочкина и М. Михайлова, с одной стороны, и С. Маршака и С. Петрова – лучшими в новейшее время, – с другой; Вордсворт – в интерпретации И. Козлова и одновременно В. Левика и И. Лихачева. Удачно разрешена проблема с Байроном, которому в соответствии с его огромным воздействием на передовое русское общество в 20 – 30-е годы XIX века отведено сравнительно много места. Перед нами давно вошедшие в историю русского слова переводы Лермонтова, Жуковского, Батюшкова, Тургенева, А. Толстого, Блока и менее известные, но интересные переводы Тютчева и Фета, а также лучшие опыты нашего времени, вышедшие из-под пера Б. Пастернака, Т. Гнедич, В. Левика.

В длинном списке собранных в книге имен и названий трудно найти предмет для спора или разногласий. Можно только пожалеть о том, что среди стихов поэтов, предшествующих, современных и наследующих Шекспиру, в нашей стране так мало замеченных, не всегда фигурируют наиболее яркие и характерные. Это относится к Серрею, Сидни, Спенсеру. В комментариях дан устаревший перевод Г. Шенгели из «Дон Жуана»; лучше было бы сопоставить «Прости» в переводе Т. Гнедич с переводом И. Козлова, пусть трогательным и лирическим, – это наглядно иллюстрировало бы огромные успехи советской переводческой школы. Нельзя не пожалеть о том, что не вполне удачно представлен в рецензируемой книге Шелли. И здесь, конечно, есть решения бесспорные, как, например, «Ода западному ветру» в блистательном переводе Пастернака, или оправданное перенесение строк «Опошлено слово одно…» в комментарий и предпочтение им перевода Бальмонта, ритмически неадекватного, но по общему смыслу» более близкого подлиннику; однако трудно принять отсутствие самых поздних лирических стихотворений Шелли и появление знаменитого сонета «Англия в! 1819 году» в переводе, не передающем ни высокий дух поэта, ни благородство его гневной и скорбной интонации. И наконец, очень жаль, что в сборник не попали Харди и особенно Киплинг: его стихи 1880 – 1890-х годов живут в переводах русских поэтов и оказали влияние на творчество некоторых из них.

Тем не менее книга привлекает прежде всего представительностью собранного материала, умело расположенного так, чтобы каждый из включенных авторов важнейшими своими гранями обратился к читателям, чтобы в сферу их зрения попали произведения прославленные и незаслуженно забытые.

Все тексты лаконично, но исчерпывающе прокомментированы В. Захаровым; об авторах стихов и переводчиках сообщены необходимые, тщательно отобранные и проверенные биографические и историко-литературные сведения; точно датированы как оригинальные, так и переводные произведения. Комментариям предшествует обширная статья М. Алексеева. В ней прослеживается возникновение, нарастание, наконец, расцвет интереса русских читателей к английской поэзии. Автор увлекательно рассказывает о том, как в течение почти двух веков преодолевались трудности, препятствовавшие ее восприятию в России, трудности, обусловленные различием русской и английской поэтических культур. М. Алексеев повествует и о том, как разрозненные сближения перерастали в прочные связи и служили взаимному обогащению народов.

Если в начале и середине XVIII века, как показывает автор послесловия, подчеркивая свою давнюю мысль о сложных, извилистых путях проникновения достижений одной литературы в другую, знакомство России с английской поэзией в значительной мере осуществлялось через посредство немецких и французских авторов, то к концу века и началу следующего общение становится непосредственным и прямым. Это общение не сводится к механическому усвоению иноземных влияний, – оно целиком подчиняется запросам и требованиям бурно развивавшейся в ту эпоху русской культуры и потому, легко становится фактором ее дальнейшего движения.

Не ограничиваясь исследованием воздействия английской словесности (сентиментализма, предромантизма) на высокую «книжную» русскую литературу, М. Алексеев раскрывает поразительные обстоятельства, в результате которых «английская поэзия проникла в России в самую толщу народных читательских масс» (стр. 553). Поэма Мильтона «Потерянный рай» и по-своему не менее знаменитая аллегория Джона Беньяна «Путь паломника» после ряда чудесных превращений стали любопытнейшими лубочными книгами, имевшими широкое хождение в крестьянской и городской среде. А песни Оссиана, прощальная песнь Чайльд Гарольда, песенки безумной Офелии превратились в русские народные песни. Творения литературы чужеземной здесь сыграли ту же роль, что и произведения отечественных поэтов (Ломоносова, Карамзина, Пушкина, Лермонтова), которые на протяжении нескольких столетий обретали новую жизнь в народной песне. В этой связи представляют особый интерес выводы, сделанные М. Алексеевым. «Песенный русский фольклор, – пишет он, – привел нас в пограничную область между искусством слова и музыкой. Песни – тексты, интонационно и ритмически приспособленные к музыкальной мелодии и предназначенные для вокального исполнения в звуковом единстве с нею… Вокальный перевод отличен от просто стихотворного, так как он подразумевает достижение полной слитности текста с музыкальным его оформлением». Поэтому стихотворные тексты «Ирландских мелодий» и «Песен народов» Т. Мура «создали у нас новый лирический стихотворный жанр «мелодии» и значительно содействовали распространению формы «романса», даже в своем отъединенном литературном тексте предполагающем музыкальную основу» (стр. 563). Так затрагиваются в статье проблемы фольклористики и теории литературы.

Насыщенная совершенно неизученным материалом, полная неожиданных сближений, проникнутая глубоким историзмом, статья М. Алексеева является лишь частью монументального труда всей жизни ученого – исследования многовековых англо-русских литературных связей и в особенности распространения русской литературы за рубежом.

Статья показывает, что благородное просветительное назначение имеет не только искусство, но и наука об искусстве. Она завершается следующими словами: «Подлинно гуманистическое искусство не удержать в тесных пределах одной страны, одной нации. Оно, говорящее на общечеловеческом языке правды, добра и красоты, обращено к людям разных наций, сближая и облагораживая их» (стр. 565).

К сожалению, случилось так, что М. Алексеев не увидит этой рецензии, как не увидели выхода в свет сборника два других участника издания – Б. Томашевский и В. Захаров. Но труд учёных для многих поколений будет немалым подспорьем в изучении английского языка и поэзии, русской истории и литературы, проблематики и стилистики перевода, останется образцом профессионального мастерства и интернационализма.

г. Ленинград

Цитировать

Дьяконова, Н. Английская поэзия в русских переводах / Н. Дьяконова // Вопросы литературы. - 1982 - №11. - C. 277-280
Копировать