№6, 2012/Книжный разворот

А. К. Жолковский. Поэтика Пастернака: Инварианты, структуры, интертексты

А. К. Жолковский. Поэтика Пастернака: Инварианты, структуры, интертексты. М.: НЛО, 2011. 608 с.

За последние полтора десятилетия, после выхода 11-томного собрания сочинений, комментариев к «Близнецу в тучах» и «Сестре моей — жизни» М. Гаспарова, К. Поливанова, И. Подгаецкой, монографий Н. Фатеевой и Л. Флейшмана и некоторых других исследований, образ Пастернака и отношение к его творчеству изменились, и теперь уже невозможно представить поэта без того, что мы узнали из этих книг.

«Поэтика» А. Жолковского — итог 40-летней работы: первые статьи, вошедшие в книгу, были написаны в середине 70-х, другие — в 90-х и начале 2000-х. Наброски отдельных положений и анализов «Поэтики Пастернака» можно обнаружить в «Блуждающих снах» (1994), а глава о «Балладе» 1930 года опубликована в «Избранных статьях о русской поэзии» (2005). Однако перед нами не просто собрание статей, а монография в четырех частях, дающая описание поэтического мира Пастернака, которое исходит из представлений А. Жолковского о художественном тексте «как о выводе из его темы на основе приемов выразительности — типовых соответствий, в принципе «бессодержательных», т. е. сохраняющих тему неизменной»1. Дихотомия темы и «приемов выразительности» в сознании исследователя приводит к тому, что поэтика Пастернака оказывается собранной как четкая конструкция со множеством деталей, работа каждой из которых привносит свой оттенок в общую пастернаковскую тему приятия мира, любования им.

Первый раздел книги — «Предметные инварианты», в нем приведен перечень частотных пастернаковских мотивов, которые вырастают до творческих мифов и характеризуют важнейшие стороны мировидения поэта. Второй раздел, «Стилистические инварианты», демонстрирует механизмы «типовых» для Пастернака приемов уже на уровне грамматики стиха. Не имея возможности развести «предмет» и «стиль» столь же четко, как делает это Жолковский, обратимся к общим выводам, следующим из двух начальных, тесно соприкасающихся между собой частей книги.

Мысль Р. Якобсона о метонимическом характере художественного мышления поэта многообразно развивается и иллюстрируется в монографии, на первых страницах которой сформулированы основные принципы поэтики Пастернака: «богатая техника переноса предикатов с одного актанта на другой» (с. 15), «экспериментирование поэта с безличным субъектом» (с. 16) (обилие неопределенно-личных, обобщенно-личных и безличных конструкций, особая роль местоимений с их расплывчатой семантикой и изменчивой денотативностью), сложный тип соотнесенности лирического «я» и мира (отсюда акцент на мотиве окна, который обеспечивает у Пастернака «сообщаемость» человека и пейзажа). Как видно, каждый из этих принципов так или иначе связан с метонимичностью художественного мышления поэта.

Уже достаточно длительное время внимание Жолковского приковано к инфинитиву, «инфинитивному письму», поскольку в инфинитиве пересекаются, преломляются, уступают друг другу глагольность и предметность, описательность и нарративность, событийность и лиричность. Живая, динамическая грамматика, лишение слова его четких частеречных границ, оформление новых — вот сюжет поэзии Пастернака и любой поэзии вообще. Именно метонимия в широком смысле слова открывает возможности для пространственного выхода самого текста, поскольку предполагает перестановки, подстановки, всеобщий взаимообмен; лирика присваивает себе право на смещение грамматических категорий, что утверждает ее бесконечно объемное и неисчерпаемое внутреннее пространство.

«Тексты» — так озаглавлена третья часть, которая является своего рода кульминацией книги — включают подробный анализ четырех стихотворений (кроме упомянутой выше «Баллады» здесь находятся еще описания «Раскованного голоса», «Ветра», стихотворения «Мне хочется домой, в огромность..»), все четыре анализа идут от поэтики к микропоэтике, учитывают мельчайшие нюансы ритмики и грамматики, наделяют значением почти неразличимые и неопределенные детали стиховой ткани так, что возникает обманчивое, может быть, но стойкое ощущение исчерпанности вопроса.

Интертекстам специально посвящена последняя, четвертая часть книги, где тоже есть монографический анализ стихотворения «Рояль дрожащий пену с губ оближет…» с яркой отсылкой к пушкинскому «Каменному гостю». Вопреки утвердившейся мысли о сложности раннего и простоте позднего Пастернака, Жолковский больше сосредоточен на среднем и позднем Пастернаке, который в лучших образцах выглядит вовсе не упрощением раннего, а его кристаллизацией, сложностью, достигшей гениальной простоты.

При всей научной строгости, точности исследовательских методов, книга написана артистично. Любая глава до предела разветвлена, актуализирует «упоминательную клавиатуру» всей поэзии Пастернака, а примечания к главам можно читать как отдельные и самостоятельные тексты.

Е. КАПИНОС

г. Новосибирск

  1. Shcheglov Ju. K., Zholkovskij A.K. The poetic structure of a maxim by La Rochefoucauld: An Essay in Theme Text Poetics // http://www-bcf.usc.edu/~ alik/eng/ess/bib22.htm. []

Статья в PDF

Полный текст статьи в формате PDF доступен в составе номера №6, 2012

Цитировать

Капинос, Е.В. А. К. Жолковский. Поэтика Пастернака: Инварианты, структуры, интертексты / Е.В. Капинос // Вопросы литературы. - 2012 - №6. - C. 484-485
Копировать