Журналистский дискурс в системе авторской песни. Песня-репортаж как информационно-лирический жанр

Песенное начало в поэзии нового времени нередко связано с оперативным реагированием на общественно-политические события. Во второй половине 1950-х и в начале 1960-х годов авторская песня была в известной мере альтернативой официальному советскому музыкальному и поэтическому искусству. Но если терминологическое определение авторской песни разработано на сегодняшний день довольно четко, то дискуссионным остается вопрос о ее жанровой природе.

Необходимость переосмысления и реорганизации сложившейся в литературе жанрово-родовой системы была осознана еще в начале XX столетия в теоретических трудах Серебряного века. Так, статья «Будущее искусство» А. Белого описывает возможности синтеза форм искусства, уточняя, что он не обуславливает уничтожение их границ; предлагаемая поэтом форма – центричное расположение множества различных видов искусства вокруг одного, принятого за основной [Белый 1994: 142]. Этот подход во многом предопределил развитие литературы на следующие несколько десятилетий.

Авторская песня стала новым синтетическим явлением отечественной поэзии, соединив в своей природе не только стихотворный текст, но и музыку, и исполнительское мастерство. Этот тип искусства предполагает сочетание ролей автора, аккомпаниатора и исполнителя в одном человеке; доминирующую роль стихотворного текста в данном случае подчеркивает подчиненность прочих составляющих. Также жанр обладает собственной стилистикой, поэтикой, эстетикой и традицией и включает в себя несколько принципиальных особенностей: 1) социально-историческая, культурная и литературная обусловленность появления жанра; 2) разграничение этого вида песенной поэзии со смежными – к примеру, рок-поэзией, эстрадной и массовой песней; 3) особый синтетический характер данного явления при четкой центричности в отношении поэтического мастерства; 4) особые черты языка и поэтики текстов авторской песни, обусловленных как общими принципами жанра, так и индивидуальными чертами каждого поэта-исполнителя [Ничипоров 2006: 8].

Большинство исследователей сходятся на определении «жанр авторской песни», замечая его открытость иным синтетическим формам, не представленным в традиционной песенной поэзии (песни-репортажи, песни-очерки, песни-фельетоны, песни-эссе, песни-памфлеты и др.). Основным приоритетом и смысловым ядром авторской песни все они называют текст, поэтическую основу, не умаляя сопроводительной роли мелодии и особенной авторской подачи или исполнительской пластики; сами барды неоднократно упоминали в многочисленных интервью, что песенная лирика, как правило, дополняется музыкальной составляющей в целях усиления эмоционального посыла. Здесь большую роль играет стилевая дифференциация внутри жанра, так как именно тематика и стиль диктуют подход автора к исполнению: данный тезис был заявлен Ю. Визбором в 1967 году в статье «Нераздельность музыки, текста и исполнения», «проиллюстрированной» песнями-сказками Н. Матвеевой, сатирическими текстами А. Галича, исповедями Ю. Кукина, настроенческими зарисовками Е. Клячкина, антивоенной лирикой В. Высоцкого…

Позднее А. Галич в одном из своих интервью заметит соединение признаков различных родов литературы в произведениях жанра авторской песни, имея в виду творчество своих коллег-бардов: точный сюжет формирует новеллы, сатиры, притчи, драмы и повести. А. Городницкий также дифференцировал тексты, отталкиваясь от их тематики, интонационной подачи и образов лирических героев. Такое разнообразие обусловлено в первую очередь разнообразием тематическим, а также актуальностью проблематики. Таким образом, можно сделать вывод, что авторская песня тяготела к жанрово-родовому синтезу.

При отсутствии общепринятой типизации представляется возможным, основываясь на работах И. Ничипорова [Ничипоров 2006: 18–22] и Л. Аннинского [Аннинский 1999: 8–65], наметить появление следующих ранних подтипов: лирическая ветвь жанра (наследие городского романса в творчестве Б. Окуджавы), «женское» (творчество Н. Матвеевой, А. Якушевой, В. Долиной) и «блатное» направления (стихотворения-песни В. Высоцкого), туристский или «костровый» подтип (тексты А. Городницкого и Ю. Визбора). Однако мы не вполне согласны с такой типизацией, имея в виду современное восприятие жанра. Очевидно, что творчество Высоцкого не ограничивается обыгрыванием традиций блатного фольклора, а существенная часть песенных текстов Визбора (в частности, песни-репортажи, подготовленные в 1960–1970-е годы для публикации в журнале «Кругозор») балансирует на границе литературы и журналистики и не может быть причислена к «костровой» песне. Нам более близок принцип классификации Л. Левиной, которая считает различные типологические вариации внутри жанра результатом авторской рефлексии фольклорных и новейших жанров: помимо песен-писем, репортажей, фельетонов, историй, новелл исследователь утверждает трансформации басни, притчи и анекдота, а также авторские рефлексии театрального искусства и кинематографа [Левина 2002: 23–27].

Необходимо иметь в виду разнообразие общественно-политических позиций конкретных бардов и степень их оппозиционности по отношению к официозу. Галич шел на осознанный конфликт с властью, и его работа в авторской песне была обречена на «магнитиздат», а впоследствии на «тамиздат». Высоцкий, не принимая государственной лжи и высмеивая ее, стремился отстаивать общечеловеческие ценности, независимые от политической конъюнктуры: дружбу, любовь, самоотверженность, мужество людей в суровых испытаниях. Вечную, внеполитическую романтику странствий, подвигов, товарищества искал в советской повседневности и Визбор, склонный скорее к поискам оптимизма и позитива, чем к протесту…

Понятие авторской песни неотделимо от важного культурного феномена XX века – шестидесятничества. Духовная близость шестидесятников журналистскому сознанию сыграла не последнюю роль в их эмоциональном стремлении освоить жанровую и тематическую составляющую журналистики. В бардовской песне возможно найти тексты всех журналистских жанров: информационные, аналитические и художественно-публицистические. Как мы увидим далее, одна из ярчайших общих черт произведений жанра бардовской песни и журналистики – формат и подача. Шуточная формулировка «утром в газете – вечером в куплете» как нельзя лучше характеризует авторскую песню: во-первых, тексты бардов всегда освещают актуальные и злободневные темы; во-вторых, куплет – ярмарочная (опереточная, водевильная) музыкальная форма, похожая на частушку, и ее особенностью является именно общедоступность (простой язык, незамысловатая мелодия, возможность заменять слова или целые предложения в тексте).

Принцип слияния музыки и поэтического текста имеет многовековую историю. Критик Г. Адамович полагал, что чтение стихов нараспев или их пропевание является укорененной литературной традицией, поскольку мелодия может выступить в качестве дополнительного средства выразительности. Действительно, А. Фет считал, что стихотворения по сути своей являются песнями; И. Северянин во время чтения часто начинал петь строки собственных стихов на оперный мотив; М. Кузмин писал предназначающиеся для песенного исполнения стихотворения (некоторые из них он также исполнял)… Именование поющего поэта словом «бард» было укоренено в средневековом европейском семантическом поле, в котором было принято характеризовать рефренные и обращенные к определенному адресату песенные формы балладами.

Этот лиро-эпический жанр известен как во французской, так и в английской и шотландской поэтических традициях начиная с XIV века; жанры, подобные балладе, встречаются в фольклоре почти всех европейских стран. «Литературизация» баллады произошла лишь в середине XVIII века; далее жанр имел три эволюционных пути: интеграция с лирикой (в ключе наделения ее большей музыкальностью, динамикой и символизмом, как у Г. Гейне или Д. Китса), содействие в детализации литературных эпических произведений (В. Скотт, А. Теннисон, А. Мицкевич), актуализация иронической природы и пародирование (П.-Ж.