В борьбе за ленинизм в эстетике

Вклад Тодора Павлова (чье 80-летие сейчас широко отмечается) в развитие марксистско-ленинской эстетики настолько значителен, что с полным основанием можно – и нужно – говорить о том, что им создана в Болгарии своя философская и эстетическая школа. Продолжатель дела Димитра Благоева, Тодор Павлов знаменует своими трудами наивысшую точку в развитии марксистско-ленинской эстетической мысли в Болгарии.

В творческой биографии ученого исключительно плодотворными были годы пребывания в СССР (с 1932 по 1936). Именно здесь он получил возможность овладеть ленинским идейно-теоретическим наследием и изучить богатый опыт советской творческой мысли, вдохновляющейся бессмертными идеями Ленина. В эти годы был создан и вышел в Москве капитальный труд Т. Павлова «Теория отражения» (1936); а именно разработка гносеологических проблем в свете ленинской теории отражения составляет главное достижение ученого.

И в этой работе, и в последовавших за нею книгах «Общая теория искусства» (1937 – 1938), «Нация и культура» (1940), «Основные вопросы эстетики» (1949), «О марксистской эстетике, литературной науке и критике» (1954 – 1955), «Основные вопросы марксистско-ленинской эстетики» (1958) и в других сочинениях Т. Павлов уделяет основное внимание проблеме специфики искусства как формы общественного сознания и его отличиям от науки. Свое понимание этой проблемы автор «Теории отражения» разрабатывал в полемике с односторонним подходом к ней ряда критиков и эстетиков, далеких от марксизма.

В «Общей теории искусства» есть специальный параграф, озаглавленный «Четыре самых распространенных традиционных ответа на вопрос о соотношении науки и искусства». Первый ответ на этот вопрос гласит, что наука имеет познавательное значение, а искусство – оценочное; тем самым отрицается какая бы то ни было роль искусства в процессе познания. Второй ответ сводится к тому, что искусство характеризуется главным образом бескорыстным созерцанием, поэтому ему безразлично, существует ли предмет созерцания в объективной реальности и имеет ли он значение. Очевидно, что при таком подходе из эстетики исключается теория отражения, что неизбежно приводит к формализму. Согласно третьему ответу, наука имеет интеллектуальный характер, а искусство – эмоциональный. Такой подход бесперспективен в силу своей метафизичности; на деле и наука и искусство не могут быть сведены ни к исключительно интеллектуальной, ни к исключительно эмоциональной деятельности.

Наиболее близок к истинному четвертый ответ: наука оперирует абстрактными понятиями, категориями и законами, а искусство – конкретными образами. Однако и здесь еще не раскрыто полностью различие между наукой и искусством. Опираясь на теорию отражения, Т. Павлов развивает мысль, что и наука и искусство являются субъективным отражением объективной действительности, или, иначе говоря, субъективными образами объективного мира. Все дело в том, что художественное произведение дает нам «своеобразный субъективный образ объективных вещей¹.

В «Общей теории искусства» и в «Основных вопросах эстетики» Т. Павлов дает следующее определение художественного образа, помогающее глубже осознать специфику искусства: «Художественный образ, взятый как общественно-исторически обусловленный и человечески-значимый «субъективный образ объективного мира», – это диалектическое единство эстетической реальности, идейно-духовной насыщенности и меры…» ²

Итак, подобно любой другой вещи, художественный образ, однажды созданный, получает объективно-реальное существование; что касается термина «мера», им Т. Павлов обозначает закономерности, которым подчинено создание художественных образов. Такое понимание Т. Павлов защищал вплоть до 50-х годов; однако опыт дискуссий о специфическом предмете искусства, прошедших в те годы в социалистических странах, побудил ученого пересмотреть некоторые свои положения. В частности, в приведенном определении не приняты во внимание такие, например, факторы, как типичность и эмоциональность художественного образа; кроме того, нуждался в уточнениях вопрос о специфике самого предмета искусства.

В своих статьях «Об объекте (предмете) и субъекте искусства» и «О типичном в действительности и его художественном отражении в искусстве» Т. Павлов подчеркивает, что специфическим предметом искусства нужно считать всю объективно-реальную действитальность, но взятую со стороны эстетических свойств, качеств, закономерностей и отношений. Т. Павлов напомнил о значении мысли Маркса, что человек творит по законам красоты.

Исходя из этого положения, ученый дал новое определение искусства, которое защищает и сейчас. Искусство, считает Т. Павлов, – это «форма освоения человеком мира по законам красоты» ³. В своей теоретической деятельности Т. Павлов разрабатывает проблему специфики закономерностей прекрасного в искусстве. Такими закономерностями Т. Павлов считает изображение типических характеров и явлений, изображенных в типических обстоятельствах и в то же время индивидуализированных; прогрессивное идейное содержание произведения; эмоциональную насыщенность художественных образов.

1. Тодор Павлов, Избранные философские произведения, т. 4, Изд. иностранной литературы, М. 1963, стр. 408.[↩]
2. Т. Павлов, Основни въпроси на естетиката, Българска Академия на науките, София, 1949.[↩]
3. Т. Павлов, За марксическа естетика, литературна наука и критика, т. 2, Българска Академия на науките, София, 1955, стр. 497.[↩]