Свидетель и участник: мемуары Л. Копелева в контексте эпохи

Свидетель и участник: мемуары л. копелева в контексте эпохи*

В 2011 году харьковское издательство «Права людини» закончило публикацию четырехтомной автобиографии Л. Копелева. Автор, филолог-германист, диссидент и правозащитник, был одним из участников «литературного мифа» А. Солженицына и стал прототипом героя романа «В круге первом» — Л. Рубина. Работы Копелева широко известны в Германии, однако на Украине, где он родился, его автобиография публикуется впервые.

Издание объединяет прославивший автора двухтомник «Хранить вечно», его продолжение «Утоли мои печали» и книгу воспоминаний о детстве и юности «И сотворил себе кумира».

Тема каждой книги задана названием. В первой части «И сотворил себе кумира» (издана лишь однажды — в США в 1978 году) автор исследует природу собственных заблуждений, вспоминает детские молитвы Богу, героев гражданской войны — кумиров юности и литературных «вождей». Несколько глав посвящены 30-м годам — заводская многотиражка, пропагандистская работа на «хлебном фронте» в голодном 1933-м, первые аресты друзей и первые исключения — из комсомола, из университета. Копелев ищет истоки слепой веры и преданности вождю. Ведь он собственными глазами видел умирающих от голода украинских крестьян, знал, что арестованные товарищи невиновны, но не усомнился в правильности «генеральной линии».

Его веру не сломили ни война, ни арест, ни лагерь. «Делу» Копелева посвящена вторая и третья часть четырехтомника «Хранить вечно» (первая публикация — в США в 1976). Вскоре ее перевели на другие языки, в том числе — на немецкий. В Германии она стала бестселлером, в СССР вышла только в 1990 году.

Эта книга объединила воспоминания Копелева о событиях в Восточной Пруссии, аресте и первых годах заключения. Во время наступления Красной Армии (1944-1945) автор занимался антифашисткой агитацией. Весной 1945 года он стал участником переговоров, благодаря которым немецкий город Грауденц капитулировал без единого выстрела. Копелев был представлен к награде, но вскоре арестован. Его попытки защитить гражданское население Германии от советских солдат-мародеров руководство расценило как «сочувствие врагу».

В третьем томе автор повествует о буднях советского заключенного, о том, почему Бутырки называли «Санаторий Бутюр», а вольнонаемый Ужлага просил начальника лагеря наградить его за ударный труд на лесоповале возвращением на зону. Главные герои его книг — зэки. Среди них — бывшие белогвардейцы, капиталисты, власовцы, «блатные», такие же, как он, фронтовики и те, кто был осужден за «плен» или побывал в оккупации. И даже профессор богословия, шеф «Железной гвардии» Джоржеску из Бухареста. По иронии судьбы они оказались в одной камере: коммунист, еврей Копелев и фашист, антисемит Джоржеску. Умелый рассказчик, Копелев дает слово каждому герою, передавая особенности речи, на разных языках рассказывает об их судьбах и о том, что их всех связало, — о войне.

В четвертом томе «Утоли мои печали» галерею портретов дополняют герои, знакомые читателю по роману Солженицына. Воспоминания Копелева опубликованы в 1981 году, когда Солженицын уже был нобелевским лауреатом. Копелев пишет о знаменитом современнике тепло, уважительно, но без панибратства. Вопрос о разнице во взглядах с достоинством отклоняет: «А в семидесятых наши пути разошлись. Но это уже другая тема. И время ее еще не приспело» (кн. 4, с. 86).

Копелев оставляет за читателем право оценивать поступки его «героев». Объективный свидетель эпохи, он дает неоценимый материал для ее историка.

Мемуары Копелева позволяют лучше понять контекст советской эпохи. Так, в романе В. Каверина «Два капитана» есть эпизод, где школьники собирают деньги на строительство самолетов с тем, чтобы дать достойный «ответ Чемберлену». В начале 40-х годов, когда роман был впервые опубликован, в пояснениях не было необходимости. События 1927 года были широко известны. Современный читатель, незнакомый с реалиями тех лет, нуждается в комментариях, и тут на помощь приходят такие добросовестные свидетели, как Копелев. Он подробно описывает, как ходил собирать по улицам Харькова пожертвования на эскадрилью «Наш ответ Чемберлену» (кн. 1, с. 186). Вспоминает сколько счастья харьковским подросткам приносило чувство причастности общему, очень важному делу. Благодаря этому становится понятно то радостное возбуждение, которое испытывают герои романа Каверина на торжественном заседании, посвященном сбору средств для Осовиахима. Копелев выступает осведомленным комментатором эпохи, в противоречиях которой позволяет ощутить искренность ее идеалов и бесчеловечность их осуществления.

«Феномен Копелева» несомненно интересен исследователю советской пропаганды. На его примере видно, насколько она была эффективна. Выпускник университета, аналитик, кандидат филологических наук, владеющий несколькими языками, он был предан партии и Сталину.

Копелев предельно честен с читателем. Вспоминая прошлое, он признает, что даже в лагере не освободился от влияния пропагандистских схем. После реабилитации он остался верным ленинцем и добивался восстановления в партии. Как и многие другие, Копелев поверил в то, что вину за тысячи преступлений можно возложить на одного преступника — Сталина. Немало времени понадобилось, чтобы научиться мыслить свободно.

Его мемуары писались в середине 70-х, когда автор уже был активным участником диссидентского движения. Копелев пристально вглядывался в прошлое, пытаясь понять, как он мог, вопреки здравому смыслу, верить советской прессе, находить оправдания любым действиям правительства. И как он смог в то же время сохранить преданность юношеским идеалам интернационализма и справедливости.

Копелев признает ошибки, но не отрекается от прошлого. В его изложении советская эпоха предстает исполненной не просто противоречий, а крайностей, которые как будто бы невозможно совместить: энтузиазма и страха, ненависти к врагу и мечты о всеобщем братстве, откровенной лжи и искренней веры.

И. АГЕЙКИНА