Советско-румынская дискуссия: актуальные проблемы литературного развития

В декабре 1971 года в Бухаресте состоялась советско-румынская встреча, участники которой обменялись мнениями о некоторых, с их точки зрений, наиболее знаменательных и важных явлениях в литературах братских стран за последние годы, о путях взаимодействия наших культур. Не связанный строгими пунктами предварительно намеченной программы, разговор вылился в заинтересованное, живое обсуждение целого ряда проблем, волнующих и советскую Литературную общественность, и писателей Румынии.

В ходе бухарестской встречи закономерно возникли вопросы о том, как литература откликается на духовные запросы современника, человека социалистического общества, о традициях и новаторстве, о поэзии, о деревенской теме и ее месте в литературном процессе обеих стран, о переводах произведений советских писателей на румынский язык и книг наших румынских друзей – на языки народов СССР. Высказывались разные» подчас полемические по отношений друг к другу взгляды – и это естественно для той атмосферы свободной и содержательной дискуссии, которая объединяла участников Встречи: советских писателей и критиков Федора Абрамова, Николая Гея, Нодара Гурешидзе, Зигмунда Скуиня, Андрея Туркова. Лилию Долгошеву, их румынских коллег – Николае Балотэ, Ищу Кассьян, Константина Кирицэ, Яноша Саса, Никиту Стэнеску и других.

Мы печатаем сокращенную стенограмму состоявшегося за «круглым столом» в Бухаресте разговора.

Янош САС

Мне доставляет радость приветствовать за этим «круглым столом» участников нашей встречи. Мы не руководствуемся заранее принятой программой и хотим просто познакомиться и собеседовать друг с другом. Но я надеюсь, что в разговоре будет поднят и ряд проблем, касающихся развития литератур обеих наших стран. Не хочу обидеть поэзию, но все-таки предлагаю начать эту встречу с разговора о прозе. Думаю, советские товарищи меня поддержат.

Нодар ГУРЕШИДЗЕ

Как и наш друг Янош Сас, я хочу приветствовать всех участников встречи и пожелать плодотворной работы, содержательной дискуссии. Конечно, мы будем много говорить о современной прозе. Однако в этом вступительном слове я не могу не коснуться очень важной, на мой взгляд, проблемы перевода. Грузию, как и Румынию, называют страной поэтов. Грузинскую лирику всегда переводили крупнейшие мастера русской и советской поэзии: Борис Пастернак, Николай Заболоцкий, Николай Тихонов, Павел Антокольский, Михаил Луконин, Александр Мегкиров и многие другие. Через эти переводы, через русский язык наша литература шагнула к народам других стран мира.

Но сейчас назрело время перейти к непосредственному переводу с оригинала. В этом направлении уже немало делается; в Эстонии и на Украине, напри^: мер, уже есть переводчики, знающие грузинский язык. Этот опыт заслуживает всяческой поддержки; и я думаю, что пора нам наладить с друзьями из стран социализма обмен студентами, которые изучали бы языки народов нашей страны и языки братских социалистических стран. Мне радостно отметить здесь, что в Грузии знают румынскую литературу. На грузинский язык переведены стихи Михая Эминеску и пьесы Караджале, проза Садовяну и многие другие произведение румынских авторов. Пусть же это благородное дело получит новый размах.

Николай ГЕЙ

Н. Гурешидзе внес очень дельное предложение. Но мне хочется, откликаясь на призыв Я. Саса, поговорить о прозе, тем более, что прозой мне приходится как критику заниматься больше всего. «

Сейчас много говорят о новых разновидностях прозы – лирической, документальной, исследовательской и т. п. Происходит встреча двух жанров – прозы и поэзии. Наблюдаются поиски поэтического синтеза.

Тенденция развития не только нашей советской литературы, но и, наверное, румынской – изображение все более усложняющегося мира. Посмотрим, о чем думают, о чем спорят герои современных книг. Их волнуют вопросы огромной значимости: на чем держится мир? кто ты, человек? Наивно было бы ждать здесь готовых ответов, но важно, что современных писателей нельзя обвинить в мелкотемье – они напряженно размышляют над историческими судьбами родины, над коренными вопросами жизни. Но как решается в произведении та или иная философская проблема бытия – это зависит от позиции писателя, творческого метода, творческой индивидуальности художника.

«Старик и море» Хемингуэя и «Судьба человека» Шолохова посвящены одной и той же проблеме – место человека в мире, смысл его жизни, его борьбы. Но как различны здесь писательские позиции, взгляды двух этих художников.

В прозе последних лет мы видим рождение новой поэтики, которую я назвал бы поэтикой вопросов и ответов. Она характерна, например, для «Соленой Пади» С. Залыгина – произведения о партизанской борьбе в Сибири, тематически как бы опрокинутого в прошлое, но очень современного по звучанию. Читая книгу, нельзя не обратить внимания на эти бесконечные вопросы, которые задают и автор, и его герои. «Соленая Падь» – это повесть-размышление, ее герой, Мещеряков, сталкивается с чрезвычайно сложными, ответственными проблемами, ищет их решения, спрашивает и отвечает сам себе. Перед нами процесс пробуждения народного сознания, движение мысли к большим историческим свершениям. Герой проходит испытание мыслью и выдерживает его.

«Соленая Падь» может быть прочитана как произведение полемическое по

отношению к концепциям социального и исторического «абсурда», столь распространенным на Западе.

Вообще схожесть повествовательных приемов в советской в зарубежной прозе не должна скрывать от вас глубоких, принципиальных различий идейного характера, здесь существующих. Возьмем хотя бы внутренний монолог – прием, который получил распространение и в нашей прозе, особенно в литовской. Но он служит здесь иным, чем у писателей Запада, творческим и содержательным задачам. С помощью внутреннего монолога писатель надеется отобразить и осмыслить сложность окружающего мира, во в то же время и гармонизировать ее, он отнюдь не стремится «утопить» своего героя в хаотичном потоке действительности, а, напротив, старается отыскать ему достаточно прочное место. Эта тенденция очень заметна, например, в романе М. Слуцкиса «Лестница в небо».

Сейчас много говорят об эпическом синтезе. Вернемся к романам Сергея Залыгина. В них мы найдем синтез современности и истории, эпическое начало переплетается с событийным и интеллектуальным планами. Писатель обращается к историческому опыту страны, ищет истоки высокой духовности народного характера, показывает, как преломляются этот опыт, эти народные черты сегодня. Это пример подлинно новаторского синтеза в романе.

Или возьмем творчество другого нашего писателя – Чингиза Айтматова. Мощно смело сказать, что его повесть «Белый пароход» – это новое жанровое образование. Построена книга, с одной стороны, на конкретном современном материале, с другой – включены сказочные мотивы, легенды. Недаром подзаголовок книги Айтматова – «После сказки». Книга вызвала очень живую реакцию читателей и критики, о ней много говорили, но сегодня уже ясно, что перед вами явление большой, ищущей литературы.

Ф. Абрамов, В. Белов, В. Шукшин, Ч. Айтматов, Г. Матевосян исследуют народную жизнь, и это исследование глубокое, всестороннее, без ложных противопоставлений, когда истоки духовного искались либо только в интеллектуальном мире;