Соперничество, но не ревность

Опубликованная в «Вопросах литературы» статья Б. Я. Фрезинского «Не отзвенело наше дело (Борис Слуцкий в зеркале его переписки с друзьями)» (1999, № 3) вызвала настоятельную необходимость высказаться по поводу нескольких мест публикации.

В целом положительно оценивая стремление автора (и журнала) продолжать исследование сложной творческой личности большого поэта и отдавая должное обстоятельности статьи, я вместе с тем не могу умолчать о предвзятости некоторых суждений автора. Это касается тех мест статьи, которые связаны с часто упоминаемым именем друга Бориса Слуцкого – Давида Самойлова. Оба были близкими мне людьми на протяжении более полувека, и это дает мне не только право, но и обязывает указать на искажения, допущенные Б. Фрезинским в оценке их отношений.

Предвзятость я ощутил в самом начале статьи, где автор увязывает в одной фразе «нескрываемую неприязнь [Давида Самойлова] к Эренбургу» и «очевидную ревность к Слуцкому».

Ощущение предвзятости крепло по мере чтения всего раздела «Друзья и соперники (Борис Слуцкий и Давид Самойлов)». Меня могут упрекнуть в том, что ощущение я выдвигаю в качестве аргумента. Но и утверждение Б. Фрезинского об «очевидной ревности» – не более чем ощущение. Была ли ревность и для кого она «очевидна»? Походя брошенное обвинение в ревности находится в противоречии не только с жизненной правдой, но и с публикуемой самим автором перепиской двух поэтов.

Позволю себе напомнить читателю, что одно из трех толкований слова «ревность» по Вл. Далю, подходящее к данному контексту, означает «зависть, досаду на большой успех другого…». Даль приводит пример: «Его гложет ревность по чужим удачам». (Два других толкования говорят о ревности в любви и о ревностном отношении к делу, работе.) Приведу лишь два места из писем Самойлова Слуцкому, которые помещены в статье, и пусть читатель сам определит, насколько применимо слово «ревность» к действительно существовавшему отношению Самойлова к успехам Слуцкого: 1) «…всегда помню о тебе, люблю тебя… В сущности, самым важным оказывается твердость в проведении жизненной линии, в познании закона своей жизни. В этом ты по- своему всегда был силен. И надеюсь, что и в дальнейшем будешь вести свою жизненную линию, которая для многих – пример и нравственная опора» (письмо от 13.7.77). 2) «Читаю и перечитываю твое «Избранное». Прекрасная получилась книга… Твое «Избранное» – книга большого поэта, и, я уверен, от тебя прыгать будут многие. Да и теперь уже многое вошло в поэтический обиход и твою интонацию часто слышишь в нынешней поэзии. Удивительно, как не постарели стихи сороковых годов! Они – уже классика. Так что молодец ты, старик. Хорошо сделал свое дело» (письмо начала 81-го года). Разве это свидетельства ревности? Известно, как редки и дороги похвалы собратьев по перу.