Сохнет ли сокол без змеи?

Дискуссия о возможности создания структурной поэтики, вновь вспыхнувшая на страницах печати, отнюдь не случайна. Бурные успехи кибернетики, глубокое изучение семиотики и теории моделирования не могут остаться в стороне от литературоведения. Здесь менее всего приемлема «фигура умолчания», менее всего годится старая формула средневековой схоластики: «Этого быть не может, ибо этого не может быть».

Для решения вопроса – быть или не быть структурной поэтике – мало общих рассуждений и ловли логических противоречий в статьях противников. Необходимо, очевидно, обратиться к анализу гносеологической стороны поставленной проблемы.

Нам представляется прежде всего необходимым решение вопроса о том, можно ли искусство целиком считать знаковой системой, ибо только в случае положительного решения этой проблемы оно всецело может стать объектом семиотики – науки об общих свойствах знаковых систем и законах их функционирования.

Как соотносятся художественный образ и знак? В чем особенность информации, содержащейся в художественном произведении? Эти вопросы прежде всего возникают, когда задумываешься о возможностях структурной поэтики.

* * *

Понятие «образ» применяется в марксистской научной литературе в двух смыслах – широком и узком, специальном. В широком смысле «образ» рассматривается как отражение внешнего мира в Сознании человека. Именно в этом смысле В. И. Ленин рассматривает ощущение как «образ соответствующего ощущению внешнего явления…» ¹.

В другом месте В. И. Ленин пишет: «…вне нас существуют вещи. Наши восприятия и представления – образы их. Проверка этих образов, отделение истинных от ложных дается практикой» ². В узком и специальном смысле понятие «образ» рассматривается как особая форма отражения мира в искусстве, художественная модель действительности, как художественный образ. Понятно, что второе, узкое толкование этого понятия является не чем иным, как частью первого, более широкого. Ведь и художественный образ является отражением, восприятием окружающего мира, представлением о нем. Поэтому художественному образу присущи те черты и свойства, которые отличают образ в широком смысле, как отражение мира в сознании человека.

Посмотрим, является ли образ в широком смысле этого слова знаком,а следовательно, можно ли считать систему образов, «мышление в образах» одной из разновидностей знаковых систем?

В труде «Материализм и эмпириокритицизм» В. И. Ленин, критикуя идеалистическую «теорию иероглифов», подчеркивал принципиальное отличие между образом и знаком. Образ – копия, снимок, изображение, отражение вещи или явления. При этом, как указывает В. И. Ленин, образ всегда предполагает отражение реального, объективного предмета – «изображение необходимо и неизбежно предполагает объективную реальность того, что «отображается» ³. Что же касается знаков, то они «вполне возможны по отношению к мнимым предметам, и всякий знает примеры таких знаков или символов» ⁴.

В. И. Ленин отмечает схожесть образа и отображаемого предмета, ибо образы суть копии, снимки, отображения предметов, а знаки могут не иметь «никакого сходства» с предметами, которые они замещают.

Отождествление образа предмета (явления) со знаком неизбежно приводит к идеализму, ибо «подвергается некоторому сомнению существование внешних предметов…» ⁵. Нельзя смешивать материальный знак с идеальным, мысленным образом предмета в человеческой голове.

Любой образ стремится отражать предмет во всей совокупности его реальных свойств, чего никогда не дает знак. В. И. Ленин в конспекте книги Л. Фейербаха о Лейбнице замечает: «Хорошо сказано», – на полях цитаты из Фейербаха: «Что же такое название? Отличительный знак, какой-нибудь бросающийся в глаза признак, который я делаю представителем предмета, характеризующим предмет, чтобы представить его себе в его тотальности» ⁶. В знаке предмет представляется (репрезентируется) по одному его признаку, обычно – по наиболее очевидному, «бросающемуся в глаза». Образ, напротив, стремится охватить, отразить наибольшее количество реально присущих предмету или явлению признаков, предмет в целом, в совокупности его свойств, в его тотальности.

Эти принципиально важные ленинские указания следует всегда иметь в виду, когда мы говорим о различии образа и знака. Но коль скоро образ в самом широком и общем его значении нельзя отождествлять со знаком, то в равной мере это относится к художественному образу.

Уже по одному этому нельзя художественный образ рассматривать как знак предмета. Но, говоря о художественном образе, необходимо отдельно подчеркнуть его специфические особенности, которые отличают искусство от других образов внешнего мира и приводят к еще более значительной разнице между этим классом образов действительности и знаками.

Ход рассуждений поборников структурной лингвистики весьма прост. Сначала «доказывается», что искусство тождественно языку и является системой знаков, а затем постулируется возможность изучения его средствами семиотики, как любой знаковой системы.

Послушаем, например, А. Кондратова: «Искусство является языком, своеобразным языком образов», «все виды искусства являются языками! Правда, очень своеобразными и сложными. Вернее, даже не языками, а особыми системами знаков» ⁷. Доказательств, конечно, никаких – примите на веру.

Читая работы исследователей, рассматривающих искусство как разновидность знаковой системы, нетрудно убедиться, что само слово «знак» понимается ими в двух совершенно разных значениях.

С одной стороны, «знаком» называется символ, аллегория, репрезентирующая явление (красный флаг на броненосце «Потемкин»- символ революции, горьковские Уж и Сокол и т. д.).

1. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 18, стр. 46.[↩]
2. Там же, стр. 109 – 110.[↩]
3. Там же, стр. 248.[↩]
4. Там же, стр. 247.[↩]
5. Там же.[↩]
6. В. И. Ленин, Философские тетради, Политиздат, М. 1965, стр. 74.[↩]
7. А. Кондратов, Язык ли искусство?,»Знание – сила», 1963, N 5, стр. 1 – 2.[↩]