С. Есенин. «Анна Снегина»

1

В поэме С. Есенина «Анна Онегина» отразились его знание крестьянской жизни, его задушевные мечты и воспоминания, революционные порывы; в ней ярко сказался его художественный талант. «Анна Снегина» – значительное произведение советской поэзии об участии крестьянства в Октябрьской революции.

Поэма была закончена С. Есениным в январе 1925 года в Батуми. Как известно, «кавказский период» (конец 1924 – начало 1925 годов) был в творчестве поэта одним из самых плодотворных. В это время, кроме «Анны Снегиной», С. Есениным были написаны: «Русь Советская», «Русь уходящая», «Капитан земли», «Песнь о великом походе», «Персидские мотивы», «Баллада о 26», «Мой путь», «Возвращение на родину», «В. И. Ленин», «Стансы» и другие.

Этот круг художественных произведений свидетельствует об идейно-художественном росте поэта. В нем явственно ощущается стремление поэта выйти за пределы лирических мотивов к большим эпическим темам.

Эти стремления обозначились у С. Есенина довольно давно («Марфа Посадница», «Ус», «Товарищ», «Небесный барабанщик») ; не раз порывался поэт написать революционно-героическую поэму или драму («Пугачев», «Страна негодяев») ^1. Но обычно и в эпических вещах С. Есенин оставался лириком «по самой строчечной сути». Даже реальное историческое лицо Емельяна Пугачева – он превратил в рупор своих настроений, осмыслив его крайне субъективно. С годами, с ростом эпических тенденций в советской поэзии тяготение к объективному изображению действительности в поэзии С. Есенина усилилось. Его лирика обогащалась все новыми и новыми реалистическими картинами («Русь Советская», «Русь уходящая», «Мой путь», «Стансы» и другие). Эпические темы – Октябрь, Ленин, строительство новой жизни – выдвигаются в его творчестве на одно из первых мест, хотя и разрешаются чаще всего привычными лирическими средствами. В стихотворении 1924 года «На Кавказе» С. Есенин уже имел известное право сказать:

… созрел во мне поэт

С большой эпическою темой.

Тогда-то и началась работа поэта над поэмой «Анна Онегина». Однако создание реалистического произведения столь крупного плана потребовало от него больших творческих усилий. Ни на одно из своих произведений Есенин не потратил столько времени и напряженного труда, сколько на эту поэму. Над нею он работал, с перерывами, почти год – с весны 1924 года до весны 1925 года.

Первое известие о работе над поэмой содержится, по нашему мнению, в письме Есенина из Баку от 11 – 12 мая 1924 года к Г. Бениславской:

«Почему не пишу? Потому что некогда. Пишу большую вещь»^2.

Стремлением скрыться от назойливых друзей и уединиться для творческой работы над поэмой «Анна Снегина», вероятно, было вызвано «бегство» Есенина из Баку в Батуми, где он задерживается на целых два месяца (декабрь-январь).

14 декабря 1924 года поэт писал П. Чагину в Баку: «Теперь сижу в Батуме. Работаю и скоро пришлю Вам поэму, по-моему, лучше всего, что я написал»^3.

К концу января 1925 года (как можно судить по письму С. Есенина к Г. Бениславской от 20 января 1925 года) поэма «Анна Снегина» была закончена. Нетребовательный к себе автор и позднее – в Баку и в Москве – возвращался к ней, вносил поправки, делал изменения. По приезде в конце февраля 1925 года из Баку в Москву, – вспоминает В. Наседкин, – Есенин «переписывал «Анну Онегину» набело, просиживал целыми часами над ее окончательной отделкой»^4.

Рукописи поэмы хранят следы тщательной работы поэта над ее текстом. Многие стихи, по тем или иным соображениям неудовлетворявшие Есенина, безжалостно отбрасывались им. Приведем только один пример, представляющий значительный интерес и в биографическом и в историческом отношении. Из приводимого ниже отрывка в окончательную редакцию поэмы вошли только выделенные курсивом первых четыре и два последних стиха:

Суровые, грозные годы,

Ну разве всего описать?

Слыхали дворцовые своды

Солдатскую крепкую мать.

И сам я ругался немало,

Когда буржуазная брысь

Слюною своей заливала

Пожаром взметенную жисть.

Хотя коммунистом я не был

От самых младенческих лет,

Но все же под северным небом

Винтовку держал за Совет!

Возмездье достигло рока,

 

Рассыпались звенья кольца.

Тогда Мережковские Блока

Считали за подлеца.

«Двенадцать» во всю гремело,

И разве забудет страна,

Как ненавистью вскипела

Российская наша «шпана».

И с ним я, бродя по Галерной,

Смеялся до боли в живот

Над тем, как хозяину верный

Взбесился затягленный «скот».

Скотом тогда некий писака

Назвал всю мужицкую голь

И в зад геморой наплакал

За барскую участь и боль.

Эх, удаль, цветение в далях

Не даром чумазый сброд…

От работы над поэмой Есенин испытывал глубокое удовлетворение. «Я не приеду до тех пор, пока не кончу большую вещь, – писал он Г. Бениславской из Батуми в середине января. – Как нравится «Русь уходящая»? Вещь, я над которой работаю, мне нравится самому. Отрывок пришлю из Баку. Я там буду дней через пять»^5. О том, что «Анна Онегина» ему нравится, Есенин заявляет и в письме Г. Бениславской от 20 января 1925 года. Сообщая ей об окончании поэмы, он просит выяснить в Москве у знакомого редактора: «Может ли он купить у меня поэму в 1000 строк. Лиро-эпическая. Очень хорошая»«.

Есенин определенно выделял поэму среди своих новых произведений. Недаром при встрече с московскими друзьями и литераторами в конце февраля и марте 1925 года «он охотнее всего читал тогда эту поэму. Было видно, что она нравилась ему больше, чем другие стихи»^6. Не потому ли поэт так высоко ценил «Анну Онегину», что это – «лиро-эпическая» поэма и в ней ему удалось больше, чем в других вещах, «вырваться» на простор эпического изображения действительности? Однако на публичном чтении автором поэмы в Политехническом музее (во второй половине марта) «поэма успеха не имела»^7. Более того, на этом вечере, как вспоминает В. Шершеневич, «Анну Онегину» освистали.

Вскоре поэма была опубликована (в майских номерах газеты «Бакинский рабочий» и в «Красной нови», N 4), но ее появление в печати прошло почти незамеченным. Тогдашняя критика, привыкшая видеть в Есенине чисто лирического поэта, не разобралась в содержании и художественном своеобразии «Анны Онегиной». Некоторые критики советовали Есенину вообще отказаться от эпических сюжетов и жанров.

 

«Не следует браться за эпические сюжеты, когда обладаешь чисто лирическим дарованием неширокого диапазона», – поучал Есенина критик А. Лежнев^8.

Можно сказать, что при жизни Есенина эпические тенденции в его поэзии тогдашней критикой не были поддержаны. Особенно это относится к «Анне Онегиной», которая была воспринята и охарактеризована совершенно неверно.

Отрицательное отношение к «Анне Онегиной» сохранилось в критике и позднее.

«Анна Онегина»… поэма неудавшаяся… – писал П. Медведев. – Сюжет – малозначителен; его не хватает на поэму, и приходится растягивать, разбавлять его вставными эпизодами. Описательная часть поэмы яркостью и силой не блещет. Лирические отступления однообразны и невыразительны»^## П. II. Медведев, Пути и перепутья Есенина, в кн. Николай Клюев и П. Н.

1. «Из Есенина будет отличный бытовик – я это в нем чувствую», – записал Д. Фурманов в своем дневнике в 1921 г. (Архив Д. Фурманова в ИМЛИ, П-62 – 1576). ^[↩]
2. Письма С. Есенина к Г. Бениславской цитирую по машинописным копиям, хранящимся в Центральном архиве литературы и искусства; Ф. 190, оп. 1, N 92.^[↩]
3. С. Есенин, Сочинения в двух томах, т. II, Гослитиздат, М. 1955, стр. 223.^[↩]
4. В. Наседкин, Последний год Есенина (Из воспоминаний), М. 1927, с. 10.^[↩]
5. Центральный гос. архив литературы и искусства, Ф. 190, оп. 1, N 92.^[↩]
6. В. Наседкин. Последний год Есенина (Из воспоминаний), стр. 10.^[↩]
7. Там же, стр. 10.^[↩]
8. А. Лежнев, Вопросы литературы и искусства, «Круг», М. -Л. 1924.^[↩]