Развитие концепции

Г. Н. Поспелов, Искусство и эстетика, М., «Искусство», 1964, 325 с.

Автор рецензируемой книги принадлежит к числу выдающихся ученых в области истории русской литературы, теории литературы и эстетики. Особенность научных исследований Г. Поспелова заключается в том, что в них органически сочетаются глубокие философские обобщения с конкретно-историческим подходом к явлениям художественной культуры, начиная от глубокой древности и кончая современностью. Этим объясняется тот огромный интерес, который проявляла и проявляет научная общественность страны к трудам видного теоретика.

Большой научный интерес представляет и одна из последних его монографий «Искусство и эстетика», а также концептуальные статьи «Общее литературоведение и историческая поэтика»¹, «Идея художественная», «Стилистика»² и другие, где получили дальнейшее развитие идеи, сформулированные им в предыдущих книгах «О природе искусства» (1960), «Эстетическое и художественное» (1965), в учебнике «Теория литературы» (1978).

Центральной проблемой рассматриваемого труда является проблема происхождения искусства и его специфических особенностей. В этом аспекте автором анализируются важнейшие теоретические вопросы марксистско-ленинской эстетики, в частности проблема прекрасного.

Что же нового мы находим в последней книге Г. Поспелова? Опираясь на положения Гегеля, высказанные в его центральном труде «Наука логики», автор возражает тем искусствоведам и теоретикам литературы, которые неверно трактуют мысль немецкого философа о содержании и форме. На самом деле у Гегеля речь идет о диалектике содержания и формы применительно не к отдельному произведению искусства, а в более широком плане. При этом автор критикует гегелевское положение об «удвоении» формы. На самом деле, подчеркивает Г. Поспелов, удваивается не форма сама по себе, а термин, которым обозначаются два различных понятия. То, что можно назвать «формами» развития искусства, относится к его содержанию, а все то, что можно назвать «формами» выражения, – это материальные средства выражения содержания, различные в различных видах искусства. Первое значение термина «форма» автор предлагает называтьфилософским значением, а второе – эстетическим. И он полагает недопустимым смешивать два эти значения одного термина.

Все это относится к искусству. Оно, по мнению автора, является формой развития общественного сознания, выделившейся ранее других его форм из синкретического мышления первобытного общества (ранее науки, философии, этики, правовых и политических концепций).

Как же это произошло? Как же исторически возникло искусство в собственном смысле слова, искусство как художественное творчество, в частности собственно художественная литература в ее отличии от литературы религиозной (от проповедей, молитв, «агиографии»), публицистической, летописной? В первой большой главе книги автор подробно рассматривает этот процесс на фактах древнегреческой литературы и скульптуры. По его мнению, искусство возникло исторически в период, когда в том или другом первобытном национальном обществе сложилось большое имущественное неравенство, когда богатые и знатные члены общества стали подчинять своим интересам труд и имущества бедноты, когда они для охраны своих интересов создали вооруженную государственную власть. Тогда в предметноммышлении общества (абстрактного мышления в те времена еще не было у людей) неизбежно стало возникать эмоционально-оценочное осмысление и отношение – положительное или отрицательное – к особенностям жизни и деятельности людей, имеющих разноеположение в обществе, к их социальным характерам. Такое осознание общественной жизни в XIX веке стали называть идеологическимее осознанием. Таким образом, по мнению автора, идеологическое осознание и оценка общественной жизни возникли сначала в предметном мышлении людей. Оно не существует только в форме отвлеченных концепций, как полагают некоторые философы. И такое осознание жизни всегда было и до сих пор является основным источником содержания искусства.

Во второй главе книги автор снова много говорит о специфике самого процесса создания художественных произведений. Исправляя и дополняя понятия, выдвинутые Гегелем, он считает здесь самым важным понятие творческой типизации характерностей общественной жизни, осуществляемой для совершенного выражения их идеологического осознания и оценки и приводящей к созданию экспрессивных образов. Самое интересное в этой главе – рассмотрение вопроса о том, какие свойства творческой типизации искусство, вычленяясь из синкретического творчества ранней стадии развития общества, унаследовало от него. У автора здесь новая мысль – искусство унаследовало от первобытного синкретического мышления способность к возникновению иллюзии реальностихудожественных образов изобразительной группы искусств в процессе их восприятия.

В третьей главе книги автор снова различает в сознании мыслящих людей их обобщающее идеологическое осмысление жизни и их обобщающие, в частности научные и технические, знания о закономерностях жизни, часто не имеющие «надстроечного» значения и обладающие своими особенностями исторической смены концепций. И здесь снова некоторые «новинки». Автор напоминает процесс возникновения понятия и термина «реализм», говорит о сущности реализма как принципа художественного отражения жизни (развившегося при возникновении историзма в идеологическом мышлении во второй четверти XIX века), указывает на неточность принятого у нас перевода письма Ф. Энгельса к М. Гаркнесс. («Правдивость» вместо «верности» воспроизведения «типических характеров в типических обстоятельствах»; это неизбежно приводит к мысли, будто все нереалистические произведения тем самым являются ложными по своей идейной направленности, по своей идее.) Затем он возражает Л. Тимофееву, предложившему различать два «типа творчества» – художественного «воспроизведения» жизни и художественного ее «пересоздания». Ведь несомненно, что искусство всегда «пересоздает», «претворяет» жизнь, да еще в разных отношениях! А затем автор предлагает понять реалистичность произведений искусства как достижение «художественных знаний» об общественной жизни определенной страны и эпохи – конечно, различной глубины и значительности в разных произведениях.

Далее автор указывает на неправильность отождествления понятий «социалистических (по своим идеалам) литератур» и тех принципов реализма или нормативности, которые в них могут возникать. А такое отождествление нередко можно найти в теоретических книгах и статьях некоторых наших литературоведов.

Но самое главное другое. Необходимо яснее понять, в чем есть существенное различие между реализмом как принципомотражения жизни в литературах несоциалистических по своим идеалам и в социалистических – в этом отношении – литературах разных народов. Он предлагает видеть это различие в том, что писатели несоциалистических литератур, не обладая конкретно-историческим мировоззрением, были очень сильны в реалистическом идейном отрицании, в критике изображаемых общественно-исторических характеров, но не могли приходить к реализму в изображении характеров, объективно достойных идейного утверждения, вследствие исторической отвлеченности своих идеалов. А писатели социалистических литератур с их конкретно-историческим пониманием перспектив национального развития могли наряду с реализмом в идейном отрицании жизни осуществлять реалистическое утверждение характеров, объективна его достойных. Такое понимание различий в принципах отражения жизни и может устранить неверное отождествление всей национальной литературы или каких-то ее течений и направлений, в единстве ее содержания и формы, с одним из типологических свойств содержания, каким является принцип художественной отражения жизни, художественный метод.

В той же главе автор предлагает и другое очень важное различение двух типов реализма. Это, с одной стороны, реализм «симптомов», в котором обстоятельств общественной жизни нет в сюжете произведения, а конфликты происходят в частных и личных отношениях, но персонажи все же действуют в соответствии с внутренними закономерностями, созданными в них условиями их воспитания (термин «симптомы» заимствован у Чернышевского из его статьи «Русский человек на rendezvous»). А с другой стороны, это реализм «обстоятельств», в котором социальные отношения персонажей развиваются в сюжете произведения и на глазах у читателей формируют общественно-исторические характеры персонажей (термин «обстоятельства» взят у Энгельса из его письма к Гаркнесс). В качестве примеров автор называет «Шуанов» и «Шагреневую кожу» Бальзака, «Бориса Годунова» и «Евгения Онегина» Пушкина.

В предпоследней главе книги автор, оправдывая ее заглавие, обращается к проблемам искусства в связи с проблемами эстетики. Он еще раз напоминает, что этот термин впервые выдвинул А. Баумгартен, в 1750 году называя так, по его выражению, «низшую гносеологию», или «науку о чувственном познании», то есть, по сути дела, все эстетическое познание жизни в предметном мышлении, а не только в искусстве. И когда Гегель выпустил свои «Лекции по эстетике», он во «Введении» к ним указал на неточность этого названия своего труда. Он писал там, что «единственное выражение, отвечающее содержанию нашей науки, – это философия… художественного творчества».

Автор рассматриваемой книги согласен с такой терминологией, он полагает, что «эстетика» – это гносеологическая наука, изучающая принципы познания «красивого» и «некрасивого» и в природе, и в искусстве, и в произведениях материальной культуры. А теория искусства – это дисциплина искусствоведения, вооружающая эту историко-онтологическую науку системой общих понятий, необходимых ей для выяснения закономерностей развития своего предмета.

И, наконец, последняя глава книги. Она посвящена выяснению художественного совершенства стиля произведений искусства в его зависимости от достоинств их содержания, прежде всего от объективной исторической правдивости их идейно-эмоциональной направленности. Автор показывает это на большом количестве примеров из литературы и искусства – на повестях И. Бунина, на романе Т. Уайлдера «День восьмой», на картинах художников из группы «Мир искусства», на романе Д. Мережковского «Петр и Алексей» и даже на краткой характеристике картины Рафаэля «Сикстинская мадонна». И все эти примеры как будто оправдывают его общую мысль.

Но автор книги называет искусство как художественное творчество «формой развития» общественного сознания, а литературу – «формой развития искусства». Между тем художественная литература имеет свои «формы развития» – типологические: литературные роды, жанры, виды пафоса, и исторически конкретные: качения, направления, стили. Автор о них ничего или мало что говорит в рассматриваемой книге, но он теоретически определяет их в других своих книгах³.

Первые три главы полностью посвящены анализу литературоведческих и искусствоведческих проблем. Четвертая и пятая главы затрагивают коренные проблемы марксистско-ленинской эстетики. Что касается вопросов литературоведения, то здесь, как мне кажется, заслуживает особого внимания подчеркивание автором идеологической значимости. Некоторые теоретики искусства и литературы оспаривали идеи Г. Поспелова об идеологической сущности художественной культуры. Однако практика идеологической борьбы на современном этапе снова и снова выдвигает на первый план мировоззренческое содержание искусства и литературы.

Из эстетических проблем, поставленных автором, заслуживает внимания вопрос об объективных основах прекрасного. В 60-е годы велись оживленные дискуссии о том, можно ли говорить о природе как эстетической ценности или же она эстетически нейтральна и приобретает эстетическое значение, будучи вовлеченной в общественно-историческую практику. Спорящие, разделились на две группы: «природников» и «общественников». Г. Поспелов убедительно доказал, что живая и неживая природа, а не только продукты человеческого труда и искусство, может рассматриваться посредством применения категорий прекрасного и уродливого. Автор при этом анализирует и выявляет объективные основы прекрасного в природе. По-новому ставится в книге проблема прекрасного в искусстве. Обычно литературоведами она обходится.

Конечно, не все положения, сформулированные автором, совершенно бесспорны. Но нет никакого сомнения, что книга «Искусство и эстетика» принадлежит к числу лучших работ последних лет по общей теории искусства.

г. Ленинград

1. »Вопросы литературы», 1986, N 1.[↩]
2. »Литературный энциклопедический словарь», М., 1987.[↩]
3. Таковы: «Проблемы исторического развития литературы», М., 1970; «Проблемы литературного стиля», М., 1972; «Лирика среди литературных родов», М.. 1976; сб. статей «Вопросы методологии и поэтики», М., 1983.[↩]