Пятый «Яснополянский сборник»
«Яснополянский сборник. Статьи, материалы, публикации», Приокское книжное изд-во, Тула, 1965, 228 стр.
Начиная с 1955 года музей-усадьба «Ясная Поляна» и Тульское (Приокское) книжное издательство выпускают сборники материалов и статей, посвященных Л. Н. Толстому. Недавно появилась пятая по счету книга.
Специалисты, изучающие жизнь и творчество Толстого, читатели, внимательно следящие за литературными новинками, с большим интересом относятся к этим сборникам. В них всегда находишь что-нибудь неизвестное раньше, новые строки самого Толстого или новые материалы о нем. В этих публикациях – главная ценность сборников, и редакция последнего выпуска поступила, конечно, правильно, открыв ими книгу.
Здесь впервые напечатаны семь писем Толстого. В сравнении с восемью с половиной тысячами, собранными в Юбилейном издании, семь новых писем могут показаться чем-то несущественным. Но когда речь идет о Толстом, всякая новая подробность, касающаяся его жизни и деятельности, всякий его новый автограф драгоценны.
До сих пор были известны, например, лишь два письма Толстого к Венделю Гаррисону, сыну знаменитого американского общественного и политического деятеля, борца за освобождение негров Уильяма Ллойда Гаррисона. В архиве Толстого найден конверт, на котором сохранился черновик третьего письма – благодарность за два последних тома биографии Гаррисона и ответ на просьбу прислать фотографии И. С. Тургенева.
Письма, о которых идет далее речь, совсем недавно поступили в архив. Бывший управляющий орловским имением А. А. Стаховича – В. В. Ермаков подарил московскому музею фотокопию с письма 1888 года. Оно касается неустроенной судьбы В. А. Шмидта, брата М. А. Шмидт, большого друга и последовательницы Толстого. В письме содержится просьба к А. Стаховичу взять В. Шмидта управляющим. Следующее письмо адресовано уральскому революционеру А. А. Эгон-Бессеру (этот корреспондент ранее совсем не был известен), который в 1899 году устроил в Шайтанском заводе народный концерт, а собранные средства направил Толстому в пользу пострадавших от неурожая крестьян Самарской губернии. Далее следует полученное из Индии письмо к известному ученому А. К. Датту – благодарность за книгу Свами Вивекананда «Философия йога».
В некоторых материалах, опубликованных в сборнике, содержатся интересные детали из истории творчества Толстого. На конверте одного из писем И. М. Трегубова (1898), например, обнаружена важная запись, развернутая в последних главах первой части романа «Воскресение», где рассказывается о свидании Нехлюдова с Катюшей Масловой в тюрьме: «Она просит за поджигателей на первом свидании. Он просит Масленникова о свидании с поджигателями. Она хвастается. Очень оживляется, прося за поджигательницу» (публикация К. Ломунова).
Впервые в этом выпуске «Яснополянского сборника» введен самостоятельный раздел «По толстовским местам». Четыре статьи, помещенные здесь, рассказывают о связях писателя с Тульским краем: о Никольском-Вяземском, г. Крапивне и ее окрестностях, о Телятинках и Пирогове. Толстой бывал здесь множество раз, и описания этих мест вошли в его творчество, поэтому рассказать о них стоило. Сотрудники музея использовали для этих работ самый разнообразный материал: художественное творчество и публицистику Толстого, его дневники, письма, воспоминания современников и т. п.
Особенно интересна статья Н. Лузина и С. Толстого «Никольское-Вяземское – родовое имение Толстых». Никольское-Вяземское – это то самое имение, которое после смерти И. А. Толстого было взято: в Опекунский совет за долги, а потом выкуплено Николаем Ильичом Толстым, отцом Льва Николаевича. Эта история вошла в «Войну и мир» и известна всем по рассказу о знаменитом ростовском Отрадном. В «Анне Карениной» продажа Облонским леса на сруб купцу Рябинину напоминает действительный факт, бывший в 60-х годах с самим Толстым в Никольском-Вяземском, когда он продавал лес купцу Черемушкину. Точное и подробное описание усадьбы и окружающего пейзажа находится в отрывках незаконченных исторических романов из эпохи XVIII – начала XIX века, над которыми Толстой работал в конце 70-х годов.
Позднее, в 1898 году, организуя помощь голодающим крестьянам Тульской и Орловской губерний, Толстой открывал в Никольском (принадлежавшем в ту пору его сыну Сергею Львовичу) столовые. В последний раз он был в Никольском-Вяземском летом 1910 года, за несколько месяцев до ухода из Ясной Поляны. В дневнике он записал: «У Сережи бездна народа и скучно, тяжело. Ходил к дьячку и говорил с бабами. Как мы можем жить среди этой ужасной, напряженной нужды?» (т. 58, стр. 71).
С Крапивной связана общественная деятельность Толстого – посредническая и школьная. В здешнем суде он бывал присяжным заседателем и однажды, в сентябре 1883 года, совершенно так же, как и Нехлюдов из «Воскресения», отказался участвовать в «стыдной комедии». Все эти и некоторые другие сведения о Крапивне собраны в статье А. Поповкина.
Отдельные черты крестьянского быта и народные характеры, увиденные Толстым в деревне Телятинки, вошли в его рассказы на деревенские темы. Кроме того, как свидетельствует С. Толстая, самоубийство Анны Степановны Пироговой, сожительницы владельца Телятинок А. Н. Бибикова, навело Толстого на мысль о финале «Анны Карениной» и дало имя героине романа. Обо всем этом, а также о многочисленных посещениях Толстым соседней деревни рассказано в статье А. Ксенофонтова «Телятинки».
Раздел завершается статьей Т. Архангельской о Пирогове, где жили старший брат Толстого Сергей Николаевич и сестра Мария Николаевна. Сам Толстой тоже бывал здесь; много работал – писал. Здесь в июле 1896 года он увидел близ распаханного поля, на краю пыльной, серой дороги раздавленный куст «татарина», который напомнил ему Хаджи-Мурата. Драматические события, случившиеся в молодости с владельцем Пирогова и потом с его дочерью Верой Сергеевной, дали Толстому материал для рассказов «После бала» и «Что я видел во сне». К сожалению, в обстоятельной статье Т. Архангельской собран не весь материал: забыта история с пироговской горничной Гашей, имевшая место в жизни самого Толстого и получившая известное отражение в «Воскресении». И еще то, что, побывав в 1904 году в Пирогове, Толстой вспомнил «сюжет Робинзона – сельского общества переселяющегося» – вторую книгу «Воскресения», о крестьянской жизни Нехлюдова, так никогда и не написанную.
В целом раздел «По толстовским местам» дает очень много. Читая его, как бы воочию видишь окружавший писателя мир. Статьи такого рода вполне уместны именно в музейных изданиях.
Помимо публикаций и фактографических статей, в сборнике, как всегда, напечатаны литературоведческие работы.
Интересны статьи А. Шифмана «Полемическое искусство молодого Толстого» и М. Бойко «Авторская позиция в романе «Анна Каренина».
К сожалению, довольно обширная статья В. А. Жданова «Творческая история рассказа «Хозяин и работник» не украшает сборник. Тема, взятая им, не нова. Помимо работы А. Петровского, напечатанной в двадцать девятом томе Юбилейного издания, еще в 1936 году появилась блестящая статья Н. Гудзия «Хозяин и работник» в первоначальной и в окончательной редакциях», которую В. Жданов почему-то даже не упоминает.
Сопоставляя тексты, Н. Гудзий с неопровержимой убедительностью показал, что по стилю, манере повествования и развертыванию сюжета первоначальная редакция близка к манере народных рассказов, от которой Толстой отходил в процессе работы, уснащая описание деталями психологии, быта, портретов в духе гоголевской «натуральной школы».
Работа В. Жданова не добавила к наблюдениям и выводам Н. Гудзия ничего нового, кроме многочисленных цитат из рукописей. Тексты Толстого комментируются в статье весьма упрощенно. Например, точная и ясная реалистическая деталь, как всегда у позднего Толстого передающая душевное состояние персонажа, – хозяин, вернувшись к саням после неудачной и напугавшей его попытки найти дорогу, «зашел под ветер от саней, сел на корточки и опять достал папироску и стал раскуривать ее. Но он не мог не только зажечь, не мог держать папироску, руки его дрожали и губы и зубы щелкали» – комментируется у В. Жданова Таким образом: «Следует обратить внимание на эту мелкую подробность с папироской. Толстой любит пользоваться ею в тех случаях, когда надо показать, что герой произведения, не обладая большой духовной силой, в трудную минуту старается затуманить себя никотином. И в данном случае важно было до поры до времени держать Василия Андреича на уровне обыкновенного человека» (стр. 108).
В другом месте, разбирая варианты эпизода, в котором Василий Андреич отправился верхом искать дорогу, но, отъехав недалеко, услышал протяжный волчий вой, В. Жданов замечает: «Фраза, очевидно, показалась писателю слишком целеустремленной в том смысле, что она не создает впечатления о среде, в которой оказался путник» (стр. 111).
В статье много говорится о «пересмотрах душевного состояния», «закономерном развитии переживаний», но действительный смысл этого сложного, именно в психологическом плане, рассказа так и остается нераскрытым.
Видимо, сознавая это, В. Жданов в заключение ссылается на то; что Толстой будто бы «оставлял за художником право на сокровенную тайну, вложенную в его произведение». Увы, право на сокровенную тайну не распространяется на авторов статей о творческой истории тех или иных литературных произведений.
Л. ОПУЛЬСКАЯ