Путеводитель по эпохе Блока

«Александр Блок. Переписка. Аннотированный каталог». Под редакцией В. Н. Орлова. Составители: Н. Т. Панченко, К. Н. Суворова, М. В. Чарушникова, вып. 1. Письма Александра Блока, М. 19715; вып. 2. Письма к Александру Блоку, М. 1070.

В предисловии к двухтомному каталогу блоковской переписки Вл. Орлов говорит: «Значение настоящего каталога, в котором письма А. А. Блока и его корреспондентов описаны точно и достаточно подробно, с исправлением во многих случаях неверных дат и других погрешностей, вкравшихся в первоначальные публикации, трудно переоценить. Каталог послужит незаменимым справочным пособием для всех, кто занимается и будет заниматься изучением жизни и творчества Александра Блока и историей литературного движения его времени» (1, 19). Действительно, работа, проделанная архивистами ЦГАЛИ, Пушкинского дома, Рукописных отделов Библиотеки СССР имени В. И. Ленина, Публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина, ИМЛИ и других хранилищ, подводит итог изыскательской и публикаторской деятельности нескольких поколений блоковедов. При этом двухтомник обрисовывает контуры еще не сделанного: читатели получают суммарное представление о той части блоковской эпистолярии, которая не увидела печати. Правда, уже после выхода первого тома каталога обнародован целый ряд писем (к Н. Н. Асееву, В. А. Зоргенфрею, К. А. Сюннербергу, В. Я. Брюсову, В. Э. Мейерхольду¹и др.), а один том «Литературного наследства» составила переписка Блока с женой. Но неизданные письма, как явствует из кратких аннотаций каталога, обещают еще немало содержательных дополнений к нашим знаниям о блоковских взглядах, оценках и предпочтениях. Д. В. Философову Блок «высказывает свое мнение о Л. Н. Андрееве» (1, 386); посылая С. А. Соколову стихи для альманаха, «характеризует выраженные в них настроения» (1, 369); выносит суждения о стихах и критической прозе Б. Садовского (1, 362 – 364) и т. д.

Даже по скупым аннотациям видно, что не введенные пока в научный оборот тексты содержат перекличку с уже известными высказываниями Блока. Так, М. А. Волошину в апреле 1916 года Блок пишет, что «для него настал «холодный белый день» (2, 509). Эту цитату из стихов Владимира Соловьева он употребил и в разговоре с М. В. Бабенчиковым в сентябре 1917 года: «Холодный белый день – не мое состояние, не ваше, даже не России, а всего мира, эпохи, в которую мы вступили. Это не любовь, а нечто большее, чем любовь, потому что любовь (единственная любовь к миру) сама входит в понятие «холодного белого дня» ². Знакомые блоковские интонации слышатся в ответе 1915 года на просьбу высказаться о предстоящем журнальном предприятии (возможно, «Журнале журналов»): «Милостивый государь господин Балаган. «Интервью» вообще я не сочувствую, да, кроме того, как мы будем говорить о деле, которое еще не начиналось? – Мне думается, когда выйдет журнал, тогда и будет видно, каков он. С совершенным уважением Александр Блок» (1, 36). Записка 1909 года к М. А. Бекетовой дает почти живое ощущение голоса Блока: «Высокочтимая тетя, поздравляю тебя заранее, так как не осмеливаюсь прийти к тебе завтра, так как у тебя будут некоторые любезные родственники, так как я прекратил с ними знакомство, так как они мне страшно надоели. Уважающий тебя племянник» (1, 39). Интересно одно из последних писем поэта, идущее вразрез со сложившимся представлением о мрачном угрюмстве его предсмертной весны, – письмо к А. Д. Радловой от 23 мая 1921 года: «Многоуважаемая Анна Дмитриевна. Содружество очень милое, и я рад в нем быть, но только в здоровом состоянии, а не поправиться, кажется, долго…» (1, 350). Это ответ на приглашение в Вольное содружество поэтов, задуманное в оппозицию «Цеху поэтов», с которым Блок, как известно, вступил той весной в острый литературный конфликт. В Содружестве предполагалось участие Ахматовой, Белого, Кузмина, Павлович, Пяста, Сологуба и др. (2, 380).

Как видно из приведенных примеров, текст сравнительно кратких писем дается в каталоге целиком. Решение это представляется очень верным. И действительно, как реферировать, например, записку Блока к Щеголевой на визитной карточке: «Простите меня за эту неожиданную записку. Я хочу Вас видеть. Жду Вас здесь на углу – с извозчиком. – Прошу Вас» (1, 407). «Предлагает встретиться»?

Или: «Высказывает свое отношение к личности адресата»? Приходится только сожалеть, что этот принцип не всегда соблюден в каталоге. Например, записка к К. А. Большакову заняла бы не больше площади, чем ее изложение: «Получил я «Поэму событий». Спасибо Вам за милую надпись. Александр Блок». Или письмо к А. Л. Волынскому от 11 июня 1916 года: «Глубокоуважаемый Аким Львович. Спасибо Вам за приглашение, но, к сожалению, мне пока не придется воспользоваться им: я призван и на днях уезжаю на службу в действующую армию. С истинным уважением Александр Блок». Конечно, сохранение не поддающейся пересказу индивидуальной интонации эпистолярного жеста не входит в задачу издания такого типа, как каталог, но и с точки зрения удобства будущих исследователей помещение полных текстов этого, рода единичных записок было бы предпочтительней.

Второй выпуск каталога знакомит нас с письмами, сохранившимися в архиве Блока, – посланиями единомышленников и литературных недругов, предложениями издателей и откликами читателей, почтительными и полемическими обращениями молодых поэтов. Эти обращения представляют особую ценность, – о литературном сознании этого поколения мы знаем гораздо меньше, чем о предыдущем и последующем поколениях. А духовная жизнь поэтической молодежи 1910-х годов была, если можно так выразиться, «блокоцентричной»; Дебютанты искали повода вступить в контакт с автором «Ночных часов», хотя молва о его суровых и жестких отзывах на стихи начинающих отвадила не одного стихотворца. Надо сказать, что наиболее духовно глубокие из представителей этого поколения часто отказывались от мысли о переписке с Блоком, надеясь на то, что он сам откликнется на обращенные к нему стихи и статьи, помещенные в печати. Так, критик Ю. А. Никольский признавался по поводу своей рецензии на «Стихи о России» Блока: «Для меня моя о нем заметка была ему письмом – личным, глубоко интимным» ³. Тем не менее, несмотря даже на саркастические строки Блока:

Курсистка прислала

Рукопись с тучей эпиграфов

(Из Надсона и символистов), —

юные литераторы продолжали искать блоковского внимания. Резюме своих отзывов Блок часто фиксировал на полученных письмах. Часть этих помет была опубликована в «Дне поэзии» в 1972 году. Все пометы приведены в каталоге. Анализ их должен составить содержание специального исследования, о котором с уверенностью можно сказать, что результаты его обещают быть весьма интересными, – ведь столько ярких литературных судеб в началах своих было Связано с Блоком. Из многих примеров укажу один: в январе 1921 года пачку стихов на отзыв прислали В. С. Алексеев, А. И. Введенский и Л. С. Липавский (двое последних стали потом известными детскими писателями – Л. С. Липавский под псевдонимом «Л. Савельев», – не говоря уже о других разделах их незаурядного творчества). Блок ответил письмом, а на обращении трех поэтов записал: «Ничто не нравится, интереснее Алексеев» (2, 149).

В археографическую справку о каждом письме входит его дата, указание на специальные особенности (черновик, копия, телеграмма и т. п.), текст помет, количественная характеристика (число и размеры листов, наличие конвертов), сведения о публикации или аннотация, место архивного хранения. Все эти сведения, даже «чисто технические», несут существенную литературоведческую информацию. Назовем, например, указание на то, что письмо к Е. П. Иванову из, Сиены, само по себе известное и дважды напечатанное, было написано Блоком на двух открытках с репродукциями картины Д. Больтраффио и фрески Д. Гирландайо (1, 193). Показателен и выбор открыток пишущими к Блоку: фотография В. Ф. Коммиссаржевской у Е. Н. Вавулиной (2, 145), «Видение отрока Варфоломея» М. В. Нестерова у Городецкого (2, 196), портрет А. Стриндберга у Пяста (2, 378), вид Венеции у Вас. Гиппиуса (2, 175) и т. п. Перед нами примеры «подключения» к блоковским темам, мотивам и интересам через иконографический материал.

При датировке писем и составлении аннотаций и именного указателя публикаторами проделан обширный цикл разысканий, обидно скрытых от читательского взгляда. Недостаток места не позволил им изложить аргументацию в пользу выбранного ими решения, и точность последнего сможет оценить только тот, кому доведется заново проходить этот извилистый комментаторский путь. На каждом повороте этого пути поджидают ловушки описок, поменявшихся местами в архивных перетрясках конвертов, взятых впоследствии адресатами и адресантами писем псевдонимов, глухо спрятавших раннюю пору их жизни, а то еще категорического отмежевывания адресанта от своего письма (а в случае блоковского архива примером такого ошибочного самоотвода является позднейшее заявление А. Адалис по поводу ее письма 1921 года к Блоку). Впрочем, о трудностях, которые пришлось преодолевать, составляя этот каталог, рассказала в очерке «Архивист ищет дату» руководительница этой работы К. Н. Суворова⁴.

По части датировок это издание вполне заслуженно может именоваться почетным титулом авторитетного источника. Именно поэтому и хочется обратить внимание на несколько случаев недосмотра во избежание дезориентации будущих исследователей. Так, одно из писем Л. Я. Гуревич к Блоку датированное в каталоге «1910, начало ноября – 1912, июль» (2, 214), вполне поддается более точной датировке по содержанию: 19 января 1912 года. Точная дата этого письма особенно важна, потому что в нем говорится о присоединении подписи Блока к протесту группы литераторов в связи с прекращением издания «Всеобщей газеты». В одном из ближайших по дате номеров «Речи» (22 января 1912 года) и было напечатано обсуждавшееся коллективное заявление, числящее под собой среди прочих и подпись Блока. Таким образом, и отдел «Перечень опубликованных писем А. А. Блока, не находящихся на государственном хранении» в рубрике «Официальные письма» мог быть дополнен еще одним пунктом.

В другом случае три письма Городецкого от октября 1909 года датированы публикаторами ноябрем того же года. Причиной ошибки послужило то, что Городецкий пометил эти письма словом «листопад» (архаизм, который словарь Даля соотносит и с октябрем, и с ноябрем). Решение публикаторов, по-видимому, обусловлено содержанием писем: уже в первом из них, от «10 листопада», Городецкий говорит об отрицательной рецензии Блока на сборник Городецкого «Русь», которая была напечатана в «Речи» только 12 октября. Но, во-первых, просмотр всех произведений и писем Городецкого этого периода обнаруживает, что «листопадом» он называл октябрь, а ноябрь – «груднем». Во-вторых, история конфликта Городецкого с Блоком выглядит при такой датировке весьма неправдоподобно: Городецкий, славившийся своей импульсивностью, ждет месяц (!), чтобы ответить возмущенным письмом на строгую критику своего давнего друга. Разгадка ситуации, по-видимому, такова: Блок за несколько дней до обнародования рецензии предупредил Городецкого о характере своего отзыва. И этот поступок четко обрисовывает как мужественность литературной позиции Блока, так и «джентльменство» (как говорили современники) его житейского поведения.

Некоторые другие гипотетические датировки можно оспорить: например, письмо В. И. Нарбута (2, 341) относится скорее к началу 1910, а не 1909 года. Письмо Городецкого по поводу необходимости издать сборник Вл. Гиппиуса вряд ли написано в октябре 1912 года, когда эта книга уже вышла; по содержанию это письмо можно датировать ноябрем 1910 года. В нескольких случаях публикаторов подвела распространенная описка, характерная для первых чисел января, когда адресант по инерции помечает письмо предыдущим годом: письмо А. А. Кондратьева от 2 января 1907 года (2, 285), письмо Д. В. Философова от 2 января 1915 года (2, 465).

Но, повторяю, ошибки и опечатки (их, к сожалению, в этом издании тоже немало, в том числе, увы, и в датах) легко продемонстрировать, а вот россыпь находок и даже маленьких открытий обречена, в силу строгой академичности издания, остаться «невидимой миру». Здесь в первую очередь надо сказать об именном указателе. Он опять-таки не безупречен. Например, А. Н. Егунов, посылавший в 1920 году свои стихи Блоку на отзыв, – впоследствии видный советский филолог-классик, и даты его жизни нетрудно установить; некоторые дополнительные сведения о корреспондентке Блока Е. Н. Вавулиной приведены в комментариях к письму Станиславского к ней, опубликованному в собрании сочинений Станиславского⁵; помета Блока на письме М. Ф. Андреевой к нему – «Де Бур Бунчук» (2, 14), – относящаяся к молодым артистам Ю. Л. де Буру и Е. О. Бур-Бунчук, вообще не отражена в именнике. Можно внести еще некоторые дополнения и поправки, но нельзя не оценить огромную работу по выяснению биографических данных о лицах, многие из которых, помимо своей переписки с Блоком, никогда с литературным миром не соприкасались и оттого до сих пор не попадали в сферу внимания литературоведов и архивистов. Высокую квалификацию проделанной работы показывает, пожалуй, такой пример: в письме к Ф. Ф. Фидлеру от 16 ноября 1909 года Блок «просит помочь получить работу А. Г. Альмедингену» (1, 386). Но у Блока здесь описка: речь могла идти только о молодом филологе Г. А. Альмедингене, и К. Н. Суворова совершенно справедливо внесла в именной указатель сведения об этом человеке.

Аннотации почты поэта за двадцать лет – за все «начало века» – и свод справок о корреспондентах Блока и лицах, упомянутых в его переписке, практически представляют собой как бы путеводитель по «эпохе Блока». Для всех, кто интересуется и занимается этой все еще мало изученной эпохой, такой справочник является подлинно незаменимым.

г. Рига

1. «Письмо А. Блока Н. Асееву». Публикация В. Н. Орлова, «Тезисы I Всесоюзной (III) конференции «Творчество А. А. Блока и русская культура XX века». Изд. Тартуского университета, 1975; А. А. Блок. Письма к В. А. Зоргенфрею (публикация С. С. Гречишкина и А. В. Лаврова), «Русская литература», 1979, N 4; А. А. Блок, Письма к Конст. Эрбергу (К. А. Сюннербергу). Публикация С. С. Гречишкина и А. В. Лаврова, «Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома на 1977 год», «Наука». Л. 1979: «Александр Блок и его неизданные письма». Публикация В. П. Енишерлова, «Новый мир». 1979, N 4.[↩]
2. М. В. Бабенчиков, Отважная красота, «Звезда», 1968, N 3. стр. 199.[↩]
3. ЦГАЛИ, ф. 131, оп. 1, ед. хр. 161. л. 168 об.[↩]
4. »Встречи с прошлым», сб. материалов ЦГАЛИ, вып. 2; «Советская Россия», М. 1976, стр. 118 – 123. [↩]
5. К. С. Станиславский, Собр. соч. в 8-ми томах, т. 8, «Искусство», М. 1961, стр. 170, 527.[↩]