№4, 1971/Обзоры и рецензии

Проблемы немецкого натурализма

Ursula Munchov, Deutscher Naturalismus, Akademie-Verlag, Berlin 1968, 165 S.

В большой и плодотворной дискуссии о судьбах современной литературы, развернувшейся в последние годы в ГДР, внимание ученых привлекла и проблема натурализма – одного из сложнейших явлений культуры на рубеже двух эпох. Все более явственно вырисовывается тяготение исследователей к конкретно-историческому анализу генезиса этого течения в немецкой литературе, нередко пересматриваются некоторые традиционные суждения, отдельные устоявшиеся формулы, противоречащие реальному процессу художественного развития. При этом авторы работ рассматривают не только литературные произведения, но и другие виды искусства 80 – 90-х годов XIX века в их связи с политическими, философско-эстетическими и научными тенденциями этих лёт.

Точка зрения на литературу натурализма как на закономерно появившееся в последней трети прошлого века течение характерна и для исследования Урзулы Мюнхов о немецком натурализме, опубликованного недавно в ГДР. Автор книги анализирует немецкий натурализм в динамике, конкретно прослеживая его «величие в падение», выявляя специфические особенности последнего большого литературного движения XIX века в Германии. Немецкий натурализм рассматривается в исторической перспективе, масштабно: широко исследуются его истоки и место в литературном процессе. У. Мюнхов убедительно показывает, что натурализм был «своего рода узловым, переломным моментом» в развитии немецкой литературы в период с 1830 года и до современности. Немецкие натуралисты по-своему аккумулировали многие литературные традиции, исходя из новых исторических задач. У. Мюнхов делает важный и плодотворный вывод о том, что «немецкий натурализм в определенном смысле послужил основой для развития литературы XX века», был той своеобразной лабораторией, которая подготовила ряд достижений критического реализма в Германии.

Автор книги исходит из того, что немецкий натурализм 80 – 90-х годов не был монолитным течением с какой-либо единой общественной и литературно-эстетической программой, а объединял разных по своим политическим и художественным воззрениям писателей.

Рисуя пеструю и противоречивую картину формирования натурализма в Германии, У. Мюнхов подробно освещает фазы становления натурализма, деятельность двух ведущих центров этого движения (Мюнхен и Берлин). Автор книги раскрывает общие закономерности, свойственные натурализму, опираясь на конкретный анализ его вершинных и этапных явлений. Ибо только тщательное изучение творчества всех ведущих художников может дать более или менее целостное представление о таком сложном и неоднородном течении, каким был немецкий натурализм.

После общего историко-литературного обзора мы находим в книге краткие очерки о Г. Гауптмане, М. Гальбе, О. -Э. Гартлебене, Г. Зудермане, М. Крецере, В. Поленце, К. Фибих, писателях, творчество которых в той или иной степени развивалось под влиянием натурализма. Для более полной характеристики натурализма следовало, на наш взгляд, прибавить небольшой раздел о Р. Демеле – крупнейшем поэте-лирике той поры.

Раскрывая сильные и слабые стороны немецкого натурализма, автор органически связывает историю его формирования с обострившейся классовой борьбой немецкого пролетариата. Эта борьба воодушевила многих, даже далеких от рабочего класса литераторов и наполнила социальным пафосом их произведения. Молодые писатели, возмущенные драконовскими «чрезвычайными законами против социалистов», при помощи которых железный канцлер хотел задушить поднимающееся общественное движение, обращались к теме пролетариата, показывали в своих произведениях горе и страдания рабочего класса, несправедливость власть имущих, кричащие социальные контрасты. Лучшие произведения натуралистов выражали идеи социализма; распространившиеся в те годы в кругах интеллигенции. И как справедливо показывает немецкая исследовательница, это позволило натурализму в ту пору, когда он был оплодотворен этими идеями, создать образы пролетариев, «о чем Ибсен не мог еще мечтать».

Правда, эта связь была непрочной и недолгой. Но в период своего расцвета натурализм, обладавший необычайной способностью чутко откликаться на актуальные проблемы, расширяет тематические горизонты немецкой литературы, рисует резко обнаженные противоречия буржуазной действительности. Писатель должен, заявлял один из видных литераторов журнала «Гезельшафт» Ф. Авенариус, «улавливать пульс времени» 1. А глава мюнхенского кружка натуралистов М. Конрад провозглашал, что социальный вопрос стал «сегодня вопросом всех, вопросов» 2. В книге верно говорится о том, как обращение к социальной проблематике, стремление изобразить современность неизмеримо расширили творческие возможности писателей нового поколения; объектом художественного исследования стали новые стороны жизни, ранее считавшиеся запретными. Антибуржуазная направленность этих произведений была продиктована искренними симпатиями к людям труда, подчас носила острый характер. Однако, не имея ясных положительных перспектив и руководствуясь биофизиологической концепцией общественной жизни, натуралисты не вскрывали подлинных причин изображаемых ими явлений.

У. Мюнхов отмечает, что молодые литераторы, желая воздействовать на общественное мнение, стремились использовать прежде всего театр, ставший ареной острых идеологических битв. Решительная борьба объявляется шовинистическим пьесам Вильденбруха и салонной драматургии Пауля Линдау. В этом отношении особенно важную роль сыграл театр «Свободная сцена», открывший двери произведениям Ибсена и Л. Толстого, послужившим образцами для драматургов новой школы.

Исследовательница не ограничивается анализом основных мотивов, тем, открытых «младогерманцами» (писатели новой школы часто себя называли «новейшей «Молодой Германией»), а раскрывает своеобразие художественных приемов, найденных ими для воплощения нового жизненного материала. У. Мюнхов подчеркивает, что натуралистическая эстетика, опираясь на теорию Золя, своеобразно воспринятую в Германии, побуждала писателей быть прежде всего документалистами своего времени; они ценили превыше всего принцип правды и выступали против фальшивого пафоса официальной литературы германского рейха. Однако при этом имелась в виду правда отдельного факта, моментальная фотография повседневной жизни, лишенной динамики. Осуществление в художественной практике фото-фонографического метода при изображении действительности приводило художника к отказу от социального анализа, от обобщений. Такой метод толкал художника, как отмечает автор книги, К созданию статичных, пассивных героев; «провозглашался принцип дегероизации». Рассматривая творчество отдельных писателей, У. Мюнхов выделяет центральные темы натурализма: вопросы наследственности, буржуазной семьи, женской эмансипации, соотношения человека и среды и др. Все эти темы трактовались в духе позитивизма.

Конкретно прослеживая основные идейно-художественные особенности немецкого натурализма, У. Мюнхов более подробно останавливается на жанре драмы и закономерно ставит в центре внимания Гауптмана, чьи драматические творения были наиболее полным выражением идейно-эстетических исканий того времени. Она справедливо отмечает, что автор «Ткачей» не следовал методу «последовательного натурализма», для которого человек был лишь «куском природы». В понимании человека и мира Гауптман был скорее последователем Георга Бюнхера, жизнь и творчество которого глубоко интересовали молодого драматурга. В противовес многим западным исследователям У. Мюнхов подчеркивает социально-общественное звучание первых пьес Гауптмана («Перед восходом солнца», «Праздник примирения», «Одинокие»).

Глубокой и плодотворной является мысль автора о том, что «Ткачи» обращены не к прошлому, хотя в пьесе описываются события 1844 года, а скорее к настоящему (к началу 90-х годов). В споре с Бенно фон Визе и другими буржуазными литературоведами о финале «Ткачей» У. Мюнхов отвергает их религиозное толкование социальной драмы. Не старик Гильзе, символизирующий покорность и религиозное смирение, выражает концепцию пьесы. «В финале «Ткачей», – справедливо пишет У. Мюнхов, – проявляется мощная и непоколебимая солидарность ткачей против своих угнетателей».

У. Мюнхов убедительно показывает, что вопреки декларациям натуралистов, шумно провозглашавших отказ от устоявшихся традиций и общепринятых авторитов, они на самом деле продолжали во многом линию критических реалистов. И не случайно именно Фонтане восторженно приветствовал дебют молодого поколения литераторов, и прежде всего Гауптмана. Натурализм, как показывает автор работы, использовал и развивал отдельные мотивы, темы, структурные особенности, открытые еще Бюхнером, Гейне, писателями «Молодой Германии». Значительный интерес представляет материал, демонстрирующий связь между ранними социалистическими произведениями, написанными рабочими или социал-демократическими интеллигентами, и драмами, созданными писателями-натуралистами. При этом раскрывается сложный характер восприятия и использования этих традиций. Метод натуралистов приводил, в частности, к искажению образа рабочего.

У. Мюнхов интересуется не только истоками немецкого натурализма, но и намечает те нити, которые связывают это литературное течение с искусством нашего времени. Проблема ищущего интеллигента, ученого, поставленная в литературе 80 – 90-х годов, стала одной из животрепещущих проблем, решаемых, разумеется, с иных позиций художниками нашей эпохи (от «Профессора Мамлока» Фр. Вольфа до «Жизни Галилея» Б. Брехта и «Физиков» Ф. Дюрренматта). С другой стороны, опыт натурализма по-своему использовала и декадентская литература, опираясь на его слабые стороны. Тяготение к болезненному, патологическому, статичность, дегероизация нашли отражение, например, в «театре абсурда».

В натуралистической драме по-особому проявилась вся значимость для создания сценического образа жестов, движений, немых сцен – всех «неговорящих компонентов». В пьесах натуралистов начала складываться техника монтажа. Эти специфические структурные особенности были в какой-то степени усвоены в дальнейшем и прозой, и кинематографом, и театром, и телевидением.

В заключение следует заметить, что определение понятия «натурализм», которое дает У. Мюнхов, неполно и несколько односторонне. «Понятие «натурализм», – пишет она, – обозначает литературный эксперимент: объединение искусства и науки». Богатый фактический материал и интересные теоретические соображения, содержащиеся в книге, требуют более точного и емкого определения (если вообще возможно определить это сложное литературное явление одной формулой).

Исследованием «Немецкий натурализм» издательство Академии наук ГДР открыло серию книг, посвященных важнейшим литературным эпохам и течениям. Первый том новой серии свидетельствует, что эта работа начата удачно.

г. Саратов

  1. »Die Gesellschaft», 1896, H. 4, S. 237. []
  2. M. G. Konrad, Die Soyialdemokratie und die Moderne, Munchen 1893, S. 3.[]

Цитировать

Мандель, Е. Проблемы немецкого натурализма / Е. Мандель // Вопросы литературы. - 1971 - №4. - C. 215-219
Копировать