Панорама американской сатиры
М. О. Мендельсон, Американская сатирическая проза XX века, «Наука», М. 1972, 370 стр
Интенсивное развитие советской литературоведческой американистики в последние годы позволило от трудов широкого историко-литературного характера перейти к углубленным исследованиям творчества наиболее известных писателей, а также отдельных жанров литературы США. В работе М. Мендельсона объектом анализа становится американская сатира; исследователь привлекает очень широкий материал – от Марка Твена до современности. При этом автор обращается не только к тем писателям, для которых сатира была главным художническим призванием, но анализирует и сатирические тенденции в творчестве целого ряда мастеров, в общем и целом сатириками не являвшихся. Это верное решение; ведь поистине трудно назвать хотя бы одного значительного американского писателя, который не был бы так или иначе «причастен» к сатире.
Американская сатира самобытна. Зарождается она вместе с самой литературой; еще Бенджамен Франклин в «Продаже гессенцев» (1777) выступал как сатирик; сатирическими жанрами владели и Томас Пейн, и Купер, и По. Своими корнями сатира США уходит в народную юмористику, в фольклор «дикого» Запада, для которого характерна подчеркнутая гротескность образов и склонность к шумным эскападам. Объектом сатирического изображения в Америке очень быстро стали контрасты капитализма, погоня за наживой, коррупция и демагогия вершителей судеб американского общества.
Сатирики, многие из которых пришли в литературу, накопив богатый опыт работы в газете, широко применяли такие формы, как памфлет и саркастическая притча, не боялись гиперболизма и чисто карикатурных приемов. Буржуазное литературоведение США, обращаясь к истории американской сатиры, пытается доказать, что она была малохудожественной, «развлекательной», далекой от реализма. На самом деле таких литературоведов, как Дж. Бир, Ф. О’Коннор и особенно Л. Файнберг, не устраивает в сатире не ее художественный уровень – достаточно высокий, – а накал обличения пороков буржуазного мира. М. Мендельсон убедительно показал это, подвергнув анализу бытующие в США концепции природы сатиры и ее истории в американской литературе. Прав был Твен, сетовавший: «Только мертвые имеют свободу». Самому Твену пришлось похоронить десятки своих острых обличительных произведений в ящиках письменного стола; а ведь еще при жизни он был признан классиком. Вспомним о том, как неуютно чувствовали себя в Америке Купер, автор «Моникинов», и Амброз Бирс, автор «Словаря Сатаны», и О. Генри, в котором сатирик спорил с юмористом-развлекателем, и Синклер Льюис, по сей день не оцененный американской критикой, и Ринг Ларднер-младший, побывавший в маккартистском застенке.
И все-таки сатира развивалась в США очень интенсивно. Значение книги М. Мендельсона в том, что советский читатель впервые получил возможность представить себе этот процесс во всей его масштабности, познакомиться со многими незаслуженно забытыми писателями.
Скажем, на фоне Твена как-то потерялся его младший современник Финли Питер Данн, создатель популярнейшего сатирического персонажа – хозяина чикагского кабачка велеречивого мистера Дули, «философские» рассуждения которого о текущих делах и событиях, например об испано-американской войне, содержали в себе немало яда. Твен, Данн, Амброз Бирс, с горечью и сарказмом писавший о перерождении американской демократии в плутократию («Фантастические басни», «Словарь Сатаны»), во многом подготовили тот взлет сатиры, которым были отмечены 20 – 30-е годы.
Центральная фигура этого периода – бесспорно, Синклер Льюис; центральная, но далеко не единственная. Ринг Ларднер создал в своих новеллах целую галерею сатирических образов «чемпионов» – безмерно самоуверенных, внутренне пустых людей, процветающих в Америке бэббитов. Дороти Паркер показывала фальшь внешне благопристойного буржуазного существования.
Менее известны другие мастера сатиры, работавшие в это же время; им посвящены специальные разделы. Генри Менкена знают как критика, а между тем немалую ценность представляет и его сатирическая эссеистика, высмеивающая «бубузию» – специфическое порождение американского бескультурья. В 30-е годы выступил и незаурядный сатирик Натаниел Уэст; гротескно-фантастические – в духе вольтеровского «Кандида» – образы его «Круглого миллиона» (1934) полны нескрываемой ненависти писателя к фашизму в его «отечественном» варианте. Заметим, что этот роман появился за год до «У нас это невозможно» Синклера Льюиса. Интересны и такие сатирики 20 – 30-х годов, как Роберт Бенчли, высмеивавший вульгарное делячество, Уилл Роджерс, этот предшественник Арта Бухвальда, весьма остроумно комментировавший американскую политическую жизнь, и особенно Джеймс Тэрбер, творец характерной фигуры мистера Митти, «среднего», робкого американца, заслоняющегося от жизни прекраснодушными фантазиями.
Атмосфера первых послевоенных лет в США не благоприятствовала сатире. Однако традиции продолжали жить, наполняясь новым содержанием: в сатирических произведениях 50-х годов в гротескно-заостренной форме выступили черты «массового общества», дегуманизированного и обезличенного. Противоречия этого общества, его контрасты дали богатый материал для сатиры, предопределив многообразие ее форм – от «космического» гротеска у Бредбери и Азимова до тонкого, пронизанного иронией психологизма Чивера.
Претерпевают эволюцию и некоторые традиционные для американской сатиры приемы. «Простак» Симпл, герой сатирических диалогов Ленгстона Хьюза, судит об Америке решительней и смелей, чем его дальний литературный предшественник – мистер Дули Финли Питера Данна Арт Бухвальд делает политический фельетон явлением настоящей литературы Джон Чивер, близкий по духу к Льюису и Ларднеру, обращаясь к современному «истэблишменту», обитающему в новоотстроенных «буллет-парках», открывает резкий контраст между материальным достатком состоятельного американца и его внутренней, духовной пустотой, Эта нищета духа, о которой заговорил еще Льюис в «Бэббите», – одна из магистральных тем американской сатиры.
Бесспорно, взлет фантастики в США 50 – 60-х годов объясняется социальными причинами. В обществе, переживающем глубокие внутренние потрясения, всегда остра потребность заглянуть в завтрашний день, в будущее; в этом убеждает история утопических исканий, В современной американской фантастике сильна «антиутопическая» линия Рэй Бредбери различает в Америке XXI века не только пугающее царство дегуманизированной техники, но и наступление на свободу – маккартизм, доведенный до логического конца («451° по Фаренгейту»). Протест против автоматизации самого человека звучит у Курта Воннегута («Утопия 14»), В обществе будущего товаром становятся одаренные дети («Скупщик детей» Джона Херси), людей наделяют запрограммированными однотипными эмоциями («Паломничество на Землю» Роберта Шекли), в нем царит неприкрытое насилие, сдобренное эротикой («Двери из кости слоновой, двери роговые» Томаса Мак-Грата), М. Мендельсон касается и «черного юмора» – специфически американской литературной школы, о которой сейчас много говорят, Советский исследователь вступает в спор с теми критиками США, которые сводят «черный юмор» лишь к безудержной стихии гротеска – подчеркнуто мрачного, пугающего. Этот формалистический по духу подход, по сути дела, снимает главную проблему, связанную с «черным юмором», – явно модернистское, болезненное восприятие мира у его представителей, видящих в действительности лишь хаос и абсурд и отказывающихся от социальной и этической оценки действительности, которая изображена в их книгах (романы Дж. Донливи, Т. Сазерна, У. Бэрроуза). Недопустимо смешивать «черный юмор» с реалистической сатирой, объединяя по чисто формальным признакам, скажем, Бэрроуза и Джозефа Хеллера, автора незаурядного, во многом новаторского романа о второй мировой войне «Уловка 22», где ощутимо гуманистическое начало, сопротивление модернистской – беспросветно мрачной – концепции человека.
Естественно, что в работе, охватывающей столь широкий материал, не все явления освещены, имеются неизбежные пропуски. Заслуживала большего внимания та сатирическая линия, которая связана с бескомпромиссной, революционной критикой капиталистического мира. Еще Джон Рид, предваряя прием сатирического автопортрета, так часто использовавшийся Льюисом, создает в новелле «Мак-американец» убийственный портрет своего соотечественника-расиста. В начале 20-х годов Линкольн Стеффенс, опираясь на традиции Джорджа Эйда, автора «Басен, написанных слэнгом», и Амброза Бирса, пишет серию парабол и притч, нередко основывающихся на библейских сюжетах, Он выступает как непримиримый противник политического консерватизма, убежденный в неодолимости поступательного хода истории. Заметный вклад в развитие сатиры внес писатель-коммунист, журналист и публицист Майк Куин (1906 – 1947), которого высоко ценил Драйзер.
В исследовании М. Мендельсона речь идет о тех писателях, которые были по преимуществу сатириками. Такое ограничение материала вполне обоснованно. Однако в творчестве многих писателей мы сталкиваемся и с сатирическими и с несатирическими произведениями (например, у Фолкнера, Стейнбека, Колдуэлла, Бирса, Паркер), о чем напоминает автор исследования, Нередко и в пределах одной книги можно наблюдать переход от объективно реалистического повествования к сатирически заостренному; таков Синклер Льюис – и не только в «Эроусмите», но и в «Энн Виккерс», в «Кингсбладе, потомке королей». Словесному искусству противопоказано однообразие красок. Скажем, в чисто сатирической повести «Человек, который знал Кулиджа» инвективы Льюиса по адресу бэббитизма становятся навязчивыми, утомительными; с другой стороны, те книги Льюиса, где отсутствуют сатирические приемы и дело не идет дальше бытописательства, – явно неудачны («Бетель Меридей»»Кэсс Тимберлейн»), Высшие достижения Льюиса-художника связаны как раз с умением органично ввести приемы сатирического, гротескного характера в ткань бытово го, «неостраненного» повествования. Такие же «переливы» мы находим и в «Буллет-Парке» Чивера, а также у Сола Беллоу и некоторых других авторов. Думается, в исследовании стоило уделить больше внимания вопросам поэтики американской сатиры. Хотелось бы, чтобы более четкой была и «демаркационная линия», отделяющая сатиру от юмористики, которая обладает в литературе США большими традициями.
Но надо отдавать себе отчет и в том, с какими трудностями связана разработка этих проблем. Все это трудности, коренящиеся в самом материале. А он, как в этом убеждает интересная и ценная работа М. Мендельсона, необычайно разнообразен и богат.