От «Беовульфа» до Байрона
Marco Mincoff, A History of English Literature. Part 1, From the beginnings to 1700, «Naouka i izkuztvo», Sofia 1970, 604 p.; Part 2, 1700 – 1832, «Naouka i izkuztvo, Sofia 1970, 423 p.
Два тома «Истории английской литературы» профессора Софийского университета Марко Минкова охватывают движение литературы от древнего эпоса по период романтизма в начале XIX века. Книга издана на английском языке и является пособием к университетскому курсу, но она имеет вместе с тем значение как оригинальный научный труд.
Имя болгарского ученого Марко Минкова хорошо известно за пределами его родины. Он англист широкого диапазона, однако его главной специальностью является литература английского Возрождения. Перу ученого принадлежат монография о Шекспире (1946) и многочисленные этюды об отдельных аспектах его драматургии. У нас опубликована статья М. Минкова «Проблема трагического в творчестве Шекспира и его современников» 1. Этим последним М. Минков также посвятил ряд работ, в частности надо отметить исследования о Бомонте и Флетчере.
Труд М. Минкова – плод многолетней исследовательской и педагогической работы. Первый том вышел вторым изданием. Второй том представляет собой первую публикацию.
Самостоятельность критических суждений ученого о поэтах, драматургах и романистах сочетается с мастерским изложением предмета. М. Минков удачно систематизировал материал, хорошо сгруппировал различные явления литературы, четко разграничил эпохи ее развития и вместе с тем показал связь и преемственность между отдельными периодами.
М. Минков излагает историю английской литературы на широком фоне социально-политической жизни Англии. Ранний эпический период английской поэзии неотделим от условий культуры складывающегося феодального строя; расцвет рыцарской поэзии предстает в атмосфере развитой феодальной культуры; зачатки капитализма, возникающие уже в XIV веке, обусловливают появление городской литературы; не преувеличивая значения этих буржуазных элементов, М. Минков отмечает их отличие от дворянской культуры средневековья. Судьба литературы и общества в Англии прослежена автором вплоть до периода, предшествовавшего парламентской реформе 1832 года.
Важная особенность труда М. Минкова заключается в том, что история английской литературы рассматривается в нем не изолированно, а в тесной связи с литературным развитием на континенте Европы. Английская литература предстает в общем потоке художественного развития, и это позволяет, автору выявить как черты, родственные с литературами Франции и Италии, так и своеобразие литературного развития на Британских островах.
Особенно интересно рассмотрена в книге связь развития литературы со сменой стилей в других искусствах. Так, анализу поэзии XII – XIII веков предшествует характеристика «готического Ренессанса». Поэзия и проза этого времени отражают влияние «каролингского Возрождения». Различие между романским и готическим стилем архитектуры выявляет общую тенденцию художественной культуры, отражающуюся и в творчестве оставшихся безвестными английских поэтов.
Вместо единого недифференцированного Возрождения М. Минков предлагает следующее разграничение отдельных периодов внутри того времени, которое принято считать «золотым веком» английской литературы. Первые три четверти XVI века обозначены как эпоха гуманизма; последнюю четверть столетия (1579 – 1598) М. Минков называет Высоким Возрождением; начало XVII века (1598 – 1612) определено как «период бунта» («period of Revolt»), Здесь существенны не термины, а то, что скрывается за ними. Период гуманизма отмечен формированием нового светского мировоззрения и поисками новых художественных форм. Высокое Возрождение – время, когда гуманизм обрел свое искусство, создав яркие образцы лирики и эпической поэзии (Э. Спенсер) и оригинальное драматическое искусство (Марло Грин, Кид, Лили, молодой Шекспир). По мнению М. Минкова, эта пора английской гуманистической литературы кончается в 1598 году (чаще принято считать ее концом дату смерти королевы Елизаветы – 1603 год). Оптимизм елизаветинцев уступает место горькой сатире (Холл и особенно Марстон), тогда как в поэзии возникает реакция против петраркизма, особенно сильная в творчестве Донна. В драме также возникает сатирическое направление, представленное Чапменом и Джонсоном, но наиболее полно крушение гуманистического оптимизма проявилось в жанре трагедии (Шекспир, Вебстер, Тернер).
М. Минков назвал это время «периодом бунта» против гуманизма тюдоровской эпохи, желая избежать применения другого термина, заимствованного литературоведами из терминологии искусствоведения, – маньеризм. В одной из недавних статей М. Минков писал: «Если в английской литературе и был период маньеризма, то это был переходный период с 1598 по 1612 год, который я обозначаю как «период бунта», считая, что, в сущности, он является одним из подразделений эпохи Возрождения» 2. Не вступая в терминологический спор, я хочу поддержать основную тенденцию М. Минкова – связать развитие стилей литературы и драмы с общими стилевыми тенденциями в художественной культуре3.
Послешекспировскую эпоху 1612 – 1660 годов, то есть литературу периода первых Стюартов и английской буржуазной революции, М. Минков связывает с возникновением барокко, вершиной которого была поэзия Мильтона. Литературу периода Реставрации (1660 – 1700) М. Минков определяет как позднее барокко.
Переходя к эпохе Просвещения, М. Минков устанавливает, что основное идеологическое движение XVIII века определяется в первую очередь «постепенным и все возрастающим разочарованием результатами «славной революции» и соответствующим этому отходом от позиций крайнего рационализма. Культ сердца, нежной эмоциональности ощущается сначала в мелкобуржуазной среде, утверждаясь больше всего в театре, но постепенно он распространяется настолько, что возникает большая волна сентиментализма шестидесятых – семидесятых годов».
Литературу XVIII века М. Минков делит па три периода: раннее Просвещение (1700 – 1744), «развитие чувствительности» (1720 – 1780), конец века (1780 – 1820). Во втором периоде глубоко раскрыта борьба рационализма и сентиментализма в литературе, тогда как последний период Просвещения рассмотрен под углом зрения двух тенденций – готической и антиготической. Обычно (в частности, это имеет место в наших историях английской литературы) акцентирование предромантизма приводило к забвению направления, представленного в первую очередь творчеством Джейн Остин.
Романтизм, которому посвящена половина второго тома, не представляется автору единым течением, которое можно подвести под всеобъемлющую литературоведческую формулу. И все же характерные черты романтизма выявляются в сопоставлениях литературы этого периода с типичными чертами просветительского искусства XVIII века. Хотя с М. Минковым нельзя не согласиться, когда он пишет, что «гораздо труднее найти серию категорий, определяющих видение романтиков, чем это возможно в отношении Ренессанса и барокко», едва ли он прав, когда утверждает: «Беря вопрос в большом масштабе, романтики, в сущности, не обнаруживают чувства формы и бросаются из стороны в сторону, следуя за движущим ими духом». Даже аргумент о том, что «бесформенность» романтизма доказывается отсутствием романтической архитектуры, не является убедительным. Более того, сам разбор произведений романтиков в книге М. Минкова вступает в некоторое противоречие с его тезисом, ибо в конечном счете вырисовывается своеобразие художественных форм, присущих романтизму в лирике, повествовательной и медитативной поэзии, в драме и романе. Вместе с тем автор интересно раскрывает динамический характер романтизма, выявляющийся в идейной борьбе внутри этого направления.
Такова в общих чертах концепция развития стилей английской литературы, предлагаемая М. Минковым. Мне она представляется плодотворной. Во многом, более того, в главном, она близка той концепции, которая утвердилась в советской англистике.
Стилевые категории от Ренессанса до романтизма служат автору для определения общих тенденций художественного развития, но он не «подгоняет» писателей той или иной эпохи под типичные признаки данного стиля, а, наоборот, выявляет как индивидуальное, гак и общее «видение», присущее писателям рассматриваемого периода. В этом отношении метод М. Минкова является образцовым. Не подчиняя картину художественного развития догме, он сочетает характеристику общих черт эпохи с выразительным выявлением индивидуальных особенностей писателей.
Характеристика каждого из рассматриваемых авторов является очень объемной. Она включает весь круг идей, присущих данному писателю, но не представляет собой цитатной выжимки идеологического характера. М. Минков постоянно напоминает читателю, что речь идет об искусстве поэзии, поэтому он яркими и выразительными примерами показывает своеобразие художественного видения автора, раскрывает литературные средства, применяемые тем или иным поэтом. Среди общих курсов по истории английской литературы я не знаю ни одного, который был бы равен книге М. Минкова именно в богатстве характеристик художественных особенностей.
Вместе с тем творчество каждого писателя представлено не как конгломерат приемов и стилевых особенностей, а как отражение замечательной и неповторимой личности. М. Минков создал интересные портреты корифеев английской литературы – Чосера, Спенсера, Шекспира, Мильтона. Они для него не только великие мастера, но и живые люди, некоторые особенности творчества которых объясняются темпераментом, характером, специфическими склонностями каждого. Так, говоря о Чосере, М. Минков показывает, что многие элементы «Кентерберийских рассказов» уже бытовали в литературе до него, но английский поэт осветил их своей иронической улыбкой и тем самым поднял художественное видение своей эпохи на новую высоту.
Движимый ренессансной любовью к гармонии и стройности композиции, Э. Спенсер, однако, далеко не всегда соблюдал свою художественную программу. Он забывал по временам о необходимости продолжать рассказ о событиях и судьбе рыцарей «Королевы фей», увлекаясь красочными описаниями деталей, уводивших в сторону от сюжета. «В то время как в изобразительных искусствах Возрождения многообразие вполне совместимо с архитектоникой произведения, в литературе многообразие оказывается доминирующим началом и ведет к нарушению последовательности, к эпизодичности построения… Получается калейдоскоп отдельных эпизодов, из которых одни живы, другие чисто описательны, а действие отодвигается на второй план и психологическая характеристика персонажей отсутствует. Но красота и разнообразие описаний таковы, что не могут не увлечь».
Шекспиру уделено всего немногим больше сорока страниц. Но зато как они насыщены! Без декламации и сентиментальных восторгов М. Минков проводит читателя по всем этажам шекспироведения – от текстологии до философских умозаключений. Рассказ о великом драматурге при этом разделен на две главы, находящиеся в разных частях. Все раннее творчество Шекспира отнесено к разделу «Высокое Возрождение», а трагедии и поздние романтические драмы рассмотрены в разделе «Период бунта», то есть причислены к маньеризму, хотя М. Минков не связывает себя обязательством точных стилевых характеристик Шекспира. Мне остается лишь выразить сожаление, что размеры рецензии не позволяют воздать должного маленькой, но до предела наполненной фактами и мыслями монографии о Шекспире, которая входит в состав книги. Скажу лишь, что главы о Шекспире богаты суждениями об его мастерстве. М. Минков показал себя в них не только ученым, но и умным, тонко чувствующим искусство критиком.
Очень интересны характеристики поэзии Мильтона и поэтов-романтиков – Вордсворта, Колриджа, Байрона, Шелли, Китса. Вообще М. Минкову удались главы о поэзии, а они всегда трудны в общих трудах столь широкого диапазона. Обычно истории английской литературы бывают в первую очередь историями эпоса и романа. У М. Минкова в центре стоит поэзия и затем драма. Отчасти это предопределено характером самой литературы» но в значительной мере такой акцент объясняется тонким чувством поэзии, присущим М. Минкову. Впрочем, и прозе уделено должное внимание – не только роману, но, что особенно интересно, также и эссистике, искусство которой всегда занимало значительное место в английской литературе.
Труд М. Минкова содержит характеристики не только крупнейших поэтов, драматургов и романистов; в нем освещено и их окружение, представлены зачинатели литературных движений, последователи и даже эпигоны. Конечно, о второстепенных фигурах говорится менее подробно, но характеристики их выразительны и точны. В результате читатель получает широкую и богатую картину всего литературного процесса от «Беовульфа» до романтиков