№3, 1972/Обзоры и рецензии

О путях современного искусства

В. Щербина, Пути искусства, «Художественная литература», М. 1970, 416 стр.

Новую книгу В. Щербины, как и прежние исследования этого автора, отличает сосредоточенный интерес к эстетико-литературоведческой стратегии: на передний план здесь выдвинуты кардинальные проблемы современного мирового литературного процесса. Речь идет о путях искусства – искусства слова раньше всего. Но «пути» для автора – отнюдь не умозрительно вычерченные «линии», – потому хотя бы, что быстротекущая художественная практика порождает бездну так называемых «гибридных форм», – а тенденции, динамические состояния живого, развивающегося, цельного организма – всемирной литературы. Такая диалектическая постановка вопроса не только не исключает, но как раз предполагает высокую четкость идеологических критериев, признание принципиальной чуждости друг другу модернистской и реалистической трактовок человека и мира.

В охарактеризованном подходе к предмету исследования проявилась одна из существенно важных научно-методологических особенностей книги В. Щербины: теоретически осознаваемая часть в ней постоянно ощущается как момент движения целого; анализ части – в границах той или иной литературоведческой операции – оказывается интенсивной формой освоения целого. Едва ли не в решающей степени это обстоятельство определяет и глубину, и полноту, и объективность авторской мысли.

Замечу, что для некоторых работ, тематически родственных монографии В. Щербины, характерно именно проскальзывание сквозь целое: и модернистский и реалистический методы рассматриваются скорее как своды или собрания атрибутов, нежели как эстетические системы. Отсюда порою упрощенная оценка художественного феномена путем этакого сличения признаков, скажем: «поток сознания» – здесь, «поток сознания» – там; деформация – здесь, деформация – там; «non finito» – здесь, «non finito» – там и т. д. Элементы корреспондируют непосредственно, минуя систему. Сходство «вещей» завораживает настолько, что о выяснении «природы вещей» зачастую как-то уже и не помышляют. Меж тем надо ли напоминать, что обязательной, если угодно, структурной предпосылкой всякой научно-теоретической деятельности является, по Марксу, видение целого; в нем-то и спрятаны ключи к каждой значимой части. И потому разгадку модернистского «автоматического письма» следует искать в модернизме как эстетической системе, а не в имманентной эволюции этого приема, равно как и сложность, внешнюю «модерность» некоторых современных реалистических форм необходимо прежде всего выводить из общей «принципиальной схемы» реализма, а не сводить ее к уже существующим сходным модернистским формам.

В этой плоскости и пролегает для автора «Путей искусства» отправной теоретический рубеж: поскольку основу любой художественной концепции образует определенный тип понимания и творческого освоения общественного человека, постольку любая частность, любой аналитически вычленяемый компонент текста должен соотноситься в первую очередь с указанной основой. И В. Щербина не декларирует свою приверженность этому принципу, но, опираясь на солидную эрудицию, серьезную философскую и теоретико-литературную оснастку, практически, профессионально его осуществляет. Он показывает, например, что «если у Толстого внутренний монолог и диалог способствуют прояснению всех причин и следствий душевных переживаний героев, то у модернистов они объективно приводят к мистификации движущих начал духовной жизни персонажей, мистификации их психологического бытия, социального облика» (стр. 55). Существенное различие художественных концепций человека предопределило функциональное несовпадение внешне сходных элементов поэтики.

В книге В. Щербины содержится обширный теоретический и историко-литературный материал, развенчивающий легенду об оригинальности модернизма именно как эстетической системы. При ближайшем рассмотрении выясняется, что иные джойсовские или прустовские новации в области психологического анализа, а также культуры повествования представляют собой гиперболизацию, а затем и герметизацию изобразительных и выразительных средств традиционного литературного письма: они – части, отторгнутые от целого, реалистические приемы, вылущенные из реализма. В модернистских сочинениях каждый из этих приемов возводится «в главный, всеопределяющий принцип» (стр. 48) – обретает субстанциональную значимость, и тогда искусство несет невосполнимые человеческие потери: из него уходит самое существенное и специфическое – художественная цельность образа.

В. Щербина обращает внимание на тот факт, что для модернизма абсолютизация и канонизация приема – явление закономерное: за ним устойчивое, извращенное представление о сложности современного человека, отождествляемой с расщепленностью, когда сознание и вообще психика индивида мыслятся как конгломерат отсеков. Но «расщепленность мировосприятия ни в коей мере не есть признак духовной сложности», резонно замечает В. Щербина; она «может быть свойственна самым примитивным людям, самому грубому утилитарно деляческому сознанию» (стр. 293).

В «Путях искусства» свежо и аргументированно отстаивается точка зрения, согласно которой модернистская редакция «усложненной личности», по сути, означает нивелировку личности, недопустимое измельчение и схематизацию ее. В этом смысле представляется правомерным предпринятое В. Щербиной сближение – при всей их внешней полярности – модернизма и натурализма: ведь и тот и другой лишают человека теплоты и полноты жизненности, намеренно смазывают его личностный «рельеф» (неразборчивая, эстетическая фиксация всей чувственной пестроты объекта в натурализме по необходимости сопровождается уравниванием великого и малого, трагедии и фарса).

Четко выраженный интерес к системному, концептуальному изучению «путей искусства», последовательная конкретно-научная ориентация на целое – будь то всемирная литература, художественная практика итальянского неореализма, школа «нового романа» или творчество Леонида Андреева (диалектически тонко проанализированное в книге) – обусловили стремление В. Щербины к учету всей сложности, подчас крайней противоречивости изучаемых литературных фактов.

Книга убеждает: пристрастное, глубоко заинтересованное отношение к судьбам реалистического метода не только не препятствует, но как раз благоприятствует раскрытию подлинной идейной и структурной сложности его художественного антипода. Прежде всего следует принять во внимание неоднородность последнего – «целостного модернизма», «всеобщего» модернизма (стр. 195) в природе не существует. В этой связи В. Щербина разграничивает понятия «модернизм» и «декаданс» (в ряде работ по эстетике и литературоведению эти понятия различаются лишь в плане нормативно-стилистическом). Если «декаданс» объемлет упадочнические явления во всех сферах духовной жизни, то «модернизм» захватывает комплекс имений, относящихся только к искусству. И еще. В отличие от «декаданса»»модернизм» включает в себя элементы» разнокачественные в идейно-философском отношении, основанные на несхожих подходах к человеку и обществу; как говорит В. Щербина, «модернизм более дифференцирован» (стр. 197).

Много внимания уделено в книге проблемам дальнейшего развития реалистического, прежде всего социалистического, искусства с присущим ему пафосом героического жизнеутверждения. Автор настаивает на недопустимости замораживания уже сложившихся в реализме приемов, изобразительных и выразительных средств (стр. 135). В частности, несостоятельны попытки вывести за пределы современного революционного искусства область подсознательного, как якобы несовместимую со свойственной этому искусству тенденцией к осмыслению закономерностей жизни.

По условиям места мне придется опустить целый ряд важных в научном отношении аспектов рецензируемой книги. Позволю себе представить читателю некоторые из них хоти бы конспективно. Это – нынешний критический реализм и «критицизм»; модернистская эстетика как система понятийно-теоретических стандартов; проблема «отчуждения»; мифотворчество; политическое сознание писателя и логика его художественных исканий…

Монография о путях искусства – о глубочайшей коллизии «созидательного», реалистического и «разрушительного», модернистского способов изображения человека как о специфическом отражении общего «состояния мира» – дает возможность содержательней, активней, идеологически острей осознать своеобразие современного литературного процесса.

г. Липецк.

Цитировать

Вайман, С. О путях современного искусства / С. Вайман // Вопросы литературы. - 1972 - №3. - C. 186-188
Копировать