О литературной пародии

Литературная пародия… Жанр этот в наше время пользуется большой популярностью. Видимо, именно поэтому немало молодых писателей пробует в нем свои силы. Однако четкого представления о «законах» жанра у некоторых из них явно нет: слишком часто их произведения, храбро носящие подзаголовок «литературная пародия», на самом деле литературными пародиями не являются. В первую очередь к молодым литераторам я и адресуюсь в этой статье.

Я хочу вести разговор на материале рукописи¹ книги пародий А. Раскина – одного из лучших наших пародистов – и высказать свои соображения по поводу ее удач и недостатков. Я хочу также коснуться теоретических основ жанра пародии.

В рукописи книги А. Раскина есть ряд блестящих и ряд хороших произведений. Значит, есть вокруг чего группировать остальное, есть на что равняться. А. Раскин во многом достиг успеха; надо этот успех развивать. Чтобы развивать успех, нужно: во-первых, понять его суть, а во-вторых, взыскательно разобрать все неполноценное, недоделанное…

* * *

Каждая литературная пародия, на мой взгляд, должна иметь: 1) точно выбранный объект критики (недостаток творчества, творческой манеры, литературного направления, приемов, словаря, стиля); 2) правильный прицел, направленность на искоренение недостатка – и, следовательно, общественное звучание; 3) верный художественный прием.

Все это и делает литературную пародию оружием критики и произведением художественным.

Я считаю очень хорошими пародии Раскина на Алигер, Симонова, Барто, Долматовского. Поскольку наглядность имеет в учебе первостепенное значение, я приведу эти пародии (с незначительными сокращениями), чтобы вы могли любое положение проверить на конкретном материале.

Посмотрим сначала, как выполняют эти пародии задачи критики.

М. АЛИГЕР

Кто я? Что я? Зачем я? Где я?

Почему у меня цветы?

Тише… Тише… Моя идея,

Узнаю тебя, это – ты.

Да, но как? Почему? Откуда?

Стой! Трамвай гремит впереди…

Я не знаю правил ОРУДа…

Режь, кромсай меня, рви, иди!

Детство, отрочество и юность…

Мало радости на дому.

Призадумаюсь, пригорюнюсь,

Почему это? Потому!

 

Это чувство тебе знакомо?

Ты забыла его совсем.

Позову ребят из райкома,

Из обкома ВЛКСМ.

Вот, скажу, у меня квартира,

Но тосклива моя стезя,

Нужно вам помещенье для тира?

Так берите ее, друзья!

Не хочу ни схемы, ни схимы,

У меня своя голова.

Пусть мне скажут в Осоавиахиме –

Я права или неправа.

Эта пародия не критикует всего творчества талантливой поэтессы Маргариты Алигер, но берет под обстрел манеру, весьма ощутимую в ряде ее произведений. Читатель пародии ясно видит, что высмеивается туманность лирических излияний, ложный «трагический» пафос, стилевое переплетение бытовщины и приподнятой изысканности.

К. СИМОНОВ

Из цикла: «Я, да ты, да мы с тобой»

Названия ласковые, птичьи

На ум не шли нам. Вдалеке

Мы тосковали по-мужичьи.

На грубом нашем языке.

К. Симонов

Как подобает взрослому мужчине,

Коньяк, табак, две порции тоски…

В одной руке держу свои морщины,

В другой руке – седые волоски.

Недаром я прозвал тебя судьбою,

Играй же мной, ликуя и скорбя!

Присядь ко мне, я кончу цикл

«С тобою»,

А то – пуляй, есть цикл и «Без тебя».

Довольно петь нам о любви по-птичьи,

Пора нам стать и проще и сильней,

Пора нам по-простому, по-мужичьи,

По-холостяцки рассказать о ней.

Я шел к тебе по дьявольской дороге.

О, я мечтал не год, не два, не три

Про эти губы, зубы, руки, ноги,

Про эти уши, черт меня дери!

Садитесь все и пейте, бога ради!

А ты детей, голубка, отзови…

Читаю три лирических тетради

В объеме курса «Странности любви».

Твои глаза прищуренные узки…

Когда-нибудь и мне лежать в гробу…

Давайте, братцы, выпьем без закуски,

Закусывая нижнюю губу.

Простите все бродягу-непоседу!

Уходит поезд ровно в десять семь…

Опять уеду я, опять приеду

И уж тогда доеду вас совсем.

Мне думается, любому ясно, что здесь подвергаются осмеянию те стихотворения К. Симонова, которые не относятся к числу достижений поэта. В пародии критикуется чересчур «интимная» лирика, лирика с уклоном в «плотскую мужскую откровенность».

А. БАРТО

Был Сережа в понедельник

И задира и бездельник,

Мама плачет целый день,

Папа взялся за ремень.

Вся в пятерках наша Валя

Возвращается домой,

А Сережу вызывали

И сказали: – Боже мой!

А когда его спросили:

– Что так много синяков?

Он сказал, что в ихнем классе

Тридцать семь учеников.

Каждому ученику

Ставит он по синяку,

А потом ученики

Возвращают синяки.

Мы в ответ на эти шутки

Покачали головой,

А Сережа через сутки

Вдруг проснулся сам не свой.

Приготовил все уроки

Он вперед на десять дней.

Удивились все сороки:

Не бросает он камней.

Вымыл папины галоши,

Маме выгладил капот.

До того он стал хорошим,

Что ударило нас в пот…

Мы запомним этот вторник –

Был Сергей ни в зуб ногой,

Но прочел какой-то сборник,

Сразу стал совсем другой.

Этот сборник вы найдете

В магазине номер сто.

Сочинила сборник тетя

По прозванию Барто.

Точно и убедительно пародия атакует «легкость» стиля и парадный оптимизм некоторых произведений Агнии Барто. А в пародии на Долматовского… впрочем, ничего объяснять не надо. Вы и сами сразу поймете, что именно критикуется,

Е. ДОЛМАТОВСКИЙ

Вряд ли вы меня поймете В

ваши восемнадцать лет.

Я собьюсь на повороте

И один уйду в буфет.

Евг. Долматовский, «Танцы до утра»

Хризантемы у Арбата…

Мы опять в метро с тобой.

Пахнет мятой, триста пятой,

Предпоследнею главой.

Ты взглянула нежно ль, строго ль,

Мой товарищ дорогой?

Александр Сергеич Гоголь

Дрогнул бронзовой ногой.

Это было, это было

Или будет, все равно.

Неужели ты забыла,

Как ходили мы в кино?

Я купил тебе билеты,

Подарил тебе цветы.

Ты спросила: – Что же это?

Я ответил: – Это – ты.

1. Это обстоятельство имеет существенное значение. В книгах «Моментальные биографии» (библиотечка «Крокодила») и «Очерки и почерки» («Советский писатель») А. Раскин внес в ряд строк исправления, желательность которых была указана мною. Но я оставил в настоящей статье разбор всех недостатков рукописи (в том числе впоследствии исправленных), ибо этот разбор может быть полезен для целей литературной учебы.[↩]