Наследие Маркса и Энгельса и наука о литературе

Выход в свет сборника «К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве» ¹ вызвал в нашей печати отзывы, отметившие своевременность и актуальность этого издания. Читатель получил полезное пособие для изучения общих вопросов художественного творчества, сущности и значения искусства, его исторического развития и его судеб. Круг тем, затронутых в материалах сборника, необычайно широк. Мы находим там глубочайшие мысли о генезисе и развитии культуры на всем протяжении истории человечества, о литературных направлениях, методах и стилях, о прекрасном и других категориях эстетики, о прессе и публицистике, о музыке, архитектуре, живописи.

Здесь содержатся оценки деятельности различных писателей, анализ сложнейших процессов литературного движения XIX века. Многие высказывания, собранные в сборнике, могут быть раскрыты и обобщены во всей полноте лишь в результате монографических исследований эстетических и литературных взглядов Маркса и Энгельса, исследований, которых давно уже ждет наша наука и появление которых, надо полагать, не за горами.

Широта проблематики сборника такова, что точнее было бы назвать его «К. Маркс и Ф. Энгельс о культуре и искусстве». В нашей статье мы остановимся лишь на некоторых вопросах, связанных с наукой о литературе.

1

В 1908 году, говоря об ожесточенной борьбе буржуазных ученых против марксизма, Ленин заметил: «Известное изречение гласит, что если бы геометрические аксиомы задевали интересы людей, то они наверное опровергались бы» (Соч., т. 15, стр. 17). Эти слова приходят на память, когда видишь, как современные ревизионисты на Западе пытаются «опровергнуть» марксизм, смыкаясь с открытыми противниками этого великого учения.

За последнее время заметно усилились атаки на марксистскую эстетику и на основы марксистского литературоведения. Среди фальшивых аргументов о «несостоятельности» марксизма встречаются утверждения о том, что марксизм якобы игнорирует специфическую природу художественного творчества, интересуясь лишь политическими идеями. При этом «ниспровергатели» марксизма всякий раз повторяют избитые фразы о том, что Маркс и Энгельс не написали специальных работ по вопросам эстетики и не создали стройной и законченной эстетической системы. Но то обстоятельство, что Маркс и Энгельс не систематизировали свои взгляды на искусство в обобщающем труде, нисколько не колеблет бесспорного факта: все их суждения об искусстве основаны на единых исходных методологических положениях и в совокупности представляют собою систему новаторских принципов искусствознания. Сборник «К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве» свидетельствует об этом со всей очевидностью.

Вопросам литературы Маркс и Энгельс уделяли внимание не только в выступлениях на литературные темы или в письмах к писателям, но и в своих многочисленных трудах, посвященных самым разнообразным вопросам – философии, политической экономии, истории, естествознанию и т. п. О необычайной насыщенности литературного наследия основоположников марксизма оценками мировой литературы обычно говорится как о свидетельстве их энциклопедических знаний и в этой области. Конечно, широта охвата фактов литературы у Маркса и Энгельса поистине беспредельна. Не было ни одной эпохи в развитии искусства, ни одной крупной национальной литературы, не нашедшей так или иначе отклика в работах этих величайших ученых и революционеров. Однако насыщенность их литературного наследия суждениями о литературе и искусстве говорит и о другом.

Самый характер включения вопросов литературы и эстетики в работы на темы, не имеющие прямого отношения к искусству, знаменовал совершенно новое понимание природы эстетического, сущности и роли литературы. В системе взглядов Маркса и Энгельса художественная литература – не иллюстративный материал, полезный в качестве дополнительных аргументов и «примеров» для политического деятеля, философа, историка и т. п. Нет, для Маркса и Энгельса художественное творчество было ценно своим познанием сущности явлений, познанием не менее достоверным, чем научное, но обладающим особыми эстетическими качествами, присущими именно искусству.

С этой точки зрения заслуживают особого внимания принципы, пользуясь которыми Энгельс извлекал ценнейшие сведения о жизни и быте древней Греции из поэзии Гомера, любовной лирики и античных трагедий: эти данные помогали обобщать сложнейшие процессы истории в «Происхождении семьи, частной собственности и государства» и в других работах. А в «Капитале» Маркс показывает, как Бальзак, изображая в романе «Крестьяне» крестьянина Курткюиса и ростовщика Ригу, раскрывает реальную экономическую основу их отношений².

Включение суждений об искусстве в работы на самые разнообразные темы связано с диалектико-материалистическим пониманием природы художественного творчества, эстетического чувства, эстетических эмоций и оценок. В то время как философы-идеалисты считали область эстетического лежащей вне повседневной человеческой деятельности, Маркс и Энгельс признавали эстетические элементы составной частью человеческой деятельности вообще, одним из важнейших средств познания жизни. В этом суть замечания Маркса о том, что человек в отличие от животного «формирует материю также и по законам красоты» (I, 158) ³, то есть руководствуется в своей жизнедеятельности также и критериями прекрасного.

Эстетические оценки, чувства, эстетические эмоции свойственны вообще каждому человеку, иначе искусство не смогло бы в ходе исторического развития выделиться в самостоятельную область «духовного производства», стать областью профессионального творчества. Если бы музыкальный слух не был свойством каждого нормально развитого человека, то не могло бы возникнуть музыкальное искусство, не выделялись бы люди, особо одаренные в этой области. Ведь музыка (хотя бы в форме песен, сопровождающих нас с колыбели) как элемент входит в повседневный быт, но в искусстве она становится самостоятельной областью деятельности.

Способность образного мышления в той или иной степени свойственна каждому человеку: образностью прослоена и повседневная разговорная речь с зачастую неосознанными чисто поэтическими средствами – «молекулами» искусства – живописными сравнениями, метафорами, конкретно-чувственными определениями и т. д. Элементы образности, эстетические оценки и эмоции в человеческой деятельности вообще способствуют «освоению» мира, помогают его познанию особыми средствами.

О взаимной зависимости процесса развития эстетических чувств человека и процесса исторического развития искусства Маркс говорит в знаменитом «Введении к «К критике политической экономии». Но оба эти процесса основаны на познавательной и одновременно преобразующей деятельности человека. Из этой предпосылки исходят Маркс и Энгельс в своих известных суждениях о роли труда в истории образования человеческого общества и возникновения искусства.

Маркс и Энгельс, признавая могущество и всесилие человеческого разума, вместе с тем подчеркивали сложность отражения мира и его «узнавания». Искусство помогает познанию мира не только потому, что воспроизводит жизнь в форме самой жизни, то есть так, как будто читатель видит, ощущает изображаемое: сила искусства – в отборе, оценке характерного, в объяснении причинной обусловленности мыслей, чувств и поступков героев.

В искусстве реалистическом эти специфические эстетические принципы эквивалентны тому раскрытию сущности и причинности явлений, которое является результатом научных исследований. Стоит серьезно задуматься над словами Энгельса о том, что «Человеческая комедия» Бальзака позволяет узнать французское общество с 1816 до 1848 года («даже в смысле экономических деталей»!) лучше, чем книги всех профессиональных историков, экономистов, статистиков этого периода. Средства реалистического искусства, столь враждебные умозрительным спекуляциям, позволяли не только представлять людей в их истинном виде, но и лучше понимать инстинкты, которые ими двигали, их стремления, симпатии и антипатии.

Вот почему органическое включение Марксом и Энгельсом суждений об искусстве в работы на темы философии, истории или политической экономии имело такое огромное значение и для развития собственно эстетической мысли, для понимания сущности эстетического. Энциклопедический охват явлений культуры и искусства помогал пониманию единства всех сфер человеческой деятельности, их взаимного обогащения и огромной роли искусства в познании и революционном изменении жизни. Такой подход к искусству своей новаторской сущностью открыл новые пути эстетической мысли. Даже замечания Маркса и Энгельса по частным вопросам искусства оказались благодаря этому несравненно весомее, чем пухлые трактаты современных им буржуазных искусствоведов. А методологические принципы изучения искусства, открытые Марксом и Энгельсом, положили начало новой эпохе в истории исследования художественного творчества.

2

Современное буржуазное литературоведение Запада характеризуется усилением субъективно-идеалистических концепций. Это обрекает науку на полную методологическую бесплодность. Даже в работах, содержащих отдельные интересные наблюдения и ценный фактический материал, поражает бессилие исследователей в объяснении литературного процесса. Тяготение буржуазного литературоведения к старым методам, уже давно обанкротившимся, – к фрейдизму, интуитивизму, формализму – и, с другой стороны, распространение марксизма среди прогрессивных представителей филологии в различных странах, – таковы полярные пути развития науки о литературе.

История литературоведения знает множество попыток ученых найти опору для своих исследований в той или иной философской системе. Существует немало литературоведческих концепций, связанных с различными вариантами идеалистической философии, с метафизическим материализмом, с позитивизмом и т.

1. »К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве», в двух томах, составление и вступительная статья М. Лифшица, комментарии А. Выгодского и Г. Фридлендера, «Искусство», М. 1957. [↩]
2. Ср. восхищенное замечание К. Маркса в письме к Ф. Энгельсу от 14 декабря 1868 года о понимании Бальзаком стоимости продуктов промышленности в «Сельском священнике» (I, 528).[↩]
3. Цифры в скобках указывают том и страницу сборника «К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве».[↩]