Михаил Булгаков. Белая гвардия

Михаил Б у л г а к о в. Белая гвардия / Изд. подготовил Е. А. Яблоков. М.: Ладомир: Наука, 2015. 824 c.

К изданию романа «Белая гвардия» (далее — БГ) в серии «Литературные памятники» исследователи нащупывали путь долго и с разных сторон. Шел к нему и Евгений Александрович Яблоков, издав книгу «Роман Михаила Булгакова «Белая гвардия»» (1997) и уделив БГ значительную часть своего труда «Художественный мир Михаила Булгакова» (2001). Академические издания предусматривают суммирование сделанного на данном поле, и нужно отметить, что упомянуты практически все, изучавшие БГ.

Обратим внимание на «Материалы к творческой истории романа «Белой гвардии»» — тщательно отобранные фрагменты из романа Ю. Слезкина «Столовая гора» (1925), где один из центральных персонажей — тезка главного героя БГ, Алексей Васильевич, врач, заброшенный Гражданской войной во Владикавказ и неоднозначно относящийся к новой действительности; словом, прототип угадывается мгновенно; далее следуют избранные места из «Сентиментального путешествия» (1923) В. Шкловского и воспоминаний Р. Гуля «Киевская эпопея: ноябрь — декабрь 1918 г.» (1921).

История и литературоведение спаяны на этом фоне так же органично, как в самой БГ, текст которой предопределил и множество паратекстов: Киев = Город (в подробностях рельефа и топонимики), Гражданская война на Украине со всеми ее участниками; биографический пласт, раскрывающий, среди прочего, прототипы персонажей. БГ вписана в парадигму русской литературы XIX века и в современный автору литературный процесс. Закономерно и рассмотрение творчества самого Булгакова начиная с владикавказского периода, с пьесы «Братья Турбины». Более подробно, чем до сих пор, в качестве интертекстов представлены украинские народные песни. Попытки комментария БГ предпринимались и раньше, на некоторые из них сегодня стоит оглянуться разве что для понимания работы Яблокова как цельного, объективного исследования, подкрепленного системой неуязвимых доказательств.

Перефразируя В. Набокова, писавшего: «Из всех моих русских книг «Защита Лужина» содержит и излучает наибольшую «теплоту»» [Набоков: 57], Булгаков мог бы сказать то же о БГ. Конечно, и мастер, и Максудов из «Записок покойника», и Мольер числят в прототипах самого Михаила Афанасьевича, но БГ стоит особняком. Неслучайно в удивительном доме-музее писателя в Киеве в одних и тех же комнатах навсегда «прописаны» реальные Булгаковы и виртуальные Турбины, чье присутствие обозначено условным белым цветом мебели, посуды, сундучка. Здесь Булгаков пережил 1918 год, о котором в первой фразе БГ сказал: «Велик был год и страшен год» — и зафиксировал в очерке «Киев-город» пугающие переходы власти, перевороты: «10 из них я лично пережил». Здесь он понял, что рассказать о «великих боях в Киеве» сможет только «новый настоящий Лев Толстой», да и то «лет через 50». Но в том же самом 1923 году, когда написан «Киев-город», Булгаков уже работает над БГ.

Почти 100-страничная статья «Путь Турбиных» и 300-страничный блок примечаний — что здесь особенно интересно? Например, для происходящего в романе «довольно точно определены не только дата, но и время» (с. 506): приуроченность событий к религиозному или языческому календарю, иногда календари сочетаются: Алексей Турбин начинает умирать 22 декабря днем, то есть событие «приурочено к солнцевороту, актуализирует связь христианского Рождества с языческим праздником Коляды» (с. 728).

Некоторые примечания схожи с мини-исследованиями (например, фраза «Гетманское министерство — это глупая и пошлая оперетка» откомментирована ссылкой на хрестоматийный труд М.