Литературная жизнь

ВАЖНАЯ ТЕМА

Советские исследования по актуальным проблемам теории и истории литературы привлекают к себе пристальное внимаете литературной общественности. Об этом свидетельствуют многочисленные статьи и рецензии, появившиеся за последние годы в нашей периодической печати. Живой отклик получают и издания Института мировой литературы имени Горького, в том числе за рубежом, в первую очередь в странах социализма. Нередки отзывы о книгах советских литературоведов в различных филологических органах и в отдельных обзорных работах западноевропейских и американских ученых.

Анализу этих материалов, важных для понимания места и роли советской науки о литературе в современной идеологической жизни, было посвящено открытое партийное собрание коллектива ИМЛИ (сентябрь 1964 года).

Б. Бялик считает, что по откликам печати можно судить не только о том, насколько действенно труды института вмешиваются в научную жизнь и как глубоко в них решаются специфически литературоведческие проблемы, но и о том, как они обогащают представления и знания широких кругов читателей о литературе. Свое утверждение оратор подтвердил убедительным примером, связанным с выходом в свет тома «Литературного наследства», в котором содержится исключительно интересная по своему содержанию переписка Горького с советскими писателями. Судя по единодушно положительным отзывам печати (газета «Известия», журналы «Новый мир», «Вопросы литературы», «Театральная жизнь» и др.), по той высокой оценке, которую этот том получил в беседе К. Федина с корреспондентом «Литературной газеты», названное издание приобрело важное общественное и литературное значение. Б. Бялик указывает на необходимость учитывать и считаться с рецензиями, которые появляются не только в центральной, но и в местной печати. Так, составители и комментаторы упомянутого издания с пользой для дела ознакомились с критическими замечаниями и пожеланиями, высказанными на страницах «Орловской правды».

Касаясь зарубежных откликов, Б. Бялик говорил о принципиальном значении реакции на сборник «В. И. Ленин и А. М. Горький», подготовленный ИМЛИ совместно с Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС и вышедший вторым изданием. Книга эта перепечатана в нескольких зарубежных странах, отрецензирована в итальянской печати и т. д. Нам нужна большая информация о подобных фактах.

Об откликах на трехтомную академическую «Историю русской советской литературы» и монографий о творчестве Маяковского, А. Толстого, Шолохова, на исследования о советском романе, драматургии, поэзии, о литературе 30-х годов и др. говорил в своем выступлении Я. Строчков. Полемика вокруг трехтомника, в общем, была плодотворной, ее реальные результаты учитываются авторским коллективом, готовящим в настоящее время новое, расширенное и исправленное издание этого труда в четырех томах.

З. Османова указывала на то практическое значение, которое отзывы печати могут и должны иметь для развернувшейся работы над многотомной «Историей советской литературы». Приходится констатировать, что серия очерков истории литератур народов Советского Союза, служащих фундаментом для построения комплексной истории многонациональной и единой советской литературы, не нашла еще в критической литературе (особенно в республиках) достаточного освещения. Мало внимания очеркам уделяет журнал «Дружба народов».

О работе над трехтомной «Теорией литературы», первая часть которой, как известно, явилась предметом споров у нас и получила обстоятельные сочувственные рецензии в ГДР, Чехословакии, рассказал Н. Гей. Что этот труд вызвал полемику – естественно, поскольку концепция, положенная в его основу, дискуссионна и рассчитана на дискуссионное к ней отношение. Одни критики (например, Д. Лихачев) признают плодотворным принцип исторической теории литературы, другие (среди них Л. Тимофеев) оспаривают позицию авторского коллектива. Н. Гей считает полезной любую критику труда, коль скоро сталкиваются различные научные концепции. Не соглашаясь, скажем, с положениями, выдвигаемыми Г. Поспеловым, надо признать, что спор с таким оппонентом поучителен. Затем оратор критикует опубликованный в «Октябре» отчет об обсуждении книги как необъективный, дезинформирующий читателя.

Обстоятельный обзор появившихся в США откликов на изданные НМЛ И труды сделала Л. Землянова. Она рассказала о враждебных выпадах против советского литературоведения в статьях и книгах Г. Струве и других американских авторов, специализирующихся по вопросам русской дореволюционной и советской литературы¹. Американские «советологи» пристально и настороженно следят за научными исследованиями наших ученых и всячески стремятся поколебать доверие к научности нашей историко-литературной’ методологии. Правда, нередко, особенно в последние годы, эти оппоненты встают в позу «объективных» критиков. Но от этой призрачной объективности ничего не остается, когда дело доходит до оценки существа работ, их марксистско-ленинской концепции литературного развития. Чего стоит предпринятая в сентябре 1963 года в Баварии на специальном симпозиуме по советской литературе, в котором участвовали «советологи» из ФРГ, Франции, Англии и США, попытка внести раскол в нашу науку, разделив советских писателей, критиков и литературоведов на «либералов» и «консерваторов».

Успешно развивающемуся творческому содружеству литературоведов СССР и братских стран социализма посвятили свои выступления Р. Самарин и Н. Балашов. Они отмечал» крепнущий международный авторитет советской науки о литературе, с которым вынуждены считаться даже наши идеологические противники.

О некоторых явлениях, типических для современного состояния теории литературы в странах капитализма, говорил Я. Эльсберг.

А. Петросян внесла ряд предложений относительно организация дела научной информации.

 

ЧЕХОВСКИЕ ЧТЕНИЯ 1964 ГОДА В ТАГАНРОГЕ

С 1960 года в Таганроге проходят Чеховские чтения. Их организаторами являются энтузиасты и исследователи творчества Чехова – сотрудники литературного музея Чехова. В итоге трехлетних чтений появились три сборника статей и материалов, посвященных изучению Чехова. Здесь не место рецензировать эти издания. Но самый факт их систематического выпуска – свидетельство серьезной и планомерной работы таганрогских чеховедов. Поэтому интерес вызвали и очередные Чеховские чтения этого года, проходившие в Таганроге с 9 по 13 июня. В работе конференции приняли участие представители Москвы, Рязани, Саратова, Ферганы, Ростова, Владимира, Челябинска, Киева и других городов страны. Было прочитано 25 докладов.

В нескольких докладах разрабатывалась проблема творческих связей Чехова с другими писателями. Л. Громов в докладе, посвященном Лермонтову и Чехову, говорил о творческой взаимосвязи двух писателей, о роли Лермонтова в творческом развитии Чехова. Темы остальных докладов: Чехов и Пушкин (Е. Куликова, Саратов), Шекспир в произведениях Чехова (М. Смолкин, Вильнюс), Чехов и Немирович-Данченко (Ю.Корзов, Киев), о чеховских традициях в творчестве А. Арбузова (А. Ладыженский, Владимир). В двух докладах был поставлен вопрос о романтических чертах в творчестве Чехова (Т. Новиковой, Ставрополь и Л. Егоровой, Карачаевск). Об изучении творчества писателя в средней школе сделала доклад Ю. Недоречко (Таганрог).

Е. Сахарова (Москва), проанализировав «Рассказ неизвестного человека», полемизировала с распространенной в нашем литературоведении точкой зрения, касающейся главного героя рассказа. Его нельзя считать ренегатом. Чехов не развенчал своего героя. Авторская симпатия по отношению к Владимиру Ивановичу, по мнению докладчика, очевидна.

Всесторонний анализ рассказа «Студент» дал в своем докладе А. Белкин (Москва).

Докладчик говорил об ограниченности традиционного историко-литературного подхода к произведениям литературы, при котором зачастую остается в стороне главное – то, что делает словесный текст «чудом» искусства. А. Белкин отстаивал принципиальную необходимость эстетического анализа художественного произведения способом «медленного чтения» строки за строкой.

Значительный интерес вызвал доклад М. Громова (Таганрог) об обнаруженных им трех рассказах Чехова, опубликованных под известными чеховскими псевдонимами в юмористических журналах 80-х годов и никогда не перепечатывавшихся.

В докладе А. Чудакова«Повествование раннего Чехова» (Москва) сделана попытка применения статистического метода к анализу структуры повествования.

Доклад В. Седегова (Таганрог) «Таганрогский материал в творчестве А. П. Чехова» выгодно отличался от обычных докладов с краеведческо-литературным уклоном. В нем поставлена одна из самых любопытнейших проблем творческой лаборатории писателя – вопрос об индивидуальных способах художественной интерпретации писателем известного нам фактического материала. О некоторых чертах стиля чеховской новеллы сделал доклад В. Самойлов (Луганск). А. Киреева (Саратов) говорила о формах обращения к прошлому в повестях Чехова «Скучная история» и «Дуэль».

Почти половина всех сообщений была посвящена языку Чехова. В двух докладах – Н. Антошина (Таганрог) и А. Чепасовой (Челябинск) – рассказывалось о работе местных кафедр над подготовкой материала к составлению чеховского словаря. Ряд докладов был посвящен частным проблемам синтаксиса и лексики Чехова.

Авторами этих докладов собран большой материал. Не вызывает возражения и лингвистическая основа докладов – в большинстве своем они опираются на солидную языковедческую базу. Но зачастую при слушании их возникал вопрос: какое отношение это имеет к языку Чехова?

Так, в одном из докладов, посвященном причинным конструкциям у Чехова, сообщалось, что причинные отношения между частями сложного предложения писатель передает при помощи союзов «потому что», «как так», «оттого что» и т. д. Для того чтобы прийти к такому выводу, надо ли исследовать Чехова?

То же самое можно сказать и о других лингвистических сообщениях: в них язык Чехова служит лишь материалом для классификации, но нет ответа на главный вопрос: насколько же характерна данная конструкция, данная лексика, вообще тот или иной тип речи – именно для Чехова, насколько он является неповторимым, индивидуальным свойством именно чеховской прозы. Эти доклады еще раз продемонстрировали несостоятельность узколингвистического подхода к языку художественного произведения.

Каков же общий итог Чеховских чтений 1964 года? Общение исследователей творчества Чехова из различных городов, разных кафедр – как литературоведческих, так и собственно лингвистических, – конечно, отрадное и полезное явление. К сожалению, отобранные для публичных чтений доклады не всегда соответствовали уровню современного состояния чеховедения. Ясно, однако, что Чеховские чтения следует продолжать и дальше. Более того, им следует придать общесоюзный характер, подобно тому какое значение имеют Пушкинские чтения в Ленинграде, Толстовские и Горьковские – в Москве. В сущности, сейчас это дело небольшой группы энтузиастов из Таганрога, которые не имеют ни полномочий, ни финансовых возможностей организовать эти чтения с приглашением ежегодно крупнейших исследователей творчества Чехова, в том числе московских и ленинградских ученых. Министерство культуры РСФСР, вероятно, найдет способы утвердить Чеховские чтения на родине великого писателя как ежегодные всесоюзные чтения.

А. ЧУДАКОВ

 

ИЗДАНИЕ СЕРИИ «ЭПОС НАРОДОВ СССР»

Бюро отделения литературы и языка АН СССР 29 сентября этого года под председательством М. Храпченко обсудило итоги научной работы по изучению эпоса народов СССР в ИМЛИ и приняло решение о научной публикации текстов эпических памятников поэзии народов Советского Союза в одной серии под общим названием «Эпос народов СССР».

Был заслушан доклад А. Петросян. Изучение народного эпоса в последнее десятилетие приобрело весьма актуальное идеологическое значение и заняло видное место в ряду важных проблем советской филологии, сказала она. Известно, что в развитии литературы и искусства народов Советского Союза эпос играл и продолжает играть чрезвычайно активную роль. Вот почему вульгаризаторские и упрощенческие интерпретации идейно-художественного значения народного эпоса, получившие широкое распространение в нашей печати в период культа личности Сталина, наносили ущерб развитию многонациональной советской культуры и тормозили создание подлинно научной истории литератур народов СССР. Это, с одной стороны, сказалось в идеализации старины и распространении буржуазных идей «единого потока» и, с другой – в нигилистическом отрицании значения древних памятников устной народной поэзии, в принижении их значения для национальной культуры эпохи социализма.

Наладив контакт с руководящими партийными органами республик, ИМЛИ совместно с Координационным советом ОЛЯ провел ряд межреспубликанских научных конференций в Ташкенте, Орджоникидзе, Уфе, Сухуми, Москве, посвященных изучению эпоса. Труды конференций, а также монографии явились серьезным вкладом в развитие научной мысли в этой области.

Одновременно развернулась работа по подготовке научных публикаций текстов эпоса. В ноябре 1958 года состоялась всесоюзная научная конференция, которая выработала и утвердила основные принципы собирания и научной публикации эпоса народов СССР. Сектор фольклора ИМЛИ был преобразован в сектор по изучению и научной публикации эпоса народов СССР. Были подготовлены новые кадры исследователей, владеющих языками народов Советского Союза и знающих историю развития национальных культур. В академиях наук республик развернулась работа по Научной публикации эпических памятников устно-поэтического творчества народов СССР на языке оригинала.

На заседании был утвержден единый тип публикации, включающей эпический текст и научный аппарат. Тексты будут даны на двух языках – на русском и на языке оригинала.

Перевод на русский язык предусматривает верность художественному стилю оригинала. Публикация сопровождается вводной статьей, комментариями и примечаниями.

Издание рассчитано на специалистов, а также на широкий круг читателей.

В настоящее время готовятся к печати туркменский народный героический эпос «Кёр-оглы», узбекский народный героико-романический Эпос «Рустамхан», якутский – «Строптивый Кулун Кулустур», туркменские народные романические сказки «Хурлука и Хамра» и «Саят и Хамра», украинские «Думы», адыгейский, восточнороманский народный эпос, алтайский – «Маадай Кара» и др.

Кроме того, готовится первое академическое издание (на русском языке) классического армянского героического эпоса «Давид Сасунский». Перевод на русский язык и комментарии осуществлены проф. К. Мелик-Оганджаняном.

В 3965 году запланирована работа над подготовкой издания в серии «Эпос народов СССР» киргизского эпоса «Манас», узбекского – «Алпамыш», башкирского – «Козы Кярпяш», казахского – «Кобланды батыр» и чечено-ингушские героические сказания.

П. А.

 

РИТА КОРН

НИКИТИНСКИЕ СУББОТНИКИ

Пятьдесят лет своей жизни писательница, литературовед Евдоксия Федоровна Никитина посвятила служению литературе. Без чьей-либо помощи, на свои личные средства она начала в 1914 году систематически собирать статьи, заметки, рецензии, каждое упоминание в печати о писателях, композиторах, художниках своего времени. В ее архиве 160 тысяч документов по истории русской и советской литературы, 21 тысяча писательских биографий и автобиографий, 16 тысяч портретов, шаржей и карикатур.

Здесь хранятся не только вырезки, не только книги писателей с автографами и дарственными надписями, но и особенно ценное наследие – рукописи. Я вижу строки, написанные рукой Алексея Максимовича Горького, его тщательную правку на рукописях молодых писателей. Здесь же шесть рукописных вариантов известного романа Артема Веселого «Россия, кровью умытая», автограф стихотворений С. Есенина «Быть поэтом» и «Хулиган».

Исследователи, работающие над историей советской литературы, найдут в этом архиве манифесты литературных объединений, декларации литературных групп. В годы культа личности Сталина Е. Никитиной не было уничтожено ни одного документа о репрессированных и невинно погибших писателях. Книги Артема Веселого все с дарственными надписями, фельетоны, статьи, книги Михаила Кольцова. Ранние статьи Владимира Киршона, вырезки с рецензиями о его пьесах. Рассказы и повести Ивана Катаева, И. Бабеля, поэтические сборники Михаила Герасимова, Владимира Кириллова, книги Георгия Никифорова. Предсмертные письма «оклеветанных и трагически погибших писателей.

Венгерский поэт Антал Гидаш, вернувшись в Москву, упорно разыскивал свой архив, пропавший после его ареста в 1937 году. Никаких следов. И вдруг у Никитиной он находит девять папок со своими материалами: первая повесть, написанная и опубликованная в 1927 году, стихи, ноты с текстом песен, отчеты о выступлениях и даже собственная анкета.

1. Здесь необходимо сказать, что в информации «Итог литературоведческого года», опубликованной в N 8, по вине авторов заметки в изложении доклада Л. Земляновой допущены фактические ошибки. Следует читать: «Написано немало книг такого рода, среди них: «Период свободы. Советская литература вовремя оттепели. 1954 – 1967″ Д. Гибиана, сочинения Г. Струве, А. Ярмолинского и др.»; «Так поступают авторы самых последних работ – Г. Ермолаев («Советские литературные теории. 1917 – 1934. Генезис социалистического реализма») и У. Виккери («Культ оптимизма. Политические и идеологические проблемы современной советской литературы»)».[↩]