Круг «Темных аллей». Неопубликованный рассказ Бунина. К готовящемуся бунинскому тому «Литературного наследства»

Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 13-04-00117 «И. А. Бунин: Новые материалы и исследования (подготовка 1-й книги тома в серии «Литературное наследство»)».

В издании «Литературное наследство» готовится 110-й том, посвященный творчеству И. Бунина. Планируется разбить том на три книги, первая из которых должна выйти в 2016 или 2017 году. В новый бунинский том войдут неопубликованные тексты Бунина (ранние и поздние), переписка (И. Бунина с В. Буниной, Буниных с М. Алдановым, Бунина с А. Амфитеатровым), полный текст дневников И. и В. Буниных, тексты записных книжек писателя. В первой книге будут напечатаны все произведения Бунина, что до сегодняшнего дня по тем или иным причинам не были опубликованы. Это ранние стихотворения (1885-1898 годы) и повесть «Увлечение» (1886-1887), подготовленные к публикации С. Морозовым, а также поздние рассказы (оконченные и неоконченные), наброски второго тома «Жизни Арсеньева» и наброски, напоминающие по тематике последние книги Бунина («Жизнь Арсеньева», «Темные аллеи», «Воспоминания»), которые готовит к печати автор настоящей статьи. Особенно важной представляется публикация неизвестных текстов круга «Темных аллей».

Понятие «круг «Темных аллей»» давно должно было появиться в буниноведении. Сборник «Темные аллеи», который вот уже несколько десятилетий называют последней крупной формой И. Бунина, представляет собой довольно свободное текстовое единство. Несколько раз (вплоть до последних лет жизни) Бунин составлял «программы» сборника, включая в них разные написанные им рассказы. В «Темных аллеях» есть ядро основных рассказов (попавшее во все «программы»), рассказы, более удаленные от ядра (включавшиеся в сборник не всегда), и, наконец, рассказы, находящиеся на периферии темы, попавшие в «программу» лишь однажды. Показательно, например, что рассказ «Апрель» вошел в первое издание книги (1943), но был исключен при подготовке второго издания, значительно расширенного (1946). Если бы Бунину удалось подготовить третье издание «Темных аллей», состав книги снова бы претерпел изменения: по свидетельству В. Буниной, писатель хотел включить в сборник оконченные после 1946 года «Ночлег» и «Весной в Иудее»; не исключено, что в сборник вошли бы и другие рассказы второй половины 1940-х годов, а возможно, и более ранние тексты. Таким образом, текст «Темных аллей», с одной стороны, отражает постоянную динамику бунинского письма (публикация созданного произведения в сознании Бунина никогда не означает завершения текста, само понятие «созданный текст» ему чуждо, текст у него постоянно меняется, живет и движется — поэтому он одинаково правит и свои старые произведения, и новые, только что созданные, поверх последнего печатного варианта)¹, с другой — становится осязаемым воплощением теории постмодернизма, настаивающей на призрачности границы между текстом и контекстом.

Есть еще и четвертая группа текстов, располагающаяся довольно далеко от ядра «Темных аллей», но тем не менее явно ощущающая силу его притяжения. Это рассказы, никогда не включавшиеся Буниным непосредственно в сборник, но тематически и стилистически очень близкие ему. Рассказы данной группы, написанные как в период непосредственного формирования сборника (середина 1940-х годов), так и после него (конец 1940-х), частично были опубликованы самим Буниным, частично публиковались его наследниками (В. Бунина, затем Л. Зуров, М. Грин²) в эмигрантской периодике. Эту группу рассказов мы предлагаем называть «кругом «Темных аллей»». Похожим образом поступает и немецкая исследовательница Хелла Реезе: настаивая на том, что «Темные аллеи» — это большая форма, цикл, она рассматривает сборник в контексте всех прозаических текстов, написанных Буниным в 1936-1949 годы³. «Круг» может быть четко очерчен: это рассказы «Алупка», «Крем Леодор», «Легенда», «Мистраль», «Молодость и старость», «Памятный бал», «Полуденный жар», «Три рубля», «Un petit accident», «В Альпах», «В такую ночь» (опубликованы при жизни автора); «Ахмат», «Аля» (2 редакции), «Au secours!», «Далекий пожар», «Кибитка», «Когда я впервые…», «Крым», «Лита», «Мария Стюарт», «Модест», «На извозчике», «Новая шубка», «Письма», «Ривьера», «В канаву!» (опубликованы после смерти писателя).

Однако список будет неполным, если не учитывать несколько неопубликованных текстов Бунина, хранящихся в Русском архиве в Лидсе (далее РАЛ; там находятся все бумаги, оставшиеся после смерти Бунина — за исключением отправленных В. Буниной в СССР). Эти тексты тоже входят в круг «Темных аллей» — и тематически, и стилистически, и композиционно практически ничем не отличаясь от опубликованных произведений четвертой группы. Это три законченных рассказа («На постоялом дворе», «Дура», «Отец Никон»), не опубликованных, вероятнее всего, из опасений, что содержание их будет сочтено крайне неприличным (известно, что и менее откровенные тексты «Темных аллей» эмигрантское общество середины XX столетия воспринимало едва ли не как порнографию). Для рассказов «Дура» и «Отец Никон» через несколько лет после первой была создана вторая редакция, смягчающая изначальную смелость сюжета, но и в этом виде ни сам Бунин, ни его наследники не решились рассказы опубликовать. На эти опасения указывает и многослойная правка финала рассказа «На постоялом дворе»: автор ищет слова, которые не слишком шокируют читающую публику. Кроме того, есть ряд незаконченных текстов, работа над которыми оборвалась на той или иной стадии. Это «Сказка о солдате», «Иволга», «Лизок», «Раиса», «Замужество», «Княжна Сайтанова», а также отрывок без заглавия, начинающийся словами «В два часа, — большое окно на север…». Все эти тексты должны быть опубликованы, чтобы круг «Темных аллей» окончательно замкнулся:

1. Точнее, в авторском сознании Бунина постоянно сталкиваются две тенденции. С одной стороны, писатель стремится создать последний, совершенный текст своего (давнего или недавнего) произведения, максимально улучшив первую или предыдущую редакцию — ведь со времени последней редакции он стал писать лучше. С другой стороны, едва создав последний вариант текста и начертав на нем «Исправлено мною для будущих изданий», Бунин стремится улучшить и его, потому что нет предела совершенству. Эта постоянная неудовлетворенность собой вызывает искреннее восхищение и заставляет вспомнить идею, высказанную футуристами (негативное отношение Бунина к футуристам в данном случае не важно, важно типологическое единство мышления писателей-модернистов): искусство живо до тех пор, пока не сделан последний мазок на картине, пока не поставлена точка в последнем предложении. Во многих своих текстах Бунин так и не поставил последнюю точку, поэтому его искусство живет до сих пор, доставляя немало головной боли издающим его произведения литературоведам.[↩]
2. Несколько текстов опубликовано Ю. Мальцевым с разрешения М. Грин.[↩]
3. Текст И. Бунина публикуется с разрешения The Ivan and Vera Bunin Estate. (c) 2015.[↩]