Когда высвечивается перспектива

Подобно народной памяти, советская литература вместила в себя все шестьдесят лет, прошедшие с Великой Октябрьской социалистической революции. Но она была не наблюдателем, не пассивным регистратором; с самого начала она всеми силами соучаствовала в рождении и становлении нового мира. Горький и Маяковский от ее имени произвели расчет со старым миром и проторили путь новому сознанию. Понадобился железный поток, пришлось поднимать целину. Поэмы созидания оставались неоконченными, ибо их авторы сменяли перо на штык либо само перо превращали в оружие. И они победили. Спасли весь мир, в том числе Германию, от гибели и фашизма. Но опустошительная гибельность войны была для нас, немцев, не одного лишь материального свойства. Гораздо труднее оказалось устранить душевные и моральные разрушения, дефицит духа и нравственности, оставшиеся нам в наследство от войны. Так что вполне логичным было появление уже в 1945 году первых книг в издательстве «СВАГ». Хочу добавить, что для тогдашних условий это было не только логично, но и героично.

Свидетельства тех дней и первых мучительных усилий, которых потребовало новое дело, и по сей день стоят в моем книжном шкафу – отпечатанные на серой, невзрачной бумаге, переплетенные в копеечный картон, потрепанные от прикосновений множества ладоней. Но все еще различим портрет Горького на обложке одной из этих книг, все так же взыскующе-требователен его взгляд. Едва ли преувеличу, если скажу, что книги Горького стали моими университетами. И не только в смысле чтения, обогащающего новым опытом, знаниями, взглядами на жизнь.

Они стали таковыми в плане работы и, если угодно, политики. Осенью 1945 года были образованы антифашистские молодежные комитеты. С особой отчетливостью моя память сохранила живые впечатления о проводимых в то время вечерах, позднее получивших название «литературно-музыкальных». В распоряжение молодежи предоставлялся зал ратуши, где можно было публично высказывать свои мысли и оспаривать их в открытой дискуссии. Горький и Гейне всегда находились в фокусе диспутов. Тогда впервые нам дано было ощутить себя буревестниками; с помощью Павла Власова мы добивались осознания того, что отныне каждый должен встать на совершенно новый путь.

Позднее появились «Сестры» Алексея Толстого и его роман о Петре I. В них почерпнули мы понимание истории и революции, природы взаимосвязи трех измерений – прошлого, настоящего и будущего.

У хорошей литературы немало отличительных качеств. В том числе она дает ответы на важные вопросы бытия, актуальные как для отдельной личности, так и для общества в целом. Но среди всех качеств настоящей реалистической литературы я хотел бы выделить одно: ее ответы не сродни рецептам. Она призвана, не только давать ответы, но и ставить вопросы. Более того – ставить под вопрос.

Литература еще и суд нашим деяниям, свершениям, нашему миропониманию, тому, как мы творим историю, делая нашу жизнь и мир гуманнее.

Обогащенная опытом и знанием социальной природы человека, социалистическая литература вступает в новую фазу развития: она пытается глубже проникать в психологию личности, в большей мере устремлена к отображению общечеловеческого.

Шолоховский «Тихий Дон» – пример того, сколь диалектично свершается все это в истории и в литературе. В этом его урок.