Гейне в русской литературе

Я. И. Гордон, Гейне в России (1870 – 1917), Душанбе, «Дониш», 1979, 275 с.

Наше литературоведение вправе гордиться исследованиями, широко освещающими судьбу западноевропейских классиков в русской литературе. Здесь книги В. Жирмунского, М. Алексеева, А. Егунова, П. Заборова и др. В русле подобных работ находится и двухтомный труд Я. Гордона, первая часть которого – «Гейне в России (1830 – 1860-е годы)» ¹ – появилась еще в 1973 году.

Творчество Генриха Гейне неизменно вызывало у русских поэтов, переводчиков, критиков, композиторов, исследователей, политических деятелей, огромной массы читателей исключительный интерес и небывалый по силе отклик (как не раз уже отмечалось, больший даже, чем на его родине), получало весьма различные и нередко противоречивые толкования, становясь органической частью русской литературной жизни и включаясь в процесс идеологической борьбы.

Это емкая и сложная тема, к которой отечественное литературоведение обращалось уже не раз, и притом довольно успешно, но, в общем, – эпизодически: чаще всего это были статьи об отдельных этапах пути, пройденного «русским Гейне», о тех или иных истолкованиях его творчества разными интерпретаторами (многие из таких работ – в их числе, например, статьи Ю. Тынянова 1920-х годов – сохраняют и доныне свою ценность). Значение же дилогии Я. Гордона в том, что она охватывает разные аспекты истории Гейне в России до 1917 года – приблизительно за 90 лет.

Обе части дилогии складываются в единство и в то же время автономны: в кратком предуведомлении «От автора» к последней книге сказано, что вышедшая работа «является… и самостоятельным трудом, который может быть прочитан и вне связи с предшествующей книгой» (стр. 3). Кроме того, по своему построению две части исследования не симметричны. Первая состоит из ряда глав, расположенных в хронологической последовательности; вторая же представляет собой серию очерков, из которых только первый («К истории и географии русской гейнеаны 1870 – 1917 годов») заключает сжатый обзор фактов, расположенных в более или менее выдержанном хронологическом порядке; почти во всех остальных очерках материал развертывается в параллельных по времени или почти параллельных планах.

И надо сказать, что такое построение – равно как и частные экскурсы в 60-е и более ранние годы – достаточно оправданно. Дело в том, что до конца шестого десятилетия прошлого века история Гейне в России более четко членится на периоды или этапы. Как правило, эти этапы связаны с именами крупнейших поэтов, обращавшихся к Гейне (Тютчев, Лермонтов, Фет, Ап. Григориев), или критиков; писавших о нем и переводивших его (Добролюбов, М. Михайлов, Писарев). Все это – вершины в поэтической судьбе «русского Гейне» и в критической мысли о нем. Последние же три десятилетия XIX и начало XX века в русской гейнеане представляют скорее широкую равнину, на многих своих участках однообразную. Я. Гордон, проделав поистине колоссальную работу над мало изученным материалом – книжным, журнальным и газетным, установил целый ряд новых фактов, ввел в научный оборот множество новых текстов, обнаружил переводы, не учтенные даже в известной библиографии А. Левинтона («Генрих Гейне. Библиография русских переводов и критической литературы на русском языке», М, 1958). Впечатляет огромный перечень (стр. 49 – 54) встреченных на страницах юмористических и сатирических изданий «гейневских» псевдонимов (вроде «Гейне из Тамбова», «Гейне из Калуги», «Генрих Гений», «Гейне внутреннего употребления», «Не-Гейне» и многие другие) и «гейневских» заглавий шуточных переделок и поделок (от почти серьезных, как «Из Гейне» или «На мотив Гейне», до явно насмешливых, как «Очень вольный перевод из Гейне», или даже желчных, как «Чуть-чуть не из Гейне» и т. п.).

Конечно, это свидетельствует о необыкновенной популярности поэта, чье творчество как бы входило в повседневный русский быт, но вместе с тем, констатирует автор, разнородность подобных данных (с подлинным остроумием и злыми сатирическими находками соседствует и откровенно дурной вкус, плоское зубоскальство, иногда – явная пошлость) говорит и об измельчании русской гейнеаны, принявшей массовый характер. Здесь хотелось бы сказать, насколько был прав Я. Гордон, отказавшись от хронологического принципа изложения материала и тем самым избежав монотонности и многократных повторов. Выбранная им композиция позволяет и четче определить главную тему работы, и нарисовать общую картину более цельной и обозримой, хотя повторения в формулировках, оценках, характеристиках, к сожалению, все же встречаются.

Исследовательский пафос Я. Гордона отличает в целом социально-историческая направленность. Автора постоянно интересует то, какой общественно-политический смысл приобретает восприятие Гейне в определенный момент русской жизни. В очерках: «Поэзия Гейне и русское революционное движение 1870 – 1917 годов», «Генрих Гейне в русской революционной поэзии начала XX века», «Генрих Гейне в царской тюрьме и ссылке» – делается акцент на значении поэзии Гейне для разных поколений русских революционеров, народников и марксистов. Тщательно собраны факты, касающиеся отношения к Гейне семьи Ульяновых, примеры постоянного внимания к Гейне со стороны В. И. Ленина, часто цитировавшего его стихи; многие из этих фактов уже приводились в других работах, некоторые, как, например, многократное использование В. И. Лениным выражения «проклятые вопросы», взятого из Гейне, или многочисленные обращения к Гейне Г. Плеханова, прослежены и прокомментированы впервые и, объединенные вместе, представляются совершенно необходимыми в книге, существенно обогащают ее.

Два очерка – «Генрих Гейне в «Фаланге» и «Гуслях» и «Гейне в русских журналах 1870 – 1880 годов» – рассказывают о восприятии наследия немецкого поэта русской журналистикой тех лет, преимущественно сатирической и юмористической, о злободневных откликах на него прогрессивных литераторов (особенно в «Фаланге» и «Гуслях» – сатирических журналах, выходивших в Тифлисе в начале 80-х годов).

Оригинальными представляются очерки о трех стихотворениях Гейне в переводах, пародиях (не на самого поэта, а на его переводчиков и подражателей) и переделках, высмеивающих с помощью гейневских сюжетов и ситуаций современную им российскую действительность. Выбор Я. Гордона пал на стихи, типичные для разных сторон творчества Гейне, и дал возможность показать, как на новой почве отразились или преломились философская идея («Брось свои иносказанья»), эпический сюжет с обличительным подтекстом («Поэт Фирдоуси») и знаменитое лирическое иносказание о сосне и пальме.

В своеобразном этюде, названном «Последний акт дооктябрьской гейнеаны», подробно разбирается составленный известным в свое время либерально-буржуазным литератором А. Амфитеатровым сборник «Гейневцы» (1917), где помещены отобранные, правда произвольно (как устанавливает Я. Гордон), и сопровожденные обширным комментарием стихи сатириков «Искры» 1860-х годов. Весь этот эпизод сам по себе вполне заслуживает внимания, но, думается, что он занял в книге несоразмерно большое место, к тому же оценки, высказанные А. Амфитеатровым в сборнике, явно не стоят той обстоятельной полемики, которую посвятил им автор.

При чтении книги возникает критическое соображение и более общего порядка. Гейне, каким его показывает автор, сочетает в себе и проникновенного лирика, певца «Лорелеи», и язвительного сатирика, и мастера гротеска. Как видим, в этом портрете преобладают мажорные тона, отсутствует важная черта всего облика художника – глубокий и напряженный трагизм, не противоречащий другим граням его творчества, лишь контрастирующий с ними и в то же время образующий нерасторжимое целое. Особенно трагические ноты звучат в стихах последних лет, и в частности в таком произведении, как «Романсеро».

Я. Гордон, к сожалению, прошел мимо принадлежащего В. Соловьеву перевода «Ночной поездки» из «Романсеро» (1874) – стихотворения многозначно трагичного, равно как и мимо других переводов русского поэта, являющихся одними из лучших в гейнеане второй половины XIX века.

Незатронутой оказалась в книге судьба прозы Гейне в России – если не считать упоминаний о реакции цензуры на прозаические сочинения писателя (стр. 255 – 259). Трудоемкое исследование переводок гейневской прозы и ее оценок в критике XIX и начала XX века остается по-прежнему делом будущего. Проблематика русской гейнеаны, очевидно, такова, что охватить ее полностью даже в большой работе пока не удается.

Спорными представляются и мнения Я. Гордона о некоторых переводах. Думается, что автор слишком высоко оценил сделанный Сашей Черным перевод «Лорелеи», перевод, правда, талантливый, но вряд ли выдерживающий сравнение с переводом Блока (см. стр. 42 – 43).

Приходится отметить один недосмотр: в сноске на стр. 25 в перечне «положенных на музыку русскими композиторами стихотворений Генриха Гейне» в переводах М. Михайлова названо «Белое покрывало», оригинал которого принадлежит не Гейне, а М. Гартману. Об этой ошибке уже писал И. Ямпольский в статье «Не верь глазам своим» («Вопросы литературы», 1981, N 5); он же указал на то, что ряд псевдонимов русских «гейневцев» легко мог бы быть раскрыт с помощью известного словаря И. Масанова.

Оказавшиеся в книге неточности, небрежности, отдельные фактические ошибки могут быть, конечно, отнесены к разряду частностей, но не мелочей. И они досадны тем более, что книга, как уже говорилось, полезная и актуальная. Заслуга автора – в решении поставленной задачи в широком масштабе. Обе части труда Я. Гордона написаны живо, читаются с интересом, по своему изложению вполне доступны и неспециалисту.

г. Ленинград

1. См., рецензию на нее С. Гиждеу – «Вопросы литературы», 1974, N 11.[↩]