№3, 2021/Книжный разворот

Г. Ю. Шульпяков. Запад на Восток

Книга эссе Глеба Шульпякова «Запад на Восток» призвана вновь обратить внимание читателя на старый конфликт. Динамика, заложенная в названии, прозрачна: как справедливо замечено в аннотации, книга повествует о «движении культурного Запада на географический Восток». Эпитет «географический» здесь неслучаен. Шульпяков, хоть он и делает акцент на наследии Запада, уходит от заданных форм противопоставления культур; его интересуют сложные и противоречивые механизмы их взаимовлияния и его результаты. Если лицо западной культуры для него вполне зримо, то что считать культурой восточной? В чем она проявлена? Где заканчивается Запад и начинается Восток? Является ли Россия восточной страной хотя бы на половину?

В поисках ответов Шульпяков ставит в центр обозначенного движения Россию. На объектном уровне — она центр притяжения и авторской рефлексии, вокруг которого вращаются остальные сюжеты-спутники, то приближаясь вплотную и почти сливаясь, то значительно отступая. На субъектном уровне осью являются сам автор и его акт познания, в то время как герои либо подступают к нему вплотную, как Евгений Рейн или Орхан Памук, либо расположены невероятно далеко, как Шуйский и Годунов.

Несмотря на то, что книга состоит из отдельных эссе на самые разные, казалось бы, не связанные темы, читатель в итоге обнаружит в ней общий динамический сюжет. И в то же время ничто не мешает открыть «Запад на Восток» как сборник стихотворений, на любом эссе, — и без потери смыслов прочитать самодостаточную вещь.

Нельзя не заметить, что в книге встречаются уже опубликованные ранее работы, — «Сибирский голландец» и «Моя счастливая деревня» завершают сборник путевой прозы «Город Ё» (2012), а «Хармс как страх» был опубликован в «Огоньке» (2013, № 26). Однако, являясь в предыдущих сборниках абсолютно самостоятельными, здесь они встраиваются в общий контекст и дополняются новым содержанием.

Тематическую широту книге задают такие вечные темы, как история, культура и литература, взятые в мировом контексте, а смысловая глубина достигается более частными мотивами. Затронув важнейший для русского человека вопрос самоопределения, Шульпяков будет возвращаться к нему на протяжении всей книги. В знакомой, прожитой им самим России, о которой он говорит в ностальгическом ключе, автор пытается угадать страну прошлого с ее безволием и страхом, исторической памятью и вечной «сказкой русской жизни» (с. 145), чтобы разглядеть Россию нынешнюю и, возможно, будущую. Что на самом деле случилось с царевичем Дмитрием? Возможно ли здесь обнаружить истину? Что вообще есть истина в контексте истории и как воспринимать ее сегодня?

В компаративном духе сказано об иностранцах в условиях русской действительности. Шульпяков, обращаясь в том числе и к собственному опыту поэтического перевода, демонстрирует взаимопроникновение культур. Какие неожиданные связи возникли на их пересечении и какую роль европейская культура играла в творческих судьбах известных авторов? В истории лечения поэта Константина Батюшкова в лечебнице Зонненштайн в Пирне актуализируется тема безумия и нормальности: кто по-настоящему болен — Батюшков и ему подобные безобидные «сумасшедшие» или палачи, которые не лежат в «психушке», но уничтожают людей по воле государственной машины?

Обращаясь к различным историко-литературным сюжетам в первых пяти частях, Шульпяков задает вопросы, на которые ответит лишь в самом конце. Ключевая смена фокуса происходит в последней части книги, где географически (и культурно?) по отношению к Турции Россия предстает Западом. Относительность деления мира на две части, уже отмеченная ранее в случае с восточной и западной Германией, подчеркивается вновь. Россия — наследница византийской религиозной традиции, то есть православия как греческого варианта христианства. А Турция, в свою очередь являясь мусульманским Востоком, тем не менее стоит на некогда византийской земле. Впитав в огромном количестве ее наследие, она по-своему его перерабатывает. Сначала Шульпяков прибегает к резким разграничениям: «Восток — Запад <…> содержание — форма» (с. 288), «ислам — христианство» (с. 288), «тайное — явное» (с. 290). Однако они служат контрастом к основной идее: четкие границы расплываются и схожесть двух «противоположных» культур становится очевидной. «Восток немыслим без Запада и наоборот: это как зеркало, в котором видишь собственное отражение» (с. 289), — справедливо отмечает Шульпяков, подчеркивая тем самым, что не занимает в этом вопросе ничьей стороны. Не занимает и не должен, ведь он — писатель и эссеист, который претендует на роль не проповедника, но наблюдателя: «Я не историк и не востоковед, мои предположения основаны на интуиции (курсив мой. — А. Ш.) человека, который занимается литературой, и на личном опыте» (с. 287). Кажется, что данное предупреждение должно прозвучать в начале книги, однако оно появляется только под занавес. Тогда как в предыдущих частях давались лишь намеки на авторское мнение, в шестой части Шульпяков обобщает свои рассуждения и уже вполне конкретно говорит о взгляде на проблему взаимоотношений Запада и Востока. Так он в обычной для себя манере как бы соединяет части той мозаики идей и смыслов, которые разбросал по предыдущим страницам. Его романы (кроме, пожалуй, «Музея имени Данте», 2013) также могут показаться не вполне ясными и даже теряющими в своей целостности, пока буквально на последних страницах автор не даст нам ключ и все сюжетные линии романа не соединятся в одну, как горные потоки — в большую реку или как если бы разбитая ваза на наших глазах стала целой. Историю Шульпяков понимает не столько как механическое чередование событий, но как самостоятельный процесс, инерцию и, если угодно, судьбу. Она становится калейдоскопом явлений и суждений, где все зависит от угла зрения. Теперь нет принципиальной разницы между мечетью шехзаде Мехмеда и сталинской высоткой. Если нет разницы, то и «конфликта нет, есть только зеркало» (с. 296), и Шульпяков призывает читателя остаться наедине с собой, посмотреть на собственное отражение и попытаться найти в нем ответы.

Противопоставление двух сторон света в книге Глеба Шульпякова является лишь поводом для разговора, в то время как «Запад на Восток» оказывается своего рода литературоведческим экспериментом: автор пытается разобраться со своим культурным наследием, разрешить противоречия между традицией и изменчивостью и вписать себя и свою страну во всемирный контекст. Возможно, такой подход позволит ему обнаружить на первый взгляд неочевидные взаимосвязи, соединить, казалось бы, разрозненное и, обозрев мир с более высокой точки, увидеть его целостность.

Статья в PDF

Полный текст статьи в формате PDF доступен в составе номера №3, 2021

Цитировать

Шаповалова, А.А. Г. Ю. Шульпяков. Запад на Восток / А.А. Шаповалова // Вопросы литературы. - 2021 - №3. - C. 294-297
Копировать