Ф. И. Шаляпин. Маска и душа

Ф. И. Шаляпин. Маска и душа / Послесловие А. Седых. М.: ПРОЗАиК, 2013. 624 с.: ил.

Шаляпина охотно и много издают. В 1957-1958 годах «Искусство» выпустило двухтомник «Федор Иванович Шаляпин». В 1959-1960-м он был переиздан и снова стал библиографической редкостью. В 1976-м начинает выходить расширенное — трехтомное издание «Искусства»: в первом томе — литературное и эпистолярное наследие Шаляпина, во втором — воспоминания о нем, в третьем — статьи, исследования вокально-сценического творчества и художественные произведения, связанные с Шаляпиным.

Из этого разнообразия и местные, и центральные издания любят перепечатывать непосредственно автобиографии — без обширных справочных материалов, комментариев. Рецензируемая книга — именно такого рода. Здесь есть мемуарный очерк известного журналиста и писателя Андрея Седых (1902-1994), близко знавшего Шаляпина в последние годы его жизни. Есть словарь исторических лиц. И две автобиографии: «Страницы из моей жизни» и «Маска и душа».

Читая первую, слышишь горьковский голос. Книга написана в 1916 году при участии Горького, в 1917-м частями опубликована в журнале «Летопись», им основанном. Чтобы понять природу этого «участия», достаточно обратиться к письмам.

В первый раз Горький услышал о желании Шаляпина писать в 1909 году. Известие взволновало его (он счел это дело важным и общезначимым) и встревожило (поскольку опасался доброты и безалаберности Федора и — как следствие — кардинальной ошибки). Тут же последовало предложение: или Шаляпин приезжает к нему, и Горький сам напишет его жизнь под диктовку, или Горький приедет к Шаляпину — вместе работать над автобиографией: «Разумеется — я ничем не стесню тебя, а только укажу, что надо выдвинуть вперед, что оставить в тени. Хочешь — дам язык, не хочешь — изменяй его по-своему» (Капри, сентябрь 1909 года). Летом 1916-го Горький отправился к Шаляпину в Крым и вызвал туда стенографистку. Шаляпин рассказывал ей, Горький обрабатывал и редактировал текст, дополняя тем, что знал от Шаляпина.

Обстоятельства зафиксированы Горьким и в 1916 году — в процессе работы — в письмах к друзьям, и в 1930-м, когда Шаляпин предъявил Советскому правительству иск за издание его рукописи (Горький счел тогда необходимым написать с укором самому Шаляпину и сообщить историю возникновения рукописи полпреду СССР во Франции).

Этот очерк детства, юношества, начала карьеры и художественного развития артистичен в своей простоте. Оглядываясь на свидетельства в письмах Горького, отдаешь должное и его организационным способностям («Работа — расползается и вширь и вглубь, очень боюсь, что мы ее не кончим»), и таланту рассказчика («Федор иногда рассказывает отчаянно вяло, и тускло, и многословно. Но иногда — удивительно!» — из письма к И. Ладыжникову от 16 июля 1916 года). Когда Горький довел дело до конца, все воспринимается как удивительное.

Замечательна и его скромность. Только в личном письме Федору Ивановичу от 9 августа 1930 года он называет вещи своими именами — говорит о том, что на три четверти это его труд: записи возникли по его инициативе, он уговорил Шаляпина диктовать стенографистке, и диктовал тот не более десяти часов, стенограмму обработал и редактировал Горький, рукопись написана его рукой.

Другим о своей роли он не распространялся. Для него было важно качество написанного. С самого начала он четко расставил приоритеты: «Поверь, что я отнюдь не намерен выдвигать себя в этом деле вперед, отнюдь нет! Нужно, чтобы ты говорил о себе, ты сам!» (сентябрь 1909 года).

«Маска и душа» завершена 8 марта 1932 года.