Дискуссия в Лиссабоне

С 29 марта по 3 апреля этого года в Лиссабоне состоялся очередной конгресс Международной ассоциации литературных критиков (МАЛК). Пресса уже отмечала, что после кончины президента Ива Гандона был почти полуторагодичный перерыв между предыдущим (в Будапеште) и нынешним конгрессом, что вновь назначенному исполнять обязанности президента Роберу Андре трудно было сразу установить связи с национальными центрами и войти в ритм рабочего календаря ассоциации. Некоторые приглашения, последовавшие от представителей различных стран, не были подкреплены организационными мерами. Словом, пауза затянулась. Лиссабон прервал паузу. Наши португальские коллеги, несмотря на все трудности и остроту ситуации (в это время шла ожесточенная борьба различных политических сил в преддверии парламентских выборов, состоявшихся 25 апреля), сделали все возможное, чтобы конгресс прошел в деловой, спокойной обстановке

На заседаниях исполкома МАЛК Робер Андре, французский литературовед, критик и романист, был избран на пост президента (раньше он исполнял обязанности по поручению президентского бюро). В целях организационного укрепления ассоциации были вновь избраны еще при вице-президента: Жасинте Прадо Коэльо (Португалия), Хуан Рамон Мазоливер (Испания) МИКЛОШ САболчи (Венгрия).

Чтобы не повторять того, что уже писалось в «Литературной газете» подробнее остановимся на дискуссии. Собственно, она и была в центре внимания, она и составила основное содержание работы конгресса.

Тема дискуссии, в которой приняли участие десятки человек, была определена довольно широко: гуманизм – литературная критика – науки о человеке. Чтобы несколько конкретизировать тему, вычленим некоторые проблемы, дискутировавшиеся в выступлениях участников конгресса. Во-первых, положение и влияние так называемой «новой критики», опирающейся на структуралистско-семиотическую методологию, ее воздействие на современную критику как явление, которое очень остро дискутируется в мировой печати. Кое-кто из выступавших в связи с этим говорил о «терроре»»новой критики», о «дегуманизации» критической деятельности. Вопрос стоял в такой плоскости: человек и язык в литературе, ее предмет и материал – в каком сочетании, на основе каких методологических принципов должны изучаться, анализироваться эти главнейшие ее составные? И не возникает ли конфликт между литературной критикой и наукой, поскольку не достигнуто единство и даже взаимопонимание между традиционной методологией, с одной стороны, и структурально-семиотической – с другой? Наконец, не стираются ли порою противоречия между критикой и собственно литературой, скажем, в жанре эссе, не возникает ли специфическое письмо, устанавливающее коммуникации между жанрами?

Остановимся подробнее на некоторых выступлениях, дающих представление о содержании, характере и уровне дискуссии.

М. Лобель (Бельгия) высказал мнение, что «новая критика» являет собою новый способ познания, которое неотделимо от естественного развития человеческого разума, что она отвечает его глубинным потребностям, что она, наконец, тяготеет более к культуре индивидуальной, а не массовой.

Далее, углубляясь в характеристику особенностей критического анализа, он предлагает различать два вида критики: хронику и эссе. Хроника выполняет посредническую роль между автором и читателем, информируя последнего о произведении, разъясняя его сущность, иногда обращаясь к проблемам эстетики или этики, но ни в коем случае не оказывая давления на читателя.

Эссеистская критика, по мнению М. Лобеля, отделена от своего объекта некоторой временной дистанцией, позволяющей, тем не менее, ей быть ближе к творческому акту. Справедливо отводя эссеистской критике (но почему только эссеистской?) роль помощника человека в борьбе против «дегуманизирующегося мира», роль носителя «идей братства», М. Лобель тут же предупреждает, что критика все-таки не литература, а металитература.

Х. Маседо (Португалия) в своем выступлении дал разбор фразы из «Макбета»:

Жизнь – это только тень,

комедиант,

Паясничавший полчаса на

сцене

И тут же позабытый: это

повесть,

Которую пересказал дурак:

В ней много слов и страсти,

нет лишь смысла.

(«Макбет», акт V, сцена 5.)

Цель этого разбора состояла в том, чтобы доказать, что смысл этой фразы, изъятой из контекста, не совпадает с тем, который она имеет в контексте шекспировской трагедии.

Активную позицию, особенно поначалу, заняли в дискуссии португальские критики, организаторы конгресса. М. -А. Сейшо обозначила тему своего выступления следующим образом: критика и идеология. Она предложила разбор двух текстов, написанных на одну и ту же тему, но по-разному, что, с ее точки зрения, вызвано различными идеологическими позициями авторов. Некоторая пикантность эксперимента, проделанного М. -А. Сейшо, состояла в том, что текстами для разбора были взяты две разработки темы данной дискуссии: одна из них была предложена португальским центром МАЛК, а другая, как выяснилось уже в ходе дискуссии, президентом МАЛК Робером Андре. Естественно, что это вызвало ответное слово Р. Андре, который спорил с М. -А. Сейшо уже по существу ее трактовки.

А. Хатерли (Португалия) в докладе «Текст и смысл. Критическое пространство» предложила чисто структуралистскую трактовку темы, рассматривая текст как имманентную и самодовлеющую ценность. Текст, по мнению А. Хатерли, не должен выступать как посредник между автором и читателем, не должен осуществлять коммуникативную роль. Не надо искать смысла текста вне его, считает она, смысл – это бесконечная трансформация смыслов.

Иную, более гибкую позицию занял ее соотечественник Е. -М. де Мело е Каштро. Все поиски в области критики за последние сто лет, сказал он, имели тенденцию преодолеть противоречие между стремлением обнаружить особую специфику критики как науки о специфике литературы и стремлением вписать критику в систему гуманитарных наук.

Это противоречие, по его мнению, можно разрешить лишь в том случае, если критика будет неизменно развиваться и «накладывать» на предыдущие прочтения произведения свое, новое прочтение, учитывая те новые смыслы, которые открываются в нем.