Динамика поэтических форм

Прежде всего обращает на себя внимание глубокая пропасть, которая до самого последнего времени разделяла науку о литературе и преподавание литературы в средней, да и не только в средней, школе. Причин тому много. Одна из них та, что учебники обычно писали не самые лучшие представители нашего цеха, а если такие люди и брались за перо, то результаты труда оставались не очень известны. Мало кто знает, например, что Юрий Лотман (совместно с В. Н. Невердиновой) написал учебник литературы для средней школы. Затем, конечно, очень сковывала необходимость «соответствовать», то есть непременно отвечать на заданные заранее пункты программы, так что многие предпочитали вообще ничего не писать, чем писать по подсказке. Собственное преподавание – другое дело, тут уж каждый выходил из положения так, как умел. Если же pro doma sua, то должен заметить, что до прихода в Российский университет я никогда не читал общих курсов. Читал – и то весьма несистематически – только специальные курсы, но таковые уже своим, так сказать, жанром обречены на выборочность и концептуальность; не надо повторять плоские общие места, можно строить изложение так, как подсказывает логика предмета, то есть логика исследования.

Теперь об общих курсах. Поскольку в РГТУ я несколько раз прочитал курс русской литературы XIX века (первой половины века), то мог бы поделиться некоторыми начатками своего опыта, не претендуя ни на какие общие установки и даже полагая, что они невозможны и рискованны.

Какую цель я поставил перед своим курсом, так сказать, в идеале? Прежде всего, хотелось бы, чтобы он был достаточно цельным и неэклектичным, то есть научным. Каждый делает это по-своему, что же касается меня, то я стремился построить курс как систему истории поэтических форм на конкретной материальной основе – русской литературы. Конечно, это задача не только педагогическая: несмотря на то, что различные категории поэтики обсуждаются в последнее время довольно активно, но это, как правило, локальные работы; у нас практически нет исследований, которые бы освещали историю тех или других поэтических форм на протяжении достаточно длительного времени, – я уже не говорю о русской литературе классического периода в целом. Между тем именно в аспекте движения этих форм можно построить весьма живую и динамичную картину, скажем, русского XIX века.

Я также полагаю, что такие универсалии научного описания, как «романтизм» или «реализм», весьма уязвимы, и обнаружили они свою уязвимость не вчера, но очень давно, по крайней мере с формалистов.