«Чешский гигант» Яра Цимрман. Вступительная заметки и перевод с чешского Е. Вербина

«ЧЕШСКИЙ ГИГАНТ» ЯРА ЦИМРМАН

Шотландец Оссиан, испанка Клара Гасуль, русский Козьма Прутков… В этом ряду, далеко не законченном, может стоять и чех Яра Цимрман. Только творческий диапазон его не ограничивается ни поэзией, ни прозой, ни драматургией. Цимрман – «ренессансная личность», «универсальный гений», «чешский гигант».

Все началось с радиопередачи «Винарна «У павоука» («Кабачок «У паука») в середине шестидесятых. «Яра Цимрман родился в день, когда был открыт. Пока о нем никто не знал, он не существовал… Акт именования имеет, по-видимому, магическую силу. Эйнштейн не был бы Эйнштейном, если бы у него было другое имя», – напишут позднее Зденек Сверак и Ладислав Смоляк. Им, а также Иржи Шебанеку обязан Цимрман своим появлением на свет.

Когда Ярослав называет себя «Яра», он как бы причисляет себя к людям искусства, к духовной элите. А Цимрман – переделанная на чешский манер немецкая фамилия Zimmermann (букв. «плотник»). Сочетание чешского «Яра» с «очешенной» немецкой фамилией показалось авторам симпатичным.

В первых радиопередачах Цимрман был еще современником, автором наивных скульптур и картин, и в качестве стимула творческой фантазии малоперспективен. Стремясь расширить круг тем и сюжетов, авторы приходят к новой выдумке. На Рождество 1966 года радиослушатели узнают о том, что «в населенном пункте Липтакове найден сундук с архивом, по всей видимости, умершего чеха, чьи творения не имеют себе равных в мире». Естественно, сразу возникает «Общество по изучению наследия и личности Яры Цимрмана», и толпа «цимрмановедов» развивает кипучую деятельность.

Эпоху, в которую авторы поселяют нового Цимрмана, подсказали чешские журналы конца XIX века. Австро-Венгрия тех лет казалась подходящей для их героя. Начиналась современная история, рождалось новое искусство. Цимрман, наивный добряк, был искренним и все делал во имя человечества, которое надеялось, что двадцатое столетие будет веком гуманизма. Поэтому с началом первой мировой войны время Цимрмана должно было кончиться.

Авторы радиопередачи писали сценки, интервью с «цимрмановедами» о жизни и деятельности «чешского гиганта». Речи, сообщения, лекции, рефераты, семинары, беседы, статьи пародировали науку, журналистику, высмеивали профессиональные амбиции. Демонстрировались первые стихи и драматические опусы, «написанные Цимрманом». Его всесторонняя деятельность распространяется на все сферы жизни и творчества и охватывает весь мир.

Идею основать театр предложил Иржи Шебанек. Группа энтузиастов, собравшаяся 29 октября 1966 года, подготовила первое выступление перед зрителями в пражской «Малостранской беседе». Театр приняли в Союз государственных театральных студий, и 4 октября 1967 года аншлагами начались его регулярные представления. Аншлаги продолжаются до сих пор – почти три с половиной десятилетия! Случай феноменальный. Сохранились основные особенности ансамбля: в нем одни мужчины и никто из них не получил актерского образования. «Коллективный самоучка», по определению Смоляка и Сверака.

Сначала предполагалось давать в каждом представлении две одноактные пьесы. Но к сроку была готова только одна. Шебанек, взявшийся написать вторую, не успевал, а вскоре вообще оставил театр по личным и творческим соображениям. Чтобы как-то выйти из трудного положения, первое отделение отдали лекциям об «авторе» пьесы. Эта счастливая находка стала правилом, возникла форма семинара, тоже сохранившаяся по сей день. На семинарах «ученые- цимрмановеды» занимаются личностью своего героя. Его биография, характер, деятельность наполняются новыми фактами, чертами, особенностями. Складывается образ неудачливого писателя, поэта, драматурга, актера, режиссера, философа, педагога, художника, музыканта, изобретателя, криминалиста, дантиста и т. д., которого современники не поняли, а оценило только наше время. Темы докладов и сообщений, предметы «научных споров» неистощимы: «Дождется ли Прага памятника Цимрману?», «Почему Цимрман не стал виртуозом?», «Отношение Цимрмана к животным», «Революция в немом кино», «Философия экстернизма», «Путь Цимрмана к чешской сказке», «Поэт и детектив»…

Участники спектакля выходят на сцену, открывают папку и читают, просто читают юмористические тексты, на полном серьезе, не входя в роли, не напирая на юмор, – ведь они только «ученые». В качестве аргументов и доказательств демонстрируются трюки, предъявляются рукописи, макеты, чертежи, скульптуры, рисунки, схемы, фотографии.

Второе отделение спектакля всегда отдается «цимрмановской» пьесе. «Чешский гений» и в драматическом искусстве оказался весьма плодовитым. Из его сундука, обнаруженного в Липтакове, извлекаются и обретают сценическую жизнь все новые и новые «шедевры»: «Акт» (1967), «Расследование пропажи классного журнала» (1967), «Трактир «На лужайке» (1969), «Убийство в купе-салоне» (1970), «Немой Бобеш» (1971), «Цимрман в мире музыки» (1973), «Высокий, Широкий и Близорукий» (1974), «Посыльный из Липтакова» (1977), «Ливень» (1982), «Покорение Северного полюса» (1985), «Бланик» (1990), «Ангажемент» (1994), «Слива» (1997).

Содержание пьес пересказывать непросто. Известный чешский критик Владимир Юст охарактеризовал интерпретационный и режиссерский стиль театра как «полную смысла игру бессмыслицами». Самостоятельного значения эти одноактные пьесы, по его мнению, не имеют, наглядно иллюстрируя то, о чем говорилось на семинаре, и сохраняя заданный им тон игривой дадаистической мистификации. В качестве литературного предтечи называется французский сатирик Альфред Жарри, прославившийся своим «Королем Убу». Пьесы изобилуют неожиданными сюжетными ходами и нелепыми персонажами, вроде опереточного графа, угольного магната, гениального инспектора, замаскированного негодяя, взбалмошного профессора, усатой женщины. Каламбуры, неожиданные фразеологические сочетания, нелогичный синтаксис, изысканная игра синонимами составляют черты юмора, который критик определяет как поэтически ассоциативный.