Антифашистская литература и современность

«Немецкая литература в международном антифашистском Сопротивлении 1933 – 1945 гг. – условия борьбы и художественный опыт»: такова была тема трехдневной конференции, устроенной в Берлине Институтом истории литературы Академии наук ГДР. В ее работе приняли участие литературоведы и историки ГДР, Советского Союза, других стран социалистического мира, а также ученые из Австрии, Западного Берлина, США, Франции, ФРГ, Швеции.

Опыт антифашистской литературы, немецкой и международной, имеет прямое отношение к актуальным проблемам нашей современности; об этом напомнил во вступительной речи директор Института истории литературы АН ГДР Г. Цигенгайст. Подтверждение этому тезису дал Хоанг Чунг Тхонг, секретарь Союза писателей Социалистической Республики Вьетнам. В течение последних десятилетий, сказал он, вьетнамские читатели познакомились с творчеством Анны Зегерс, И. -Р. Бехера, Б. Брехта, Б. Апица, – в книгах этих мастеров борющийся народ Вьетнама обретал нравственную опору.

В числе участников конференции были живые носители антифашистских традиций. Вице-президент АН ГДР Генрих Шеель, в прошлом член подпольной группы Шульце-Бойзена – Харнака, взволновал аудиторию живым рассказом о немецких литераторах, находившихся вместе с ним в заключении в тюрьме Шпандау, – Г. Вейзенборне, В. Краусе, А. Кукхофе. Французский историк Жильбер Бадиа говорил о деятельности «Комитета Тельмана» и других антифашистских организаций во Франции, опираясь не только на исследовательские труды, но и на личные воспоминания. Данными личного опыта оперировала и Зельма Штейнмец (Австрия), в прошлом узница гитлеровского концлагеря.

Конференция работала по удачно продуманному плану. Докладов было немного, зато широко применялся принцип «круглого стола» – тематических дискуссий с большим кругом участников, с импровизированными краткими речами.

В докладах Д. Шиллера и В. Хердена (ГДР) были поставлены проблемы борьбы за Народный фронт в среде немецкой литературной эмиграции. Антифашистское единство складывалось нелегко и не сразу. И само это единство не предполагало и не могло предполагать полного единомыслия.